А Ева?… Он женился на ней только ради благополучия своей семьи. Замок никогда не заботил его, и он был бы рад, если бы его продали.
Но благодаря Еве он научился любить холодный замок, он стал его домом. И, кроме того, он осознал, что хочет, чтобы его приняли обратно в семью, которой он так долго пренебрегал. Он ведь сам отдалился от своих родных… Из‑за своей ревности и глупого соперничества с братом.
А вот с Евой он никогда не чувствовал себя вторым. Она всегда видела его суть. Она узнала его и понимала лучше, чем кто бы то ни было. Она любила его…
Ева уехала в бешенстве. Внезапно в его воображении возник образ искореженной машины в кювете, и он похолодел от ужаса. То, что он отказывался признать, ослепило его. Он тоже любит Еву!
Даниель схватил телефон и набрал ее номер. В ответ включился автоответчик. Либо она отключила аппарат, либо сел аккумулятор.
Вскочив, он бросился судорожно искать ключи от машины. Первыми на глаза ему попались ключи от «феррари».
Он должен отыскать Еву! Он вернет ее и никуда больше не отпустит! Свою умную, серьезную, сострадательную, страстную и красивую жену, которая любит его.
О чем он только думал, когда позволил ей уехать?!
Куда она могла направиться? В Пизу? Флоренцию?
Инстинктивно он выбрал Пизу. Она знает местный аэропорт. Да, наверняка она поехала именно туда!
Даниель бросился к машине, стараясь отогнать образ разбитого авто. Он должен ехать быстро, но аккуратно. Дорога извилистая, но он ее хорошо знает.
Через десять минут езды он едва успел притормозить перед коварным поворотом, известным в округе как «Смертельный вираж» — неудивительно, что его так назвали.
На дороге он заметил свежий тормозной след: совсем недавно тут кто‑то явно потерял бдительность… Сердце его едва не выскочило из груди. Он сбавил скорость и поехал совсем медленно.
О нет! Изгородь, окружавшая оливковую рощу, раскинувшуюся вдоль дороги, была покорежена. В нее явно кто‑то врезался. И совсем недавно!
Но где же машина?
Ева отыскала бумажные салфетки. Надо было высморкаться и вытереть лицо. Она никак не могла успокоиться — все плакала и плакала. Каждый раз, когда она думала, что вот уже все, слезы принимались течь с новой силой. И все, что ей оставалось, — найти носовые платки и позволить себе выплакаться.
Однако пора было выбираться. Близился закат, извилистую дорогу она знала плохо, так что ей предстояло доехать до аэропорта засветло. Собрав волю в кулак, она завела мотор. Она хочет жить, а значит, надо прекратить реветь и ехать вперед. Аккуратно.
Свои чувства к Даниелю она окончательно осознала за несколько часов, которые провела в лагере на Кабальерос. Поприветствовать ее пришли знакомые дети и подростки и кое‑кто из руководства агентства «Блю трейн». Ну а как же? Ведь она стала женой богатого известного человека, который пожертвовал агентству три миллиона долларов. Но вот никто из рядовых сотрудников не оставил свои дела, чтобы поздороваться с ней…
Никогда раньше она не задумывалась над тем, какую пропасть сама создала между собой и своими коллегами. Общалась с ними только по работе, а выходные проводила исключительно в одиночестве.
Даниель стал для нее настоящим лучиком солнца, хотя она этого и не понимала. И как только она раньше жила без него? Да она и не жила… С тех пор как не стало Иоганна, она просто существовала.
Даниель же пробудил в ней чувства, которые она похоронила глубоко внутри себя, чтобы никто не мог ранить ее.
И вот теперь она ранена… Ей больно так, как не было еще никогда в жизни. Но при этом она понимала, что, если солнечный свет, который благословил ее, исчезнет, она провалится в черную дыру, из которой не сможет выбраться уже никогда…
Ева резко нажала на тормоз. Если солнечный свет исчезнет? Что значит — исчезнет? Она ведь сама села в эту машину и уехала от Даниеля! Сбежала от своего солнечного света.
Даниель был прав. Она трусиха. Что она сделала? Она вот так вдруг вывалила на него свои чувства и ударилась в истерику, потому что он немедленно не ответил на них. И почему? Потому что она нечаянно подслушала его разговор с сестрой и сделала для себя вывод, что он никогда не полюбит ее?
А как же их страстный и нежный секс? И то, как он смотрел на нее? И ведь он сдержал все обещания, которые дал ей. Так разве ей не за что бороться?
Ей надо вернуться. И как можно быстрее!
Она торопливо развернула машину.
«Даниель, пожалуйста! Пожалуйста, будь дома!» — билось у нее в голове.
Взвизгнув тормозами, рванула в обратном направлении. Проезжая мимо того места, где она притерлась к забору, увидела машину. Знакомую машину. Узнала и того, кто внимательно рассматривал поврежденный забор.
Едва бросив взгляд в боковое зеркало, чтобы убедиться, что за ней никто не едет, резко остановилась и дала задний ход. Остановилась рядом с автомобилем Даниеля, выскочила… и поняла, что ноги ее не держат. И голос пропал. Что она не в состоянии ни побежать к нему, ни позвать.
Но этого и не потребовалось.
В мгновение ока Даниель оказался рядом с ней. Схватил ее и так крепко прижал к своей широкой груди, что она едва могла дышать.
— Никогда больше так не делай, — прошептал он, зарывшись лицом в ее волосы. И вдруг повысил странно изменившийся голос: — Никогда, слышишь, никогда больше не смей уходить от меня!
Она подняла голову и поняла, почему вдруг его голос так изменился. Даниель плакал.
Он взял ее лицо в ладони, и его соленые слезы закапали на ее щеки.
— Я думал, ты погибла, — надтреснутым голосом выдавил он. — Увидел сломанный забор… Подумал, тебя увезли…
А потом он стал целовать ее — в губы, щеки, нос, глаза… Потом снова прижал к себе.
— Никогда в жизни мне еще не было так страшно. Я думал, что потерял тебя.
— Никогда, — прошептала она. — Прости меня…
— Нет, Ева, не надо… Боже…
Они еще долго стояли, прильнув друг к другу. Сердца их бились в унисон.
— Ты моя, Ева Пеллегрини, — прошептал он. — Ты принадлежишь мне, и я никогда не отпущу тебя. И я принадлежу тебе. Мое сердце — твое. Ты моя жена. И я люблю тебя. Я сделаю для тебя все. Все, что угодно. Я хочу от тебя детей, хочу каждый день просыпаться рядом с тобой, знать, что ты моя. Прости меня за все те ужасные вещи, которые…
— Не надо, — прервала она его. — Мы оба делали ужасные вещи. Я люблю тебя…
Когда мимо проехала машина и громко просигналила им, Даниель наконец оторвался от губ Евы и, смеясь, скомандовал:
— Поехали домой, жена моя!
— С тобой я готова поехать куда угодно, муж мой, — отозвалась Ева.
