— За что, про что оказалось у него столь странное прозвище?
И не он один Начал забывать прежние постулаты. Вокруг дикобразов, упивающихся плодами своего всеобщего благоденствия, уже никто не истекал позывами пустого желудка. Наелись неожиданной свободы. И теперь откровенно, ухахатываясь, смеялись над прошлыми, почившими в собственном тумане, кумирами.
Где только тем и жилось так, как хотелось.
Перемены продолжались. Уже не только пальмы цвели. Все вокруг желало выглядеть по- другому, иначе, чем прежде. Разве что, обходя стороной проклятое своими же обитателями место, где над «Ярангой откровенности», истекая сквозь прорехи запретов и щели утечек, во всю клубилось серой завесой эхо «кучерявого облака» перманентных обманов. С прилепившимся к нему жидкими косичками былых запретов всего теперь, и на всякий случай, того, что могло быть завтра.
Между тем, звуки, доносившиеся снаружи, прямо вовнутрь сооружения для проведений исторических мероприятий, делали свое. Никакие затычки в ушах уже не скрадывали происходящее. Заставляя делать выбор даже самым косным приверженцам служения прежней власти.
Не все остались там, где последнее колдовство пытались сотворить недавние кумиры. Выползали из-под ширмы. Растекались ручейками растаявшего сугроба. Разносили на своих босых ногах с заслуженными коричневыми пятками, реальные приметы недалекого прошлого.
Они же были теперь повсюду. То тут, то там на чистом песке, прожаренном солнышком и обметенном морским бризом, ветер шевелил клочки ленты запретов. Не нужной, более никому. Как и прежние «наколки на листьях предписаний».
На руку оказалось в такой ситуации и полное не желание мстить за старое, наказывать за пережитое и давать взбучку для острастки. Вернувшиеся из близкого круга к правителям, теперь на равных с бунтарями, смеялись, разговаривали о перспективах, радовались вместе со всеми грядущему улучшению дел. А то и повторяли слово в слово все то, что говорил им новый спаситель. А так как все новое лишь хорошо забытое старое, то никто и не удивился возвращению Прежнего Вождя, призывавшего забыть о помощи с материка и своими руками преобразовать жизнь. Сделать свой родной берег просто Богатым, но не тем островом, где за чертой прилива уже и не видно, как и чем занимаются менее счастливые, чем они сами, люди.
Крушить «Ярангу откровений» не стали. В ней уже не было никого, чей прежний статус выдавала коричнева краска наград и регалий. Они смешались с простыми смертными. Разве что, не уходили далеко от возникшей как по волшебству, трибуны с графином для нового, популярного оратора, призывавшего к переменам.
Звуки его ладного, уверенного голоса доносились до всех и каждого. И почти никто не прислушивался к тому, что делалось за спиной. На береговой черте.
«Будьте бдительны!» — им всем шептали волны прибоя, в изрядной степени порожденного свежим ветром перемен. — «Туман еще не побежден».
Оттуда, как бы в подтверждении шелеста песчаного пляжа, вдруг да высовывались особого рода волны, напоминавшие в хватательном инстинкте жадные руки месье, маэстро и прочих, не желавших смириться с потерей влияния во всех сферах общественного устройства. И такой неистребимой была надежда с новой силой организовать очередной туман, чтобы затянуть под его покровы всех без исключения граждан, начав с зазевавшихся от обещаний прохожих, что отпрянула от воды подальше Буренка, желавшая поглядеть на свое нынешнее отражение, ничуть не изменившееся по сравнению с прошлым.
Эпилог
…И наступивший внезапно рассвет не остановил нарастающий поток «книжной складчины». Тексты поступали лавиной. Уже каталожный ящик, прежде охочий до чужой информации, перестал вмещать все заполняемые и заполняемые карточки с общей расширенной аннотацией на волшебный фолиант. Но…нет конца тексту. Того самого, где можно поставить общую подпись.
— Долой самодеятельность! — вдруг остановил творческий процесс сам Накопитель библиотечной информации.
Для убедительности постучав своими полными до краев ящиками-пеналами с карточками, Каталожный Шкаф признал свое поражение в споре:
— Без настоящих авторов мы все равно не подскажем читателю, чем же в итоге все это завершится? И что станет с Богатым Островом…
— Пусть сами разбираются! — вынес вердикт фолиант Волшебной Книги. — И нужно не так много для поиска истины. Если перечитают вдумчиво свою историю, то и будущее создадут без ошибок!
