Вначале казалось, что бег наперегонки с белой напастью будет бесконечным. Но чем дальше они удалялись от места гибели Дэйва, тем скорость потока пенистого оккупанта падала, как бывает с каждым метром пляжа у накатываемого на берег морского прибоя.
Но вот и коридор закончился. Нужно было искать путь возвращения по памяти, так как схема подземелий осталась в заплечной сумке, так жутко и безрассудно погибшего, Дэйва Колби.
Теперь первым двигался японец. И когда пятно света от фонарей уперлось в тупик, Намури увлек Сергея в крайний проем со съеденной дотла, как и повсюду вокруг, дверью.
Глава десятая
На новом месте можно было отдышаться.
— Такое ощущение, что уже здесь-то эта облучённая радиацией седая дрянь еще не была, — тяжело отдуваясь, Ямото стащил с головы резиновую маску респиратора.
Так говорить позволяла сама обстановка помещения, не нарушенная чужим вмешательством. Имелось и серьёзное отличие ото всего, что встречалось прежде в этой секретной лаборатории, при муниципальной тюрьме частного химического концерна.
Почти все пространство этой комнаты занимали старинные, изготовленные из массива дерева широкие стеллажи с помещёнными на полках большими пластмассовыми емкостями.
— Действительно, начинка на месте, — не совсем согласился Кольцов с мнением последнего уцелевшего друга из их бывшего марсианского экипажа. — Но белая напасть и здесь, судя по всему, побывала, хотя и не позарилась на невкусную для себя еду.
Доказательство такому выводу отставного космонавта отыскалось им тут же, стоило лишь хорошенько осмотреться.
— Гляди. — Сергей обвел лучом своего фонаря белую плесень, на месте двери.
Затем пятно света перешло на противоположную стену с такой же зияющей дырой, что и на месте прочих дверных проёмов.
— Тут некогда были створки выхода грузового лифта, — констатировал Сергей. — До того, как их не съел оживший космический студень.
Наличие в служебном помещении грузового лифта стало еще одним наглядным подтверждением того, что на этот раз, в отличие от предыдущего, они попали достаточно удачно. Оказались на складе. Где оставалось им только выяснить: почему его содержимое нисколько не пострадало от марсианского завоевателя, ныне устроившего шабаш по всем подземным сооружениям исследовательского центра, устроенного для маскировки, а также и экономии на рабочих руках, в пенитенциарном учреждении, открытом на базе здешних фирмачей.
Чем невольно оба и занялись. В том числе и воспользовавшись тем, что преследование смертельно опасной пены прекратилось, а другого полезного занятия, помимо изучения окружающей обстановки, у них сейчас просто не было.
— Не идти же назад, прямо в пасть опасному врагу! — отчётливо понимали и тот, и другой.
Объектов для изучения, впрочем, было не мало. Но и радоваться за сохранность чужого добра они посчитали занятием не к месту и не ко времени. Тогда как, нависшая над друзьями смертельная опасность никуда не делась. Постоянно напоминала о себе уже тем, что все явственнее из коридора доносилось шлепанье наступающей волны белесой грязи.
Судя по этим звукам, время от времени она приостанавливала своё неумолимое течение. Но делала это не потому, что успокоилась в дальнейших поисках пищи, а лишь для того, чтобы заполнить до краев очередное, занятое ею помещение.
К тому же и тактика, выбранная завоевателем земного пространства, полностью соответствовала любой науке о военных действиях, утверждавшей о необходимости восполнения потраченных ресурсов и пополнения боевого арсенала всё новыми возможностями.
Теперь же воинственный напор всепоглощающей массы был достаточным не только для переработки органики, металла, других веществ и подобных материалов. Уже и бетон не предохранял свою начинку из стальной арматуры от всепожирающего чудища.
— Мы здорово опоздали, — отметил неутешительную перспективу Ямото Намури.
— Да и вся наша попытка пробраться к Саймону была, по сути, глупой, детской выходкой со стороны Дэйва, — не сдержал упрека в адрес погибшего командира Сергей. — Можно было еще на верху сразу догадаться о том, что в препараторскую напасть невозможно, не найдя реального пути по кафелю.
За скобками фразы оставалось то, что прекрасно понимали самодеятельные спасатели. Ведь, теперь было яснее ясного, что сотрудники лаборатории, к которым они спешили на выручку, на самом деле оказались обречёнными, когда и эту их последнюю защиту затем целеустремлённо преодолела белая напасть.
Причём, перед тем, как разобраться с людьми, съела она в лаборатории, где препарировали биологические объекты, сначала все электрические провода, а затем и ведущий наверх телефонный кабель.
Эти рассуждения, как озвученные, так и оставшиеся лишь в головах бывших покорителей космоса, не носили оттенка паники. Не были они и лишними. Поскольку концентрировали их общее внимание на ранее допущенных ошибках.
Только и они, как стало ясно, сыграли свою положительную роль.
— По кафелю, говоришь, эта ледяная зараза не сразу прошла к обречённым жертвам? — переспросил Намури.
— Точно! — кратко, но ёмко напомнил ему Сергей подробность последнего телефонного общения с Саймоном Ларсгартеном.
Кроме того, логически рассуждая, пилот пассажирского лайнера и бывший покоритель Марса, невольно связал его незавидную судьбу с их собственным положением вещей.
— А нам бы и кафель не помог, — продолжил озвучивать свои мысли Сергей Кольцов. — Слышишь, какие звуки доносятся из коридора, где движется это живое вещество неудержимым потоком.
Собеседнику оставалось лишь уточнить перспективы их земного существования.
— Еще полчаса, и сами растворимся в этой паршивой пене, как Дэйв и Саймон, — заявил японец, глянув на светящийся в темноте циферблат своего наручного хронометра.
Только ничто на Земле, как поётся в популярном шлягере времён детства Сергея Кольцова, не проходит бесследно. Вот и мгновения, потраченные на констатацию факта его товарищем по прежним приключениям и этой их страшной беде, вдруг принесли и еще кое-какие рациональные мысли, совсем не лишние для обречённых было на страшную расправу пленников белой напасти.
— Слушай, а почему именно кафель оказался ей не по зубам? — уже всерьез спросил у друга Ямото Намури. — И вообще, чего эта всепожирающая дрянь на самом деле боится?
Сергей ответил ему так, как было в его отчёте о космическом полёте на другую планету.
— На Марсе ледяные шапки полюсов под пылью отступали. Я еще удивился, где гонит пыль ветром на поле глетчера, там целые проплешины во льду остаются, — вспомнил Сергей. — Даже эффектом этим астрофизики потом объяснили цикличность расползания этого марсианского обледенения.
Закончив мысль, он горько усмехнулся:
— Словом, дорогой дружище, в отдельные сезоны больше на Марсе пыли — меньше льда!
