Такая весть разбудила и Первуню. Подпрыгнув на кроватях, мы заорали «ура» и наперегонки кинулись к умывальнику, не надевая тапочек. Кто-то с грохотом опрокинул стул, Первуня верещал, что он тоже хочет купаться и пусть его пустят умыться первым, мы с Силей разодрались из-за полотенца, но не всерьез, а так, помутузить друг дружку, Бублик ставил чайник и случайно пролил воду нам под ноги, на резиновый коврик, а потом сам же на нем и поскользнулся, едва не свернув раковину, отчего чайник упал и вся вода из него вылилась на пол. Макс, посмеиваясь, наблюдал за нашей суетой. Я не знаю, почему мы всегда производили столько шума, особенно когда спешили, поэтому, конечно, разбудили Моргота: вскоре он выглянул из каморки, сонный и с сигаретой в зубах.
- Охренели? - начал он, но тут увидел Макса и поморщился.
- Моргот, Моргот, мы едем купаться! - крикнул Первуня.
- Да, мы с Максом едем к нему на дачу! - подтвердил Силя.
- Да ну? - Моргот мрачно осмотрелся и уставился на Макса. Взгляд его не обещал Максу ничего хорошего.
- Правда! - сказал я. - Мы уже почти собрались.
- Моргот, хочешь с нами? - спросил Силя.
- Нисколько, - Моргот брезгливо приподнял губу.
- Собирайся, - с улыбкой кивнул ему Макс, - моя мама нас ждет. На пироги с капустой и на клубнику. Детям нужен свежий воздух.
- Детям, может, и нужен, а я тут при чем?
- Собирайся, говорю. У меня сегодня свободный день. Попьем пивка, погреемся на солнышке…
- В гробу я видал твое солнышко, - проворчал Моргот и захлопнул двери.
Макс нисколько не изменился в лице, продолжая улыбаться. Нам же было не до того: мы слишком торопились.
Моргот появился из каморки через несколько минут, в брюках и в майке, по дороге к умывальнику щелкнул Макса по лбу и выругался.
- Макс, ты будешь с нами завтракать? - вежливо осведомился практичный Бублик.
- Мы не будем завтракать: я набрал бутербродов, купим лимонад и в электричке поедим.
Это нас тоже порадовало - путешествие обещало стать настоящим праздником.
- Макс, мля, - Моргот, не дочистив зубы, вынул щетку изо рта и сплюнул в раковину. - Ты больной, честное слово…
- Ты здоровый, - улыбнулся Макс.
На вокзале Моргот купил нам по мороженому, да не простому, а самому дорогому - с кокосом и в шоколаде. Сами мы такого себе не покупали. Но он наотрез отказался брать колу и купил лимонад «Дюшес» с грушей на картинке. Кола казалась нам вкусней и слаще, и мы никак не могли взять в толк, отчего и Макс, и Моргот так хвалят желтый лимонад и вспоминают детство. В электричку мы садились, с ног до головы перепачкавшись в шоколаде и в мороженом.
Масло на бутербродах растаяло, но жевать их в электричке было здорово. Вагон оставался полупустым, и мы успели побегать по нему немного. Какой-то дядя в очках и с корзинкой попытался сделать нам замечание, но Моргот не был расположен к нам цепляться и не обращал на нас внимания. Мы же обнаружили чудесную дверь в тамбур, на которой можно было кататься. Дядя в пятый раз не добился от нас послушания и желчно обратился к Морготу:
- Если мальчики с вами, будьте добры, усадите их на место. Они портят государственное имущество! Это называется вандализм!
- Бублик! Быстро сели все! - рыкнул на нас Моргот и повернулся к дяде: - Это давно не государственное имущество. Я бы на твоем месте жалел детей, а не вагоны.
- Когда я был мальчиком, мы не позволяли себе таких шалостей! - назидательно ответил дядя. - И обращались к старшим на «вы».
Моргот ничего не сказал и отвернулся к Максу. Мы уселись на другой стороне и прилипли носами к окну, за которым мелькали окраины города - мертвые заводы за полуразрушенными заборами, тонувшие в зелени крапивы и низкого кустарника. Изредка ландшафт разнообразили яркие бензоколонки и дорожные кафе, а потом их сменили пустые поля, заросшие лебедой. Разумеется, нам стало скучно, и мы галдели все громче, скакали по скамейкам и попытались воспользоваться полкой для багажа как турником. Меня полка выдержала.
- Ну что вы творите! Что творите! - на весь вагон запричитал дядя с корзинкой. - Это же уму непостижимо!
- Килька, мля… Щас я кому-то врежу! - отреагировал Моргот.
Я разжал пальцы, но в эту секунду электричка стала тормозить, и, вместо того чтобы приземлиться на пол, я упал на скамейку и больно разбил бок. Просто до слез. Упал я с грохотом, да еще и скатился на пол, все пассажиры повернулись в нашу сторону, а дядя с корзинкой назидательно произнес:
- Так и надо! Нечего хулиганить!
От его слов мне почему-то стало очень обидно, я и так еле держался, чтоб не разреветься, а тут слезы сами потекли из глаз.
С пола меня поднял Моргот. Я молча ревел и держался рукой за ушибленные ребра.
- Доигрался? - тихо спросил он.
Я только всхлипнул в ответ.
- Не слушай этого старого ублюдка, - Моргот усмехнулся и подмигнул мне, - ему скучно жить.
Мне стало смешно оттого, что он так сказал про взрослого, и я улыбнулся сквозь слезы. Моргот хлопнул меня по плечу и вернулся к Максу.
Дача Макса была крошечным домиком в садоводстве с крошечным же участком, на котором росли картошка, морковка и клубника. Малина вдоль забора из сетки-рабицы немного прикрывала участок от соседских взглядов. По дороге со станции Моргот шипел, что мы идем в приличный дом и вести себя надо прилично, и мы немного робели, ступив за калитку: по тропинке между грядок шли гуськом, низко пригнув головы.
- Как на эшафот, - посмеялся Макс. - Напугал детей.
- Щас тебе эти дети устроят! Хорошо, если дом не снесут… - процедил Моргот сквозь зубы, подталкивая замыкающего Силю в спину. - Грядки точно вытопчут.
Мама Макса - крупная белокурая женщина - вышла встретить нас на крыльцо. Она мне сразу понравилась, потому что хорошо улыбалась, - я не сомневался в том, что нам здесь рады по-настоящему.
- В дом этих чудовищ не пускайте, - вместо приветствия предупредил Моргот, - разнесут по досточке.
Мама Макса улыбнулась, поцеловала Моргота в лоб и ответила:
- Ничего, не разнесут. Проходите, мальчики, я купила молока и клубники собрала. Детям нужны витамины. А ты, оболтус, - она повернулась к Морготу, - об этом не думаешь.
Мы заржали, услышав, как Моргота назвали оболтусом.
Нас усадили за круглый стол на веранде, накрытый клеенчатой скатертью, посреди которого стоял эмалированный тазик с клубникой; Макс принес кружки и трехлитровую банку с молоком. Моргот за стол садиться не хотел, предлагал Максу попить пивка - они на станции купили целый ящик.
- Поешь ягодок-то, - мама Макса едва не силой усадила его рядом с нами; она вообще относилась к Морготу с нежностью, даже с жалостью, хотя и ругала его. - Максу я в город привожу, а ты-то где клубники возьмешь?
