Женщина снова погладила ее по плечу и сочувственно покачала головой. Ника поднялась, вытирая слезы, и собралась идти к машине, но все же обернулась, чтобы поблагодарить добрую женщину, и увидела, что женщина хочет сказать ей что-то, но не решается. Помедлив минуту, она все же подошла к Нике и, привстав на цыпочки, быстро прошептала ей в самое ухо:
- Вы вот что, коли мне не верите, так у старухи Бутовой спросите. Если она не знает, то и никто не знает. Она гадалка, ей чуть не сто лет уже, и кому и знать-то как не ей! Беру грех на душу, к ворожее вас посылая, но ведь если что с вами или с девочками случится, грех еще больший выйдет! Живет она в самом последнем доме по улице Лесной, номера на доме нет. Потому что этот дом вроде как нежилым считается и ни к какой улице не относится. Как Лесная кончается, дорога сужается и начинается будто тропа, по ней и идите, пока на поляну не выйдете. На машине не проехать вам будет, сразу говорю, так что пешком идите. Утром не ходите, дверь не откроет, вечером идите. И денег не берите с собой, ни в коем случае, ведуньи деньгами не берут, но одарить бабку надо. Уж сами придумайте чем: продуктов, ткани какой купите. С пустыми руками к ней никак нельзя, еще сглазит, не приведи Господи! А теперь пойду я, да и вы поезжайте себе с Богом!
Сказав это, женщина быстро удалилась, как будто испугавшись своего совета, и оставила Нику в полнейшем недоумении.
Ника села в машину, скинула ненавистный платок, из-под которого во все стороны торчали растрепанные волосы, и привела себя в порядок. Местные священники, оказывается, суеверны, словно неграмотные старухи. Нет, она не пойдет к ворожее, или как там ее… Она сделает все как задумала, недаром нечисть сидела тихо, ожидая появления отца Артемия!
Алексей, как ни странно, воспринял ее просьбу прислать батюшку очень спокойно и одобрительно и пообещал перезвонить, когда сможет об этом договориться. Узнав, что она не дома, он очень расстроился: оказывается, ремонтная бригада давно выехала и должна была уже час как прибыть на место. Времени у них в обрез: завтра утром приезжает Петухов, надо хотя бы создать видимость того, что со столовой все в порядке. Вдруг он захочет осмотреть дом? Две запертые комнаты - это слишком подозрительно. Про спальню всегда можно сказать, что там не прибрано; в конце концов, это не то место, куда следует заглядывать посторонним. Но про столовую этого не скажешь, и ремонтники будут работать до утра. Ника покачала головой, но решила, что толпа мужчин в доме избавит ее на эту ночь от кошмаров и видений.
На следующее утро, часов в двенадцать, Илье позвонил Кольцов.
- Илюха, у Залесского есть покупатель на дом, он хочет тебя видеть.
- Залесский или покупатель? - хмуро спросил Илья.
- Какая разница?
- Так пусть придет и посмотрит, - Илья зевнул.
- Слушай, не выделывайся. Иди, они оба на срубе.
- Ты знаешь, как я разговаривал с Залесским в последний раз?
- Не знаю и знать не хочу. Илюха, он до продажи дома нам всех денег не выплатит. Иди, сказал.
- А самому ему западло было меня позвать? Или у него ментов под рукой не оказалось?
- Про ментов не понял, но я думаю, он решил, что быстрей позвонить.
- У него есть мой номер, мог бы позвонить сам.
- Ладно, кончай, иди, сказал.
- Хорошо, - буркнул Илья, - только из сострадания к твоим голодающим детям.
- Позвони потом, мне интересно.
- Ладно, позвоню, - хмыкнул Илья и, нажав отбой, добавил: - Если жив останусь.
Перед тем как выйти из избушки, он глянул в зеркальце - синяки на лице еще не сошли полностью, зато приобрели характерный ярко-желтый цвет с фиолетовыми разводами, ссадины на руках тоже бросались в глаза. Илья хотел надеть рубашку с длинными рукавами, но передумал: все равно лицо не спрячешь. Тем более что на улице стоит жара.
Залесский и его покупатель - шустрый, мелкий мужичок - и вправду ждали его около сруба. Залесский поглядывал на часы.
- Здравствуйте, Илья Анатольевич! - поприветствовал он Илью с несколько развязной улыбкой.
- И вам того же, - кивнул Илья.
- Вот, покупатель заинтересовался нашим срубом, ему очень нравится ваша работа.
Шустрый мужичок выступил вперед и протянул Илье руку:
- Моя фамилия Петухов, прошу любить и жаловать.
Илья улыбнулся ему и, пожимая руку, ответил:
- Я - Максимов.
- Зовите меня Олегом, а вас можно попроще называть?
- Без вопросов, - ответил Илья.
- Я хотел спросить у вас, можно ли этот сруб разобрать и вывезти в другое место? Вот Алексей Николаевич уговаривает меня купить его вместе с участком, а я что-то сомневаюсь.
Илья, прищурившись, глянул на Залесского, который насупился и угрожающе сузил глаза.
- Сруб разобрать можно, нет никаких проблем. Разборка займет несколько дней, не больше семи. Но фундамент должен точно ему соответствовать. И разбирать лучше перед самой сборкой, чтобы бревна не сохли и не деформировались.
- А как вы считаете, игра стоит свеч? Стоит этот фундамент и участок того, что за них просят?
Илья пожал плечами и посмотрел на Залесского с вызовом.
- Я не знаю, сколько за них просят. Фундамент я не делал, отвечать за него не хочу. Но участок покупать не стоит, сколько бы за него ни просили.
- Вот как? - улыбнулся Петухов. - Вот видите, Алексей Николаевич, и ваш рабочий со мной согласен.
Залесский подарил Илье многозначительный взгляд, не обещавший ничего хорошего, и жалко улыбнулся Петухову:
- Ну, Олег Семенович, хозяин - барин. Я всего лишь хотел избавить вас от лишних хлопот.
- Ладно-ладно, «избавить от хлопот»… Я не знаю, почему никто не покупает у вас участки, но, бесспорно, это не просто так. Мне не хочется это выяснять, мне проще заплатить за сборку сруба.
Петухов подробно расспросил Илью о сроках и стоимости сборки, поинтересовался, что для этого понадобится, и задал еще множество вопросов о технологии рубки домов. Все это время Залесский стоял рядом, пытаясь сохранить лицо. Когда покупатель вполне удовлетворил свое любопытство и тепло попрощался с Ильей, тот поспешил убраться с глаз долой.
Не успел он вернуться в избушку, как увидел в окно хозяина Долины и его покупателя. Похоже, Залесский провожал гостя до машины, и едва она тронулась с места, повернулся и направился к избушке.
Сережка сидел за столом, чиркая в альбоме карандашом, и Илья испугался, что сейчас мальчишка снова начнет его защищать.
- Серый, - толкнул он сына в бок, - я тебя прошу: сиди и молчи. Хорошо?
Сережка кивнул, не требуя объяснений, - он был увлечен своей картинкой.
Илья поднялся, зашел в бытовку, взял топор - так, на всякий случай, - и остановился напротив входа. Залесский без стука распахнул дверь и наткнулся на Илью.
