— Черт возьми! Мне даже в голову не пришло, — покачал головой Командир и снова открыл планшет.
— Оп–па! — воскликнул Шатун, тоже заглядывая в отксерокопированную карту.
— Что там? — нетерпеливо спросил Батя.
— Предположительно крупный штабной бункер неизвестного назначения. Взорван немцами в сорок четвёртом при отступлении. Думаю, он их цель.
Командиры стали негромко обсуждать эту тему, обмусоливая с разных сторон.
— Мы туда поедем? — поинтересовался я, выплескивая из кружки остатки чая.
— Нет, конечно! — ответил Шатун.
— Зачем он нам тогда сдался?
— Хм, действительно, незачем.
— Я в том смысле, что спать пора, завтра рано вставать.
— Твоя правда. Отбой через пять минут! — приказал полковник, убирая карты с блокнотом обратно в планшет.
— Кстати, а что там со смертным медальоном, прочитать есть возможность? — поинтересовался Батя.
— Есть, — взяв бумажку в руки, Шатун прочистил горло и громко зачитал: — Красноармеец Эсамбаев Абузар Шамсуддинович. Призван из военкомата города Грозный. Первый номер расчета станкового пулемета первой роты отдельного пулеметного батальона. Подразделение дислоцировалось на УРах. Двадцать лет ему было. Почерк не совсем разборчивый видимо сам писал.
На несколько секунд в овраге повисло молчание. Через минуту послышался приказ полковника:
— Отбой!
Утро было не таким хорошим, как я надеялся. Мало того, замерз, и это в трех формах. В своей гимнастерке и галифе, в летном комбинезоне и поверх еще трофейная жандармская, так отлежал одну половину тела. Поэтому при побудке мой подъем напоминал брейк–данс. Наконец встав на ноги я походил туда–сюда разрабатывая задубевшие мышцы и связки.
— Командир, что–то меня совсем расклеило. Пробегусь вокруг, поработаю мышцами.
— Хорошо, только недолго, через сорок минут двигаемся дальше.
— Понял, — подхватив автомат, я легкой трусцой все наращивая темп, рванул по старой дороге дальше.
Я быстро выяснил, как Андрей обнаружил тела немцев. Как только в нос ударил резкий запах разложения, свернул и побежал уже по чистому лесу, оставив немцев в стороне.
Тело уже пришло в норму, так что я наслаждался бегом, на ходу с интересом крутя головой осматриваясь.
— …да стой ты!.. — послышалось мне. Остановившись, я обернулся.
Сзади, среди деревьев мелькнула что–то фигура. Особо я не обеспокоился, кричали на русском, правда голос распознать не смог, слишком далеко, но за дерево на всякий случай встал, и автомат к бою приготовил.
— Чего тебе? — спросил я, выходя и вешая автомат на плечо.
— Уф–ф, если догнал, — хрипя легкими, простонал остановившийся рядом Степка.
— Дай угадаю, полковник за мной послал?
— Да нужен ты ему! Он меня физподготовкой заставил заняться, за тобой отправил, говорит, чтоб мы вместе обратно прибежали, — ответил он.
— А, понятно. Давай круг закончим и будем возвращаться.
— А может тихонечко пешком, а у лагеря уже побежим? — с надеждой спросил Степка.
— Бегом солдат! — рявкнул я, и пинком придал ему ускорение.
Так мы пробежали еще метров двести пока Степка не «сдох». Меня вообще удивляло, как он мог догнать, я ведь уже удалился от лагеря километра на три не меньше.
— Стой! — приказал я Стёпке.
Бег трусцой на месте он со всей старательностью выдавал за спринтерский, продолжая пыхтеть и облеваться потом.
— Чего?
— Слышишь, машина работает?
— Да какое там, так в ушах шумит, что я тебя не слышу, — уровняв немного дыхание, ответил он, и тут же спросил: — Далеко?
— Да рядом где–то. Тут что дорога недалеко? Мы же круг сделали, до лагеря рукой подать, — озадачено пробормотал я.
— Мы вообще где?
— Где свернули на эту заброшенную дорогу, помнишь?
— Ну.
— Вот где–то рядом с поворотом.
— Посмотреть надо, сейчас выедем и встретимся с кем–нибудь. Не желательно.
— Угу, согласен. Отстань от меня метров на десять и страхуй сзади, — велел я.
— Угу.
Взяв наизготовку автоматы, мы медленно, внимательно поглядывая под ноги, чтобы не наступить на сухую ветку, двинулись вперед, к дороге. Звук мотора стих, но мне показалась машина не уезжала. Просто заглушили.
У самой опушки я лег на живот и по–пластунски пополз вперед, Степка повторил мои действия. Когда он подполз ко мне и лег рядом, я, лениво покусывая травинку, наблюдал за четырьмя немцами у бронетранспортера.
Дернув Степку за рукав, я молча показал назад. Так же осторожно мы отползли назад и, встав на ноги, побежали в лагерь.
— Пятеро говоришь? — переспросил Командир.
— Ага, четверо со слетевшей гусеницей возились, вроде палец лопнул, пятый на другой стороне стоял. Видимо охранял, я только ноги разглядел.
— Тоже фельджандармения?
— Бляхи были и тактический знак на броне тоже. Такие же, как и у нас. Командир это отличный шанс добыть броню, сам подумай, так мы станем менее заметны. Один мотик на хрен, Толю за руль и вперед, — убеждал я командира.
— Долго они там возиться будут? — спросил Шатун.
— Минут десять точно.
— Я за захват, — сказал Шатун, Командиру: — Соловей прав, мы со стороны как барахольщики, внимание привлекаем. А это какая–никакая, но броня.
— Андрей, даю разрешение на захват. Отбери людей, — решил наконец Командир.
— Есть! — козырнул тот, и тут же скомандовал: — Батя, Шатун и Крепыш за мной.
Все четверо быстро скрылись среди деревьев. Минут пятнадцать мы дали выстрелов, но не дождались. Пискнула рация на поясе Командира. Выслушав доклад, он велел выдвигаться.
Один мотоцикл, как и планировалось, мы оставили, сняв с него все что можно, так что на трассу выехали на двух машинах. Оставили мою одиночку, двигаясь на «бумерах».
У бронетранспортера стояли наши, немцев мы не увидели, видимо успели отнести в близрастущие заросли кустарника. Как потом оказалось мое предположение оказалось верным, убитых кучей побросали метрах в сорока от дороги, за густым кустарником и заметить их было фактически невозможно.
— Быстро перегружаемся! — скомандовал Командир. Мы освободили мотоциклы от лишних вещей и быстро распределились по машинам.
В починенном бронетранспортере за рулем Толя, рядом Командир. К МГ–42 с щитком встал Шатун, Андрей и Степка в кузове на десантных скамейках.
Колонну в движении рассчитали так: Я за рулем первой «бехи», за пулеметом Казанцев. За нами броник, за ним Даль с Батей в люльке.
