Пусть это не волна и не тенденция, а только их призрак. В конечном счете Войтинский, как и Бекмамбетов, — явление единичное. Он не крепкий профессионал, а энтузиаст-идеалист. Так что в рождение отечественного мейнстрима «с человеческим лицом» по-прежнему верится с трудом. Нужна недюжинная фантазия, чтобы представить себе школьников, сбегающих с уроков не на «Пиратов Карибского моря 5», а на «Призрака 2». Однако, как наглядно демонстрирует эта картина, в иных случаях даже призрак может обрести плоть и изменить что-то к лучшему.
Я, киборг
«Хардкор» Ильи Найшуллера
Редчайший случай, когда фильм равно обязателен к просмотру как любителями всего модного и современного, что творится на мировых экранах, так и поклонниками отечественного кинематографа. Обычно эти две категории не совпадают. Собственно, в последний раз совпадали чуть меньше года назад, когда хоррор «Убрать из друзей» порвал кассу в Штатах. Но в том фильме россиянами были только режиссер Леван Габриадзе и продюсер Тимур Бекмамбетов, в остальном картина выглядела вполне американской. В «Хардкоре» же, который выходит по всему миру и уже получил приз на главном индустриальном фестивале Северной Америки в Торонто, кроме вездесущего Бекмамбетова и его нового подопечного Ильи Найшуллера (постановщик и сценарист), задействованы русские операторы-постановщики и артисты. Плюс действие разворачивается в Москве, которую так до сих пор не снимал никто и никогда. Не фильм, а экстремальный путеводитель по городу.
Это российское кино мирового класса, никак иначе. При этом совершенно непонятно, как и кто будет его смотреть у нас. Из-за сцен крайней жестокости и некоторой эротики (впрочем, невинной) у картины рейтинг 18+, хотя возраст идеальной целевой аудитории колеблется, надо думать, как раз между 13 и 17 годами: адреналин, тестостерон, движение и минимум слов. В кинотеатрах других стран «Хардкор» вызовет неминуемый ажиотаж, и этим вполне можно будет гордиться. Хотя картина поддерживает стереотип России как страны тотального беспредела, делает она это так обаятельно и лихо, что ничего, кроме патриотического подъема, не испытываешь. Наши — они такие, голыми руками не возьмешь.
«Хардкор» рекламируют как первый фильм, снятый от первого лица, — так же, как и видеоклип на песню «Bad Motherfucker» группы самого Найшуллера Biting Elbows, сделанный им пару лет назад. Первый или нет (вспоминается как минимум «Маньяк» Фрэнка Халфуна 2012 года с Элайджей Вудом), в самом деле с самого начала мы смотрим на мир исключительно глазами главного героя. Он киборг, собранный в секретной лаборатории, — в момент побега выясняется, что та расположена в облаках над Москвой. Оказавшись на поверхности, герой, которому не успели настроить голос (так что он не только невидимый для зрителя, но и безмолвный), пускается в бега. Он то спасается от неведомых негодяев, вооруженных до зубов, то вооружается сам и преследует тех самых негодяев в надежде узнать тайну своего происхождения и предназначения. С парковки в районе Третьего кольца — в лабиринты сталинской высотки, из подпольного борделя — в спрятанный за городом бункер, на маршрутке и пешком, в вертолете и в танке, — герой не останавливается ни на секунду, пока не доберется до финального game over.
