Я знаю, что его подручные за несколько секунд «нагуглят» наши имена, предоставив ему полное досье со всеми новостными выпусками, где упоминается Гвен Проктор и Джина Ройял. Это будет достаточно увесистый файл. Досье на Сэма окажется куда менее объемистым.
Если он и узнаёт мое имя, то ничем этого не показывает.
– Вы оставите все вещи охране. Телефоны, планшеты, компьютеры, блокноты, бумаги, одежду. Мы дадим вам, во что временно переодеться. Если вы не согласны с этими условиями, лучше не приходите, мисс Проктор. Если согласны, то увидимся ровно в половине второго.
Это оставляет нам не так много времени. Мы покинули Люстига – точнее, агент отбыл по своим делам. Он не спросил нас, чем мы намерены заниматься остаток дня. Возможно, с его стороны это была ошибка.
Я прощаюсь и завершаю звонок, потом кладу телефон на стол между нами.
– Ты раздобыла нам приглашение в Башню из Слоновой Кости, – говорит Сэм. – Господи Иисусе…
– Куда?
– Так называют здание «Люкс», – поясняет он. – Ривард вот уже двадцать лет живет на самом верху этого здания. И не покидает его ни на минуту, особенно после смерти сына.
– Как умер его сын?
– Самоубийство, – отвечает Сэм. – Если верить желтой прессе, этим он разбил сердце старого Риварда.
– А ты читаешь желтую прессу?
– У меня слабость к сплетням о знаменитостях, как и у многих других.
– Не могу осуждать, – говорю я и чувствую, как впервые за долгое время мне хочется по-настоящему улыбнуться. – Значит, из нас двоих ты эксперт по Риварду. Как думаешь, чем можно впечатлить этого человека?
Сэм отпивает кофе.
– Честностью, – отвечает он. – И мне кажется, ты уже это сделала.
– Я рада, что ты так думаешь. Они намерены обыскать нас, раздев до нитки, в буквальном смысле, – сообщаю я. Сэм давится кофе. – Видишь, я честно тебя предупредила.
* * *
Это не совсем тюремный обыск – относительно них у меня богатый опыт, – но люди Риварда явно относятся к своей работе серьезно. У нас забирают телефоны и рюкзаки со всем содержимым, в том числе и мой ноутбук. Нас просят раздеться до нижнего белья, обыскивают, а потом позволяют надеть спортивные костюмы из темно-синей бархатистой ткани с вышитой золотыми нитками надписью «Ривард-Люкс» спереди, над гербом компании. Не сказать, чтобы это была повседневная одежда для бизнеса, однако держу пари, что цена у этих костюмчиков запредельная. К ним выдают такого же цвета тапочки, такие мягкие, словно ступаешь по облакам.
Нас провожают в частный лифт, который выглядит так, словно сохранился со времен Позолоченного века
[13], и сам по себе представляет произведение искусства. Охранник едет с нами и протягивает нам пропуска, висящие на черных шнурах.
– Вы не должны снимать их, – говорит он. – Оставайтесь в пределах строго определенных помещений. Если выйдете за их пределы, включится сигнализация.
– А откуда мы узнаем, в каких помещениях нам положено находиться?
– Предполагается, что прежде, чем войти куда-либо, вы должны спросить разрешения, – отвечает охранник. Он похож на бывшего военного, причем в довольно высоком чине, и явно привык командовать. Я оглядываюсь и вижу, что Сэм теребит язычок молнии на куртке своего спортивного костюма. Ему непривычно в таком наряде. Он замечает мой взгляд, пожимает плечами и говорит:
– Чувствую себя русским бандюком.
– Обувь не та, – отзывается охранник, и я тихо смеюсь. А потом задумываюсь о том, скольких же посетителей он вот так сопровождал сюда, наверх.
Мы прибываем в большой круглый вестибюль. В одном его конце поблескивает разноцветными стеклышками витраж – смесь модерна и ар-деко, – изображающий человека, который тянется к солнцу. Это завораживающе красивое произведение искусства, к тому же небывало огромное. По моим предположениям, стоило оно несколько миллионов долларов. Денежный эквивалент десяти-двенадцати тысяч таких спортивных костюмов, как те, в которые мы сейчас одеты. Не знаю уж, каким именно образом Ривард считает деньги.
Охранник проводит нас через громадную двустворчатую дверь в соседнее помещение, которое, как я подозреваю, существует лишь ради таких случаев: встреч с посторонними. Оно выстроено для того, чтобы впечатлять. В нем нет никаких рабочих столов, однако из него открывается вид на город, над которым сегодня нависают низкие клочковатые тучи. Три огромных дивана установлены треугольником, в центре которого располагается кофейный стол соответствующих размеров. Охранник встает у стены, скрестив руки на груди; кажется, будто он может простоять вот так десять тысяч лет. Мы с Сэмом ждем, не зная, куда нам можно присесть и можно ли вообще.
Баллантайн Ривард вкатывается в комнату точно в назначенное время. Его кресло на колесах представляет собой чудо дизайнерской эстетики и движется почти совершенно бесшумно, не считая тихого шороха колес по толстому ковровому покрытию. Вживую он выглядит моложе, чем на фотографиях, к тому же очки в черной оправе сменил на другие – с голубоватыми линзами и без оправы вообще. Они придают ему такой вид, как будто он намерен отправиться на гонки «Формулы-1».
Иронично – или нет, – но Ривард облачен в точно такой же спортивный костюм, как те, что сейчас надеты на нас.
– Садитесь, садитесь, – говорит он, оделяя нас казенной улыбкой. – Гвен Проктор. Сэмюел Кейд. Не стойте, как на церемонии.
Его медовый тон не обманывает меня. Этот человек проложил себе дорогу на самый верх башни отнюдь не очаровательными манерами.
Мы с Сэмом опускаемся на софу, которая кажется совершенно новой. Я думаю, немногим людям доводилось сидеть здесь. Мы – редкое исключение.
– Могу я предложить вам напитки? – Ривард не оглядывается, но в комнату, словно по сигналу, входит безупречно одетый мужчина в синем деловом костюме; в руках у него серебряный поднос, уставленный бокалами с различными напитками. Все они алкогольные, и цена их такова, что я и мечтать не могу позволить себе подобное.
– Виски вполне подойдет, – говорит Сэм, и я киваю. Ривард хочет проявить гостеприимство, и мы в знак вежливости делаем по глотку.
Виски, конечно же, оказывается превосходным. Я стараюсь отпивать понемногу.
– Итак, – произносит Ривард, беря собственный стакан с коктейлем, который мужчина в синем костюме, с ловкостью, выдающей большой опыт, смешал ему из трех различных ликеров. – У вас есть новости о том детективе.
– Я расскажу вам все, что мы знаем, но дело требует приватности.
Ривард смотрит на меня через голубоватые стекла очков.
– Мистер Чивари, мистер Догерти, пожалуйста, оставьте нас.
