— А ваша рация, ее можно использовать? — не терял надежды полковник.
— После падения с трехкилометровой высоты? — усмехнулся капитан Вечерний.
— М–да, лепешка, — протянул Командир.
— Это да.
— Есть, какие предложения? — спросил дядька у присутствующих.
— Добыть рацию у немцев, — предложил Шатун.
— Уже прорабатывали, — поднял руку Вечерний, — дохлое дело. В округе три рации, две маломощные, до наших не докричаться. Третья в гарнизоне вон этого городка, там охранный батальон стоит. Радиоузел в комендатуре, подъезды не изучали, но уйти, шансов мало
Посмотрев на карту, полковник кивнул принимая.
Я тоже задумался мысленно строя предположения для выхода из этой ситуации.
— Капитан, а аэродромы есть поблизости?
— Рассчитываете захватить транспортник, товарищ подполковник? — немного криво усмехнулся капитан.
— Есть такая мысль, — кивнул я.
— Аэродром есть, но мысль о захвате даже не рассматривалась. После ваших прошлых похождений, вы это, кстати, в своей книге описали, немцы усилили охрану аэродрома. Против восьми «эрликонов» и броня вашего бронетранспортера, что папиросная бумага. Сожрут, и не подаваться. Потери большие будут с неизвестным результатом, — в конце монолога пояснил Вечерних.
— А если подъехать на трофейной технике и сходу ударить? — поинтересовался Батя.
— Было уже такое в сорок втором. Группа майора Лесина, используя трофейную бронетехнику и форму, внезапным ударом захватила аэродром и с помощью подобранных по пути летчиков смогли подняться и перелететь через линию фронта. Как вы понимаете немцам это тоже известно, так что меры противодействия приняты на ВСЕХ аэродромах.
— Вы забыли рассказать о понесенных потерях, — напомнил я, капитану.
— Половина группы погибла. Больше десяти человек, а ведь это были высококлассные специалисты, — подтвердил Вечерних.
— Но по мнению многих — это того стоило, — сказал я, и пояснил для остальных: — Они захватили в плен генерала с важными сведениями по наступлению, и даже смогли все это переправить через фронт. Наш полк тогда обеспечивал прикрытие этого района, и мы чуть не сбили этот транспортник. Хорошо, что радисты не сплоховали и перехватили их сообщение. Успели нас отозвать, я как раз дежурным по полку тогда был.
— Предложений, как я понимаю, пока не будет? — поинтересовался полковник.
— Аэродром отпадает. Если там все как описал, товарищ капитан, то шансов на захват мало, — подтвердил я: — Если только аэродром подскока попадётся, но они ближе к фронту дислоцируются. А до него, еще о–го–го. Да и истребители там в основном. Думаю, пёхом придётся топать. Кстати, а что там с ужином?
— Готовят, свинку закололи, товарищ подполковник, — вежливо ответил Вечерних.
— Хорошо. Шашлычок или так, в котле?
— Все будет, товарищ подполковник, — улыбнулся капитан.
Мы продолжили обсуждать наши дальнейшие шаги, и кроме как идти своим ходом, ничего придумано не было. Технику полюбому придётся бросать, но зато людей у нас прибавилось, и не простых бойцов, а тех, кто чувствовал себя в тылу у противника как рыба в воде. Опасаться стоило только карательных групп и ягд–команд. У них большой практический опыт по отлавливанию подобных групп как наша.
— Выходим завтра, а пока проработаем план движения и определим общее командование.
Мне тут делать было нечего, поэтому испросив разрешения, я вышел на ночную улицу, вдыхая больше запах жаренной на вертеле туши свиньи, чем свежий воздух.
— Товарищ подполковник, разрешите поговорить с вами лично? — раздался сзади голос Вечернего.
— Говорите.
— Вы хорошо знаете своих спутников? — поинтересовался капитан, когда мы отошли к колодцу.
— Всех достаточно хорошо, уже не в одной схватке побывали, — подтвердил я.
— Полковник и подполковник Суворовы как мне сказали ваши родственники?
— Это так.
— Но вы описали в своей биографии что сирота.
— Знаете, что я вам скажу капитан. То, что они мои родственники видно невооруженным взглядом. Про остальное сообщить не смогу, извини, только с личного разрешения товарища Берии, он курирует этот проект и на подобные вопросы в не компетенции отвечает достаточно жестко. Я, капитан, не угрожаю, сам бы в вашем положении начал задавать подобные вопросы, но в данном случае все возможные проблемы, связанные с этой группы беру на себя. Если что кивайте на меня, мол, за все отвечаю я. Хорошо?
— Мне достаточно вашего слова, товарищ подполковник, — согласился капитан.
— Ну и хорошо, — похлопав его по плечу, добавил: — Они не враги, и имеют особо важные сведенья из Ставки Гитлера, так что охрана их должна быть абсолютной. Ясно?
— Так точно, товарищ подполковник, — вытянулся капитан.
— Насчет отряда. С нами двое летчиков. Так что кроме как сделать из них пулеметный расчет, больше ничем они не пригодятся. Там еще есть мой однофамилец, старшина Суворов. Опытный танкист, мехвод. Мы танк нашли, «тридцатьчетверку», так он ее с полпинка завел. Так что у нас есть хороший специалист в это области. Отец летчик, тоже на земле не особо пригодиться. Полковник Суворов, командир десантного полка в прошлом, имеет большой практический опыт управлении крупными частями в боевой обстановке. Опытный командир, доверять можно. Подполковник Васнецов, опытный контрразведчик. И капитан Рябинин, бывший командир разведроты, имеет большой практический и боевой опыт. Кстати, совет к размышлению, у Рябинина многому можно научиться. Тому чему вам и не снилось. Если его поставят командиром над вами, не возмущайтесь, а поучитесь у первоклассного специалиста. В будущем пригодиться. А лучше подойдите к нему и попросите поделиться опытом, не думаю, что он откажет. Нормальный и понимающий офицер.
— Ясно, товарищ подполковник. Спасибо, обязательно воспользуемся ВАШИМ советом, — козырнув, капитан пригласил меня поужинать.
Совещание видимо было перенесено на потом, видимо все проголодались, так как командиры сейчас сверкая огоньками сигарет, топтались у хаты. Рядом с костром, где жарилась свиная туша, суетились два бойца, в этот момент они как раз сообщили о готовности. Невысокий боец, но с удивительно широкими плечами, тесаком отсекал уже готовое мясо и бросал его в большой таз, откуда любой мог брать готовый кусок. Я же даже подойти не успел, как на импровизированным столе, для командования накрыли и все разложили, даже ложки и вилки были. Меня посадили обособленно и даже приготовили отдельное блюдо, куда клали лучшие куски. Для меня это не было ничем особенным, если приезжаю в какую часть, так еще не так встречали, так что я не удивился. А вот родственники… Такими глазами смотрели, когда уверенные, с собственным достоинством осназовцы или разведчики суетились вокруг меня, подкладывая кусочек получше. Они все поняли когда, после плотного ужина, в руках одного их осназовцев появилась черная лакированная гитара с фривольным синим бантом на грифеле.
