Свидетельства испанцев-очевидцев событий дают лишь весьма поверхностное представление о мифологии и религиозных святынях народов, покоренных конкистадорами, ибо в данном случае речь может идти только «о документах, составленных специально в расчете на испанскую публику», о своего рода рапортах и докладах, или, как это имело место у самого Кортеса, четырех весьма длинных картас (письмах), написанных в период с 1519 по 1524 г. и адресованных королю Карлу IV. Кортес, что вполне естественно, излагает события со своей точки зрения, и «святыни» туземных «дикарей» его мало беспокоят. Поэтому содержание книг, созданных самими индейцами, отличается не в пример большей компетентностью и знанием вопроса.
Писания, созданные на заре человечества
Передо мной лежат сразу три издания знаменитой книги «Пополь-Вух». Самое старое из них, вышедшее в свет в 1861 г., было подготовлено аббатом Брассором де Бурбур; второе вышло из печати в 1944 г., а третье — в 1927 г. В «Пополь-Вухе» собраны древнейшие предания народа киче — одного из племен-потомков майя. Эта книга для них является чем-то вроде Ветхого Завета. Первоначальный ее текст давно утрачен. Вот что писал по этому поводу профессор Шульце-Йена:
«Можно лишь благодарить судьбу за то, что одаренный индеец из Кумаркаа-Утатлана, обученный чтению и письму будущим епископом Маррокеном и принявший после крещения имя Диего Рейносо, будучи побуждаем мудрыми старейшинами своего народа сохранить духовное наследие отцов, где-то около 1530 г. впервые перенес на бумагу… отдельные фрагменты преданий киче, записав их на родном языке».
Этот странный манускрипт, бережно скрытый от посторонних глаз, в начале XVIII в. случайно обнаружил у индейцев, живших в окрестностях Чичикастенанго, некий Франсиско Хименес, монах ордена доминиканцев. Это были предки тех самых индейцев, о которых Вольфганг Кордан, как помнит читатель, писал, что они и сегодня придерживаются своих древнейших языческих обычаев. И эти-то предания народа киче, переведенные Хименесом на испанский язык, обнаружил в Университетской библиотеке в Мадриде знаменитый аббат Брас-сор.
Древнейшая рукопись «Пополь-Вуха» состоит из 56 листов форматом 16 × 26 см. Листы исписаны с обеих сторон: слева — индейский оригинальный текст на языке киче, справа — испанский перевод. Это — тот самый «Пополь-Вух», о котором Кордан говорит: «Книга Совета — Пополь-Вух — принадлежит к числу величайших письменных текстов, созданных на заре человечества».
Что касается переводов «Пополь-Вуха», то они весьма отличаются друг от друга и по лексике, и по смысловым акцентам, привнесенным переводчиками в зависимости от эпохи, в которую они работали, и от уровня их образования. Если в тексте речь заходит о кресте, то падре, например, тотчас усматривают в этом намек на голгофский крест Иисуса Христа, тогда как сами майя обычно использовали крест в качестве символа Вселенной. Как только встречаются упоминания о молодых путниках, держащих путь к созвездию Плеяд, современные этнологи с готовностью видят в этом вкрапления чистой мифологии. При этом их нисколько не смущает, что мифы для сознания майя были столь же чужды, как какие-нибудь богемские деревни! Дело в том, что для индейцев каждое слово и каждая деталь их священной книги, то бишь «Пополь-Вуха», не менее истинны и конкретны, чем для христиан — слова Евангелия.
То же самое относится и к кресту. Каждый перевод имеет свои собственные недостатки, обусловленные тем, что прежний переводчик, руководствуясь своей собственной интерпретацией представлений майя — а также долгом доброго христианина! — вносил в текст коррективы, которые казались ему необходимыми и оправданными, учитывая дух его эпохи.
«Пополь-Вух» буквально наполнен всевозможными предупреждениями и оговорками:
«Это — самое начало древних преданий дема, народа, который в этой земле носит имя киче. Все, что мы записали здесь, берет свое начало и исток в старинных обычаях, которые совершались на праздниках киче перед всеми коленами народа киче.
