«Это просто помехи, – говорю я себе. – Подожди». И я жду. Смотрю на экран секунду. Пять секунд. Десять. Меня подташнивает, горячая тяжесть конденсируется в моем пустом желудке. На лбу выступает пот. «Нет, боже мой, нет!»
Сигнала нет. Она исчезла. Она исчезла.
– Майк… – говорю я. Думаю, он слышит отчаяние в моем голосе.
– Я еду так быстро, как могу, – отзывается он. И это действительно так. Холм крутой, скользкий, словно стекло, и если ехать на полной скорости, нас занесет на этом льду.
– Сигнал пропал, – говорю я. Чувствую себя больным. Опустошенным. – Доберись до них. Побыстрее.
– Они прямо впереди нас, – отвечает он мне. – Держись. Мы увидим их, как только доберемся до верха. Просто держись.
Я продолжаю смотреть на экран, молясь, чтобы огонек мигнул хотя бы раз, хотя бы на долю секунды. «Этого не может быть. Не может быть».
Они не могли просто взять и заставить целый фургон исчезнуть.
Но они могли найти маячок и раздавить его.
Взбираемся на вершину холма. Отсюда мы можем видеть всё на мили вперед. В поле зрения четыре машины, медленно едущие вперед. Красный седан. Полицейский внедорожник с мигающими проблесковыми маячками. Черный «Джип», старше, чем тот, на котором мы едем, – он набрал небезопасную скорость. Большегрузная фура, неспешно отмеряющая милю за милей по подъездной дороге.
Я не вижу фургона. Никакого фургона. По такой дороге они не могли намного опередить нас. Они не могли исчезнуть.
Меня тошнит, я истекаю по́том. Проблесковые маячки озаряют все вокруг зловещими вспышками.
– Он может ехать прямо перед фурой, – говорит Майк. Его самоконтроль теперь уже не столь идеален, и я слышу в его голосе тревогу. – Сукин сын, да где же он?
– Просто поезжай, – выдавливаю я. – Быстрее.
Мой голос полон отчаяния, как и я сам.
Мы трогаемся с места, быстрее, чем раньше. Уравниваем скорость со скоростью черного «Джипа», обгоняя и седан, и копов; полицейские бросают на нас холодные взгляды, но мне плевать, попытаются они остановить нас или нет. Я подверг Гвен риску. Я держался в стороне и смотрел, как ее похищают. Я буду драться с любым, кто сейчас встанет у меня на пути, и не важно, есть у него полицейский жетон или нет. «Мы должны найти ее».
Перед фурой фургона нет. Фургона нет нигде.
Нет сигнала. Нет Гвен.
Мы потеряли ее, и я чувствую приближение паники, холодной, как ледяной дождь.
– Возвращайся, – говорю я Майку, слыша в своем голосе нотки истерики. – Должно быть, они где-то остановились. Или свернули на боковую дорогу. Пересели в другую машину.
– Сэм…
– Просто поезжай! – Я чувствую себя ободранным изнутри, словно сырое мясо. Вспоминаю резиновую маску Мэлвина, и мой рот наполняется привкусом желчи. Я ухитряюсь проглотить ее. – Мы должны ее найти.
И мы ищем. Разворачиваемся на скользкой дороге и едем обратно. Проверяем каждую боковую дорогу, каждый съезд, каждое здание.
Фургон исчез. Я чувствую, как Майк грубовато похлопывает меня по плечу, но меня не нужно успокаивать. Я хочу, чтобы этого не случилось, потому что если я это сделал, если я убил ее…
Экран планшета, о котором я почти забыл, озаряется светом. Приходит сообщение. Я хватаю планшет, и Майк останавливает «Джип» на пустой парковке возле закрытого кафе, когда я провожу пальцем по экрану.
Послание от «Авессалома». В нем говорится:
Ты сжульничал. Ты думал, мы не узнаем? Но мы держим слово.
В следующем сообщении приходит ссылка. Я щелкаю по ней.
Открывается карта. Она автоматически увеличивается, и я дрожащими пальцами уменьшаю масштаб, чтобы получить общий вид. Где это?
Это карта Канзаса. На ней оставлена точечная метка – в сельской местности поблизости от Уичито.
Я смотрю на Майка. Его лицо ничего не выражает. Гадаю, чувствует ли он ту же глубокую, жгучую вину, которая терзает меня, или для него это просто чертов маневр. Гамбит, который провалился.
Переключаюсь обратно в окно сообщений.
Где она? – Текстом невозможно кричать в голос, а буквы выглядят блеклыми и отчаявшимися. – Вашу мать, уроды, почему Уичито?
Хотя есть некий ужасный смысл в том, что Мэлвин мог вернуться в свои прежние охотничьи угодья. И забрать туда Гвен.
В течение долгого момента ответа нет, и я хочу сломать планшет, разбить на мелкие кусочки и раскидать их по всей дороге, потому что больше наказывать некого. Некого, кроме меня самого.
Неожиданно в окошке всплывает ответ:
Забудь эту сучку. Она больше не твоя проблема.
Я кричу и ударяю по приборной панели с такой силой, что в моей руке что-то хрустит, словно праздничная хлопушка, но мне плевать. «Нет, черт побери, нет, только не так, только не так…»
Печатаю в ответ:
Ошибаетесь, сволочи, она – моя проблема, и я намерен ее найти. Если вы с ней что-нибудь сделаете, я жизнь положу на то, чтобы всадить по пуле в каждого из вас.
Это говорит моя ярость. Я понятия не имею, как найти хоть кого-нибудь из них. Это пустые угрозы, но я просто не могу удержаться.
Наступает еще одна долгая пауза, потом приходит ответное сообщение:
Хочешь поиграть? Мы сказали тебе, где искать Мэлвина Ройяла. Доберись до него достаточно быстро, и, может быть, она выживет.
У меня перехватывает дыхание.
Вы лжете.
Нет. Мы хотим, чтобы ты был там. Видел.
Мои руки болят. Хватая воздух ртом, я хочу сломать планшет пополам, ощутить, как стекло хрустит и раскалывается, словно сломанные кости.
Но именно так поступает «Авессалом». Дразнит. Сбивает с толку. Угрожает.
– Они хотят, чтобы мы отправились в Уичито, – говорю я вслух, поворачиваясь к Майку. Он смотрит на меня с неподдельной тревогой. – Зачем?
– Чтобы помешать нам искать где-нибудь еще, – отвечает он. – Я чую неладное с самой Атланты. Они играли и с вами, и со мной. Посылали нас туда, куда хотели, заставляли избавиться от ненужных пиявок, таких как Саффолк: сукин сын все равно уже был на заметке у ФБР. Мы подобрались слишком близко, и они быстренько подсуетились, чтобы разделить нас. Сэм, сейчас нам нужно хорошенько подумать.
Я не хочу думать. Это последнее, чего я хочу сейчас. Но в глубине души понимаю, что Майк прав.
Они забрали Гвен. Мы не можем остановить их, гоняясь за приманкой. Мы должны опередить их.
Я делаю глубокий вдох, задерживаю его, потом выдыхаю.
– Хорошо. Что первое?
– Мы пересмотрим то видео, которое ты добыл в хижине, – отвечает Майк. – Мне кажется, именно с этого момента они направили нас не в ту сторону.