Разумеется, сравнений с компьютерными играми-шутерами здесь не избежать, но они скучны и предсказуемы, к тому же относятся исключительно к типу съемки (в случае «Хардкора» не уныло-монотонной, а весьма изобретательной). Закономернее вспомнить легенду об искусственном человеке — от Голема пражского Рабби Лёва, гомункулуса Фауста и чудовища Франкенштейна до чапековского «Р. У. Р.», булгаковского Шарикова и верхувенского Робокопа, из которого здесь есть прямые цитаты. Потому что в «Хардкоре» есть не только анонимный (сыгранный не артистом, а камерой GoPro) киборг Генри, но и создавший его ученый-экспериментатор. Его роль, а точнее, многочисленные роли вдохновенно и будто шутя сыграл южноафриканец Шарлто Копли, знакомый по «Району № 9». Вторая нерусская звезда — менее известная, но более эффектная внешне блондинка Хейли Беннетт, здешняя «невеста Франкенштейна». Но и за честь России есть кому постоять. В числе эпизодических противников, союзников и жертв — не будем уточнять, кто есть кто, во избежание спойлеров — успевают засветиться Равшана Куркова и Александр Паль, Сергей Шнуров и Светлана Устинова, Кирилл Серебренников и Дарья Чаруша (она же автор музыки). Тим Рот появится ненадолго, хоть его выход незабываем. Зато превращенный в инфернального блондина Данила Козловский идеально вписался в амплуа садиста с паранормальными задатками и неотразимым русским акцентом.
Безусловно, «Хардкор» — создание Найшуллера, одаренного и остроумного молодого режиссера с собственным голосом. К тому же нет причин не верить подопечным Бекмамбетова, которые клянутся, что в их работу тот не лезет (тем более что у него есть собственная задача поважнее — «Бен Гур», прокат которого запланирован на конец лета). Однако трудно не увидеть в «Хардкоре» прозрачной метафоры, связанной с продюсером Бекмамбетовым. Он тот самый доктор Франкенштейн, азартный и слегка безумный, выпускающий в мир одного голема за другим: «Горько!» и «Елки», «Черная молния» и «Он — дракон», «Убрать из друзей» и «Девять». Не все проекты успешны — одни проваливаются с треском, другие срывают банк, — но в каждом есть авантюрность и новизна, каждый интересен и необычен. «Хардкор», безусловно, удался. Он браво отстреливается от многократно превосходящего противника, с каждой минутой все больше убеждаясь в своей неуязвимости. Да, пока это киборг без голоса и лица, зато бегает и дерется лучше всех. На анемичном фоне бесконечной российской обломовщины это уже победа.
Без комплексов
«Статус: Свободен» Павла Руминова
Протрите очки, откашляйтесь, затаите внимание. Случилась маленькая, локальная — но сенсация. Фильм «Статус: Свободен», с плаката которого вам виновато улыбается вездесущий Данила Козловский, оказался первым в истории нового российского кино удачным ромкомом (расшифровка для несведущих: романтической комедией). Были многочисленные попытки, были и суррогаты средней успешности — «Любовь в большом городе», «Восемь первых свиданий»… Была даже, казалось, одна настоящая удача, «Питер FM» Оксаны Бычковой. Никто не смог ее позже повторить или продолжить, и немудрено. По сути, тот фильм комедией не был — скорее легковесная симпатичная мелодрама о любви, штучный, а не жанровый продукт. «Статус: Свободен» — продюсерский проект со звездами: кроме Козловского, здесь Елизавета Боярская, чего вам еще? Да разве что толику естественности, которая и сделает фильм живым, одновременно смешным и трогательным, — обязательное и трудновыполнимое условие. Здесь эта толика есть: та самая специя, без которой блюдо было бы несъедобным. Не отмахивайтесь, не смейтесь. Не все любят ромкомы, не все их смотрят, но, вообще-то, жанра, более важного для существования (любого) национального кинематографа, попросту не существует. Только в них — непереводимый ген чувственности и юмора, который невозможно без потерь объяснить иностранцу. Если какие-то фильмы бьют в прокате любой страны Голливуд, то исключительно снятые на территории этой страны ромкомы. Неслучайно миллионы зрителей так оплакивали Эльдара Рязанова — единственного режиссера, создавшего матрицу советского ромкома в «Иронии судьбы» и «Служебном романе». Впрочем, к новой российской действительности эти рецепты оказались неприменимы. Поэтому так важно появление этого скромного, лишенного вроде бы претензий и по-дурацки озаглавленного фильма с Данилой Козловским.