При этом мы хотим отметить, что заботились в первую очередь о том, чтобы открыто, ясно и согласно обычаям изложить все то, что было скрыто от глаз, поведать о Создательнице и Творце, о Прародительнице и Создателе Сынов, как звучат их имена».
Через некоторое время неведомый индейский автор впервые с момента появления в этих краях христианства дерзнул записать этот текст. Но и после этого он позаботился о том, чтобы скрыть труд автора истории индейского народа в надежном месте, опасаясь, чтобы его не обнаружили. А на случай, если такое все-таки случится и древняя книга попадет в руки чужаков-испанцев, придерживающихся совсем иного образа мыслей, он решил обезопасить свой труд учтивыми реверансами перед христианским учением. Однако, несмотря на все эти уступки, он настаивает на том, что его сочинение, знаменитый «Пополь-Вух», восходит к некоему древнему тайному труду:
«Итак, эта книга весьма древняя и написана в давние времена, но пребывала в тайне от глаз прорицателей и мудрецов. Ее возникновение и провозвещение столь же таинственно, как и появление самого неба и земли».
Свое повествование или, лучше сказать, свою книгу Бытия, рассказывающую об истории возникновения своего народа, автор открывает поэтической фразой о том, что прежде начала Бытия «мир был погружен в глубокое молчание». В те времена, утверждает он, еще не было ни человека, ни животных, ни растений, ни даже камней, а «было только небо и ничего, кроме него. Все было погружено в непроницаемую «тьму и ночь», ибо тогда еще не светило даже солнце.
Аббат Брассор, который, как мы знаем, владел языком майя, общался со многими потомками индейцев своего времени и получил доступ к еще более древней версии «Пополь-Вуха», очень точно описывает появление богов из тьмы:
«Многие видели их появление, но не могли понять, откуда они явились. Они, можно сказать, появились неким мистическим образом из моря или пришли в этот мир подобно богам греческих мифов, то есть, другими словами, снизошли прямо с небес».
Многие весьма ценные сведения, часто приводимые им в подстрочных примечаниях, и комментарии к этому древнему праисточнику аббат Брассор почерпнул, что называется, из первых рук — от самих майя. Поскольку при чтении немецких переводов невольно возникает впечатление, будто все живое на земле, согласно книге майя, вышло из моря, являя собой этакое предвосхищение будущего творения, аббат Брассор, предвидя подобное восприятие, так комментирует это, пользуясь своими «источниками информации»:
«В те времена не существовало еще ни человека, ни зверей, ни птиц, ни рыб, ни раков, ни деревьев, ни камней, ни долин, ни трав, ни лесов; было только небо и только оно. Образ земли еще был явлен».
Быть может, под понятием море имелась в виду некая первичная жидкая субстанция, в которой под воздействием внеземных факторов впервые зародилась жизнь? Это утверждение вполне соответствует модернистским научным взглядам, но в таком случае творцам древних мифов пришлось бы сесть на школьную скамью и терпеливо выслушивать лекции теоретиков эволюции! Между тем все больше ведущих авторитетов в сфере естествознания, и в первую очередь сэр Фред Хойл, которому принесли поистине всемирную славу его глубокие исследования в области астрономии, придерживаются мнения, что жизнь возникла отнюдь не случайно в гипотетической первичной жидкой субстанции, как то постулирует современная наука, а скорее всего благодаря генам, занесенным из космоса и радикальным образом изменившим биологическую ситуацию на Земле. Фрэнсис Крик, лауреат Нобелевской премии за 1962 г., получивший эту высокую награду за открытие молекулы ДНК, этого материального носителя генетической информации, поразил (и даже напугал) научный мир своей теорией привнесенной панспермии (привнесенного осеменения), согласно которой микроорганизмы, созданные некой высокоразвитой цивилизацией, несколько миллиардов лет тому назад были доставлены на Землю в капсуле беспилотного космического корабля, а затем, попав в то самое праморе, начали активно размножаться и развиваться.
