Это был беспроигрышный вариант. Кристиан никогда не пересекался с Абернатти, зато я полтора года назад действительно с ним работала и в самом деле решала северную проблему, обнаружив шпиона конкурирующей компании практически в верхушке руководства.
— Понятно. — В голосе Кристиана прозвучало облегчение. — С Абернатти работай, сколько угодно. А Максу я сказал, что ты не будешь иметь с ними дел.
— Да, я слышала, — призналась я. — Давай я хотя бы выслушаю, что им надо. Может, там все не так страшно, как им кажется.
— Ты с ними работать не будешь. — Должно быть, когда Кристиан так говорит, все его подчиненные седеют. — Ни при каких обстоятельствах. Это не обсуждается.
— Я и не собираюсь с ними работать, — ответила я так спокойно и миролюбиво, как только могла. — Узнаю, в чем проблема, и посоветую хорошего решалу. Вот и все. Тебе не о чем волноваться.
Кристиан усмехнулся.
— У меня дурное предчувствие, — признался он. — Как-то связанное с братьями Финниганами. Знаешь… я всегда чувствую, когда наступает что-то плохое. Поэтому и не хочу, чтоб ты в это лезла, Инга.
— Я не полезу, — твердо сказала я. — Тогда просто буду с тобой рядом. На всякий случай.
— Хорошо, — ответил Кристиан, и его голос потеплел.
Он вернулся домой через два часа, и мы провели спокойный семейный вечер вдвоем. Ночью занимались любовью, и Кристиан так и не догадался о моем свидании с Максом…
Ровно в полдень на следующий день я вошла в кабинет мужа. Столица, умытая осенним дождем, лежала за панорамным окном, чистая, обнаженная и открытая. Интересно, вылетает ли Кристиан через это окно, приняв драконий облик?
Я не успела спросить. Едва я села в одно из кресел, как в кабинет заглянул секретарь и с подчеркнутой вежливостью сообщил:
— Эдвард и Макс Финниганы.
Эдвард выглядел спокойным и уверенным — он был тем самым любимцем женщин и баловнем судьбы, которого я когда-то увидела, в первый раз войдя в этот кабинет. Над его головой парила единственная искра. Когда он обменялся рукопожатием с Кристианом, к искре присоединилась вторая.
Посмотрев на Макса, я едва не ахнула вслух.
Он был изможденным и уставшим. Посеревшее лицо, темные запавшие глаза, помятая одежда — все говорило о том, что Макс провел трудную бессонную ночь. Эдвард опустился в кресло рядом со мной и включил экран смартфона — там была страница приложения, на которой я прочла:
«Не двигайся. Что бы ни случилось, не двигайся».
Да что они задумали?
— Так что все-таки произошло? — добродушно поинтересовался Кристиан. Он по-прежнему стоял у окна, глядя на панораму столицы. — Макс, ты вчера упомянул, что это связано с существованием драконов.
— Да, — кивнул Макс. Он не стал садиться — стоял возле стола Кристиана, задумчиво вел пальцем по столешнице, косясь на нашу свадебную фотографию, сделанную в тот момент, когда мы входили в храм.
Я смотрела на него, и весь облик Макса был наполнен такой болью и таким горем, что мне хотелось закричать. «Не делай этого», — умоляла я и сама не понимала, о чем прошу.
— Хорошо, рассказывай, — устало кивнул Кристиан. — У меня нет времени все из тебя вытягивать клещами.
— Драконы признали тебя главой семьи, — прошелестел Макс. Я вцепилась в подлокотники кресла так, что заболели пальцы. — Ты убил нашего отца, ты забрал все, что было нам дорого. Никто не спорил.
Кристиан усмехнулся. Посмотрел на Макса так, что стало ясно: младший брат постепенно начинает его раздражать.
— Так вот в чем дело, — понимающе произнес он. — Вы с братом долго ждали, Макс, и наконец-то пришли, чтоб сказать мне свое «фу». Собрались с духом?
Макс усмехнулся и, покосившись в мою сторону, сказал:
— Не с духом. С огнем. Инга, я тебя освобождаю.
Все, что произошло дальше, заняло всего пятнадцать секунд. Пятнадцать проклятых секунд, которые изменили мою жизнь.
Эдвард быстрым движением стукнул каблуком по полу, и панорамное окно бесшумно скользнуло в сторону. В следующий миг Макс молниеносным движением перемахнул через стол и, сжав Кристиана в объятиях, расцвел огромным огненным цветком.
Я заорала так, словно горела сама. Вскочила с кресла, пытаясь броситься к ним, но Эдвард перехватил меня, и я забилась в его руках, не в силах оторвать взгляд от горящих фигур. Тяжелая волна горячего воздуха ударила по лицу, сбивая дыхание и высушивая кожу, от волос запахло паленым.
— Макс! — заорала я. — Макс, нет!
Кристиан сопротивлялся. Он не собирался умирать просто так. За его спиной с влажным хлопаньем распрямились огромные тяжелые крылья, чтоб налиться чужим огнем уже через секунду.
А потом они оба рухнули из открытого окна и устремились вниз огромной пылающей кометой. Руки Эдварда ослабли — этого было достаточно, чтоб я смогла вырваться. Я бросилась к окну, едва не выпала вслед за Максом и Кристианом: Эдвард успел топнуть, и стекло вернулось на свое место. Я уткнулась в него ладонями, и картина, которую я видела, преследовала меня в снах еще долгие годы.
Два пылающих дракона, сплетенные в смертельном объятии, летели к земле. Макс тоже принял драконий облик, и Кристиан, уже понимающий, что умирает, вгрызся в его шею — но это не спасло его. Огонь не утихал, оплетая драконов дымящимися лентами. Макс копил его много дней, и теперь пламя гудело, с жестокой радостью пожирая свою добычу.
— Макс! — Я ударила ладонью по стеклу и не почувствовала боли.
Эдвард обнимал меня, не позволяя вырваться, и я чувствовала, как он вздрагивает от слез. Огненная комета рухнула к подножию драконьей башни, разметалась черными ошметками, и я увидела, как обгорелое драконье тело тает, выпуская Кристиана.
Отсюда, с высоты, его нельзя было разглядеть в деталях. Но я представила себе, что вижу его мертвое лицо. В моих мыслях оно было белым, безжизненные глаза глядели в небо. Огненные брызги вокруг головы складывались в полукруг нимба и таяли. Там, где лежал Макс, была лишь тьма. Тьма, и больше ничего.
Зима наступила точно по календарю. Первого декабря пошел снег, настолько плотный и густой, что столицу моментально парализовало. Машины буксовали в снежной каше, толпились в пробках, и я невольно радовалась тому, что месяц назад купила вертолет.
Ребенок уже толкался — пока не сильно, очень деликатно, словно не хотел меня тревожить. Два дня назад я была у врача на обследовании: мальчик развивался хорошо. Потом мне дали распечатку с его лицом — в трогательном детском профиле было что-то такое нежное и хрупкое, что сердце сжималось.
Жизнь продолжалась. Какой бы ни была боль, жизнь все равно неслась дальше.
— …правильное решение, фра Инга.
Я подписала документы и передала их управляющему. Фро Торссон работал кем-то вроде личного помощника покойного Кристиана и, когда я вступила в управление, пришел в мой кабинет и предложил свои услуги. Без него я пропала бы, особенно в первое время.
