Да и не хотелось сражаться. Всего лишь сбежать куда-нибудь подальше, где ей будет хорошо. Одной или с кем-то, но это уж как она сама решит, а не такие, как Начо.
Поневоле вспомнились вчерашний незнакомец и его яхта. Знала бы тогда, чем всё закончится, так уплыла бы с ним. По крайней мере, общего у них куда больше, чем с жителями Эль Пунто.
– Помогите, – сказала Кристина, обращаясь к морю-океану. – Прошу вас, помогите!
Крик разнёсся над водной гладью и пропал втуне. Долго-долго она всматривалась в даль, пока от напряжения из глаз не потекли слёзы. А может, не только от напряжения.
Присев на террасу, Кристина опустила ноги в воду и спрятала лицо в ладонях. Она оплакивала счастье, которое длилось пять месяцев и четыре дня. Сейчас, когда она столкнулась с Мрачным Будущим, идея вести подсчёт уже не казалась такой забавной.
Вдруг что-то ткнулось ей в ногу. Кристина вздрогнула и, взвизгнув, выскочила из воды. В два прыжка оказалась внутри Убежища и лишь затем опасливо выглянула.
Дельфин с акульей мордой смотрел на неё, высунувшись из воды. Казалось, что на зубастой пасти пляшет довольная улыбка. Заметив, что Кристина обратила на него внимание, дельфин застрекотал.
– Да, я тоже рада тебя видеть, – она вернулась на террасу. – Ты пришёл, чтобы забрать меня отсюда?
Дельфин помотал головой. Выпрыгнул из воды, перекувыркнулся и приземлился, обдав Кристину брызгами.
– Просто скрасить последние часы моего счастья? Я ждала не этого, хотя с тобой, безусловно, приятней, чем с Начо.
После этих слов дельфин нырнул и пропал. «Его покоробило такое сравнение? – Кристина вздохнула. – Жаль, если он ушёл. Я ведь не шутила. Сидеть здесь и болтать с дельфином приятней, чем размышлять о будущем, которое ненавистно».
Однако вскоре дельфин вернулся. И не один.
Гигантская черепаха, не меньше десяти метров в длину, всплыла из воды и оказалась около террасы. Верхнюю часть её панциря украшали длинные костяные наросты, которые образовывали подобие лодки с высокими бортами. Пока Кристина стояла и смотрела, не в силах поверить в свою удачу, с неба спустились две чайки и уселись на черепаху. Одна – с чёрными перьями на голове, похожими на шапочку. Вторая – чисто белая, куда упитанней своей товарки.
Кристина взобралась на черепаху, бросила последний взгляд на Убежище. Теперь никаких вещей она забирать не собиралась. В груди жило ощущение, что всё будет хорошо, потому и никакого сожаления от этого ухода.
– Мы пойдём туда, где я смогу быть той, кем захочу, – сказала Кристина. – А все остальные будут принимать это как должное.
Чайки взмахнули крыльями и улетели. Дельфин в последний раз прыгнул, а затем нырнул в воду и тоже исчез. И лишь черепаха несла на себе Кристину всё дальше и дальше в морскую даль. В какой-то момент она устала и легла на панцирь, прикрыв глаза от слепящего солнца.
Черепаха тихо мурлыкала песенку.
Однако странно
Не знаю, подействовали советы Олега или же я сама успокоилась, но в сентябре сон получился будто бы даже позитивным. По крайней мере, в нём не было той трагичности, которая присутствовала раньше. Если бы они все были в подобном ключе, я бы, возможно, не отказалась их смотреть хоть каждую неделю.
Впрочем, совсем скоро жизнь нашла, как отыграться. В один из последних дней сентября, когда мир постепенно начал окрашиваться в жёлтый и местами красный, раздался телефонный звонок.
Воскресенье. Знакомый номер Ивана Александровича. Никакого предчувствия опасности. Я нажала клавишу, сказала «алло», а в ответ:
– Интересно, а бывает, что Бог спит или отвлёкся; бывает, что в нём есть упрямство? Кто объяснит, почему человек тонет в яме, появившейся в броде, где реку благополучно переходили веками и не было никаких ям?
Несколько секунд я молчала, переваривая сказанное. Это предназначалось мне? Должно быть, какая-то ошибка.
– Иван Александрович, а это вы мне звоните? – спросила я.
Теперь молчали на том конце трубки. Я всё ждала и ждала, мысленно считая секунды, и где-то на семнадцатой мне сипло прошептали:
– Простите, Кристина.
И связь отключилась. А у меня осталось ощущение, что я упустила что-то очень важное и следовало ответить совсем по-другому.
Я попыталась перезвонить, но абонент оказался недоступен. Попробовав ещё несколько раз, я плюнула.
В понедельник рано с утра пришла в кабинет Ивана Александровича, но он оказался заперт. И сам начальник в тот день так и не пришёл.
А во вторник начался октябрь, который ответил на часть вопросов и породил новые.
Октябрь
Последнее «прости»
Мы дрейфовали в космосе в поисках центра притяжения. Иногда сами становились им неожиданно для себя. Но куда чаще шли в фарватере, предоставляя старшим товарищам сделать выбор, а сами приглядывались к нему оценивающе и сдержанно. Так патетично можно описать ситуацию, которая сложилась после исчезновения Ивана Александровича.
Нет, формально он никуда не пропадал – табличка висела на кабинете, из списка контактов на сайте фирмы начальника не убрали, а входящая почта продолжала поступать на его имя. Вот только дни шли, а на работе Иван Александрович не появлялся. А Наталья Борисовна, человек, которому положено знать всё о всех в плане кадрового учёта, лишь качала головой в ответ на вопросы.
– Нет, не звонил и больничный не брал. И отпуска у него нет. Никогда у него не было отпуска и сейчас нет. Я вот «энки» ему ставлю. «Эн-эн». Неявка по неизвестной причине. Если кто знает, скажите, что происходит. Ну или пусть он сам позвонит!
Но никто не знал. А с телефоном Ивана Александровича творилось не пойми что. Аппарат абонента оказывался то недоступен, то занят, а то просто отзывался длинными протяжными гудками. Я сама пробовала раз десять, прежде чем смирилась.
О ночном звонке и странном разговоре, который случился в конце сентября, я никому не рассказывала. И без меня разгорался костёр сплетен и слухов. Шагу нельзя было ступить по офису, не наткнувшись на изложение новой «захватывающей» версии происходящего.
То говорили, что Иван Александрович ушёл на повышение, в столицу. И сейчас там активно перенимает дела, а попутно готовит преемника.
То утверждали, что решается вопрос с увольнением. Преемника готовят владельцы, а насчёт самого Ивана Александровича решают, как бы его так по-тихому уволить, чтобы он в обиде не остался. Человек всё-таки важный, многое знает, секреты хранит особые.
Ещё одна версия, что он запил, потому что закодированный бывший алкоголик, а теперь вот сорвался.
В общем, недостаток информации восполнялся переизбытком фантазии. Иной раз такого сорта, что стыдно даже слышать. Как будто каждый стремился вспомнить свои страхи и желания – в зависимости от того, что сильнее, – и приписать их начальнику. Вдобавок медленно, но верно на смену слухам и сплетням приходили интриги и игры, которые рано или поздно должны были возвести кого-нибудь на престол.
