Внезапно его размышления прервало чье‑то громогласное приветствие.
— Даниель Пеллегрини! До чего приятно видеть тебя, парень!
Над ними нависла монументальная фигура Талоса Каллиакиса.
Мысленно порадовавшись тому, что их грустная беседа была прервала, Даниель поднялся навстречу старому приятелю и с удовольствием заключил в объятия.
— Что ты тут делаешь? Я и не знал, что ты собираешься в Италию.
— Амалия на этой неделе выступает во Флорентийской опере.
Искусство и культура сами по себе никогда не интересовали Даниеля, но вот здания, связанные с ними, всегда приводили его в восторг. В детстве его частенько водили на разнообразные постановки в театр в Пизе, однако там он внимательно изучал интерьеры, совершенно не обращая внимания на то, что происходило на сцене.
Жена Талоса, Амалия, играла на виолончели и играла столь виртуозно, что ее искусство восхищало даже Даниеля.
— Ты один? Присоединяйся к нам. — Даниель повернулся к Еве: — Ева, это мой старый друг Талос Каллиакис. Талос, это Ева. Моя… жена.
— Твоя жена?! — Талос был явно шокирован. — Однако ты совершенно непредсказуем. Я и не знал, что ты женился.
— Это потому, что мы поженились только сегодня, — вступила в беседу Ева, поднимаясь и протягивая гиганту руку. — Приятно познакомиться.
Проигнорировав протянутую ладошку, гигант немедленно заключил Еву в объятия и расцеловал в обе щеки.
— Поздравляю вас обоих. Уверены, что я вам не помешаю? Вы наверняка хотите побыть наедине. — Он испытующе посмотрел на Даниеля, словно недоумевая, почему молодожены проводят вечер в баре вместо того, чтобы наслаждаться обществом друг друга в постели.
— Вовсе нет, — просто и естественно ответил Даниель, и Ева не сомневалась, что он абсолютно искренен. Он взял ее руку и поднес к своим губам. — У нас с Евой впереди вся жизнь.
Талос заказал шампанского. Они втроем мило болтали, постепенно к ним стали присоединяться еще и еще какие‑то люди, их компания росла, появилась даже замеченная ранее Евой кинозвезда, шампанское текло рекой. Весть о том, что закоренелый холостяк Даниель Пеллегрини наконец‑то женился, стала достоянием общественности.
Глава 8
Ева попала в эпицентр вихря непринужденной болтовни и улыбок. Даниель весь вечер не отпускал ее от себя, обнимая все крепче. Его крупная теплая ладонь покоилась на ее бедре. Он следил, чтобы Ева принимала участие во всех разговорах. И в ответ на закономерный, то и дело звучавший вопрос о том, как они познакомились, рассказывал о ее работе на Кабальерос. Рассказывал с такой неподдельной гордостью, что взволновал Еву несколько больше, чем она готова была признать.
Все эти богатые и знаменитые люди вокруг общались с ней на равных. Она чуть не подавилась шампанским, когда узнала, что Талос — настоящий принц, а его жена — знаменитая виолончелистка, чей последний альбом Ева не так давно скачала в Сети. К тому времени, как они собрались уходить, они получили дюжину приглашений на вечеринки и званые ужины.
— Ну и как впечатления? — поинтересовался Даниель, когда они уселись в машину и поехали обратно в замок. — Ты довольна?
— Все это было как во сне, но да, я довольна. — Ее саму удивило — насколько ей понравился вечер. Она чувствовала себя не в своей тарелке, но друзья Даниеля были так деликатны и доброжелательны — хотя некоторые женщины и поглядывали на нее искоса, — что она освоилась и почти расслабилась.
— Ты была великолепна, — с восхищением сказал он, и его гордость была такой же искренней, как и тогда, когда он рассказывал о ее работе. Этого Ева не ожидала.
Даниель оказался вовсе не мелким, пустым и самодовольным человеком, каким показался ей при первой встрече. Она, в сущности, ничего не знала о нем и судила поверхностно, а он оказался настоящим джентльменом.
— Спасибо, — мягко произнесла она.
— За что?
— За то, что не игнорировал меня.
— Зачем бы мне так делать? — искренне удивился он.
Внезапно Ева осознала, что они все еще держатся за руки. Она осторожно высвободила свои пальцы из его ладони и сложила руки на коленях.
— Даже не знаю… Я не думала, что мы сможем стать друзьями, а потому и не ожидала, что буду общаться с твоими знакомыми. В моем представлении богатые и солидные мужчины беседуют за сигарами в одной комнате, а женщины проводят время в другой.
— Если такое и бывает, то не в тех кругах, где я вращаюсь.
— У тебя раньше было много подруг? — Ева никак не могла набраться смелости, чтобы прямо спросить — не было ли среди искоса поглядывавших на нее женщин его бывших подружек.
Может, они смотрели на нее с жалостью, зная его непостоянство? Хотя, какое ей до этого дело? Прошлое Даниеля интересует ее не больше, чем его ее собственное.
Она почувствовала, как его теплая ладонь накрыла ее пальцы, но убирать руку не стала.
— Tesoro, дорогая, сделай одолжение?
— Если смогу.
— Перестань думать обо мне хуже, чем я есть на самом деле. Да, я не ангел. Я знаю, что не пользуюсь хорошей репутацией среди женщин. Я это заслужил — признаю. Но я не такая свинья, как ты думаешь. Как я и говорил, наш брак будет зиждиться на взаимном уважении. Я никогда не позволю себе такой бестактности — повести тебя туда, где я бывал с другими женщинами.
Ева подняла взгляд на Даниеля и, смотря ему в глаза, тихо сказала:
— Я начинаю верить, что так и будет.
— Вот и хорошо. — И тут он все испортил: плотоядно усмехнувшись, коснулся губами ее пальцев и заявил: — А еще я говорил, что буду пытаться соблазнить тебя, пользуясь любым удобным случаем.
Она посмотрела на него возмущенно, но вот сопротивляться позывам собственного тела у нее не было сил. Поцелуй его приятно отозвался в местах куда более интимных, чем ее руки.
— Не мог бы ты отпустить мою руку, — попросила она, ненавидя себя за то, как невольно понизила голос.
Он рассмеялся, но просьбу ее выполнил.
— Мне кажется, что брак с тобой будет забавнее, чем я думал.
Она согнула и разогнула пальцы.
— Я смеюсь редко.
— Оказывается, ты умеешь веселиться.
— До сих пор особенно веселиться и развлекаться мне было некогда, — сухо заметила она. — Я всегда была слишком занята учебой и работой. — Ева не стала упоминать о том, что в семье ван Бастен веселье было запрещено.
— Я тоже много учился и работал. Однако это не мешало мне развлекаться.
— Даже не представляю, что может остановить тебя, когда ты хочешь развлечься.
— Ты меня останавливаешь, — ответил Даниель, в упор глядя на Еву. — Но долго это не продлится. Я обещаю подарить тебе удовольствие, которое мы разделим на двоих.
