Чужая рука мягко погладила меня по спине — там, где было родимое пятно. Ощущение было таким, словно покупатель придирчиво выбирает кусок мяса на лотке.
— Я живу в опасном районе, сами видите. — Я дернулась, стряхивая чужую руку.
Когда мы вошли в подъезд, то я чертыхнулась: света не было. Должно быть, местные огольцы снова разбили лампочки.
Дверь подъезда захлопнулась за Кристианом, и стало совсем темно.
— Боитесь темноты? — Кристиан истолковал мою заминку единственно возможным образом.
Я замерла возле лестницы и несколько секунд не могла пошевелиться.
Тьма не была абсолютной. Глаза привыкали к ней, и я видела очертания стен, перил и ступеней. Вот двери лифта, вот квартиры первого этажа, вот большой цветок, за которым ухаживает консьерж. Но все равно это была тьма.
— Да, — призналась я. — Боюсь.
Ладонь Кристиана легла на мое плечо, медленно соскользнула по руке и сжала пальцы.
— Я здесь, — негромко сказал он и мягко подтолкнул меня к лестнице. — Я здесь, с вами.
Я родилась во мраке и провела в нем детство. Темнота была для меня самым жутким, с чем только можно столкнуться. Должно быть, Кристиан это понимал, зная о моей слепоте: меня подхватили на руки и понесли на второй этаж. Я обняла Кристиана за шею, понимая, насколько нелепо и водевильно это выглядит, но при всем желании не смогла бы сделать и шага в этой тьме.
Я не удивилась тому, что у Кристиана были ключи от моей квартиры. Он аккуратно поставил меня на ноги, как большую сломанную куклу, и я услышала, как щелкнул замок и открылась дверь. Кристиан направил меня вперед, и, войдя в квартиру, я ощутила, как мой страх утекает прочь, словно морская вода. Дома все намного проще. Дома и стены помогают.
Протянув руку к выключателю, я несколько раз нажала на него и чертыхнулась: света не было. Должно быть, общая проблема на этой стороне улицы. Кристиан понимающе усмехнулся и вынул из кармана смартфон. Фонарик в нем оказался настолько мощным, что озарил коридор и часть комнаты не хуже настольной ламы. Я сбросила туфли и, пройдя в небольшую гостиную, спросила:
— Какова цель столь позднего визита?
— Мне стало интересно, — ответил Кристиан.
Он прошел за мной, положил смартфон на стол и вольготно расположился в одном из кресел. Я заметила, что он успел сбрить усы и теперь еще больше походил на южанина, но не на благородного джентльмена, а на хищника с большой дороги, который спустит с вас кожу быстрее, чем вы скажете «ах!».
— Вам идет, — сказала я и для пояснения провела пальцем по верхней губе.
Кристиан усмехнулся чуть ли не смущенно.
— Дал когда-то зарок, что сбрею, если встречу драконоборца, — признался он и тотчас же полюбопытствовал: — Знаете, откуда у вас этот знак на спине?
Я прекрасно понимала, зачем он пришел. И у этого понимания был какой-то тоскливый оттенок. Не глядя в сторону Кристиана, я сняла пиджак и подумала: «Пусть все это будет быстро. Спать хочется, и настроение ни к черту».
— Я с ним родилась, — ответила я. — А в метафизическом плане… откуда мне знать?
Кристиан понимающе усмехнулся. Похоже, ему было очень интересно узнать, насколько я предсказуема.
— Когда святой Хорхо сошелся в схватке с драконом, змей ударил его хвостом, — сказал Кристиан. — У нас на юге в нескольких церквях есть фрески, где изображается именно битва. Святой маленький, а дракон огромный, и ад следует за ним.
Я улыбнулась.
— И сказал Господь: «Не бойся, не умрешь», — вернула я давешнюю цитату.
Кристиан понимающе кивнул.
— Хорхо победил. И все его потомки носят на себе великий знак, — сказал он и с неожиданной искренностью признался: — А я ведь не верил, что смогу встретить драконоборца…
Интересно, чего он от меня ждет? Что я должна буду делать?
Я так и спросила:
— Что мне сейчас делать?
Кристиан усмехнулся уголком рта, и улыбка вышла зловещей. Я ее видела раньше, и люди, которые так улыбались, всегда получали то, что хотели. С ними лучше было не спорить и просто дать им то, что они просили, — если, конечно, ты не хочешь ехать в лес в багажнике дорогого внедорожника.
Кристиан поднялся с дивана и, проведя по смартфону, выключил свет. В комнате не было настолько темно, чтоб испугаться, но меня вдруг захлестнул самый настоящий ужас, от которого будешь бежать со всех ног, понимая, что не убежишь.
Чужая ладонь погладила меня по щеке, и мне вдруг стало ясно, что Кристиан тоже боится. Что ему очень и очень не по себе. Он встретился с тем, кого мечтал найти всю жизнь, чтоб продолжить дело деда, — и теперь, когда встретил, тоже не знает, как с этим быть.
Он боялся напортачить. Боялся, что этот груз для него неподъемный.
— Можно ничего не делать, — выдохнула я во мрак и готова была поклясться, что мое дыхание стало облаком пара в ледяном воздухе. — Ты уйдешь утром, и мы сделаем вид, что никогда не встречались.
Кристиан усмехнулся.
— Это будет неправильно, дорогая фрин, — ответил он. — К сожалению, это будет неправильно.
У него были очень сильные руки — при желании Кристиан смог бы сломать меня, как сухую ветку, — но почему-то сейчас, когда он меня обнял, я впервые за долгое время почувствовала себя спокойно.
— Помоги мне, — едва слышно выдохнул он. — Просто помоги мне.
Свет вспыхнул через полчаса.
Я прищурилась, глядя на лампу, которая ярко озарила спальню, и сказала:
— Да, очень вовремя.
Кристиан улыбнулся и набросил на меня край одеяла.
— Когда отправишься миловаться с младшим драконом, не включай свет, — посоветовал он. — Ну или не поворачивайся к нему спиной.
Я приподнялась на локте и пристально посмотрела ему в глаза.
— Следишь?
Тот снова улыбнулся, постаравшись придать лицу самое невинное выражение, и мягко привлек меня к себе.
— Нет, — ответил Кристиан и легонько дунул мне в волосы. — Не слежу. Просто знаю.
Я задумчиво дотронулась до свежей царапины у него на плече. Не было никакой испепеляющей страсти, не было мучительного томления, какое охватывало меня, когда ко мне прикасался Эдвард, просто было хорошо. Два человека заполнили пустоту друг в друге и хоть на небольшое время, но сумели избавиться от внутренней тьмы.
Она была намного страшнее внешней.
— А папаша Финниган, похоже, очень внимательно пасет младшего сына, — сказала я.
Кристиан вопросительно поднял правую бровь. Его пальцы скользнули вперед и принялись кружиться вокруг моего левого соска плавными дразнящими движениями. Я повела плечами, устраиваясь поудобнее: конечно, в этом человеке не было той властной силы, которая так завораживала в Эдварде, но именно это мне и нравилось.
