Все эти постулаты и аксиомы ведения войны в горах он помнил наизусть. Преподаватели в Рязанском десантном были тертыми калачами, жаловаться на недостаток знаний не приходилось.
Около трех часов назад ему лично ставил задачу начальник штаба армии. Редчайший, надо признать, случай. Обычно этим занимался начальник штаба или начальник разведки полка. А тут…
Начальство громко шумело и «метало молнии» по связи — радиостанция почти искрила. Требовалось не медлить с выходом. Пришлось поторапливаться. Через час отправились на бэтээрах к северу от Баграма, в район предгорья. В завершение моральной «накачки» Фролову подробно обрисовали масштаб поисково-спасательной операции, ради которой прервали долгожданный отдых разведчиков, пожелали удачи, пообещали орден. По замыслу начальника штаба армии, помимо подразделения Фролова, в тот же район отправились еще две группы: капитана Воротина и лейтенанта Капитонова. До входа в район командиры групп должны установить друг с другом связь и скоординировать свои действия, чтоб «не наломать дров». Мало ли в спешке ошибутся и примут друг друга за противника.
Сидя на пропыленной броне, чувствуя задом все дорожные кочки и ухабы, Фролов поглядывал по сторонам, размышлял и удивлялся:
«Вот так сразу в лоб и без десерта. Поезжай, не знаем куда, отыщи генерала авиации и спаси его неведомо как. Деятели… Какой черт начальство дернуло летать? Генерал ведь! Будь я генералом, я бы сидел в штабе, завел себе молодую и симпатичную секретаршу в короткой юбочке, которая приносила бы мне кофе и бутерброды, регулярно давала бы ценные советы и не только советы… Ух, начальнички! Хоть бы район поменьше очертили! Ладно… мы тоже не пальцем деланы. Берем инициативу в свои руки. Вперед за орденом!»
Поездка с ветерком до предгорья прошла без сучка без задоринки. Высадились и без промедления прошмыгнули к ближайшей лощине, затем полезли на склон. Пока бэтээры разворачивались, разведчиков и след простыл.
Через полчаса сумасшедшего марш-броска Фролов объявил привал. Бойцы отдыхали на горке, перекуривали под прикрытием груды валунов, а командир уточнял по карте место, намечая маршрут до нужной точки. Затем глотнул из фляги воды и повел группу дальше по хребту…
* * *
Готовясь к операции, Фролов тщательно изучил карту и выбрал наилучший маршрут от точки высадки до предполагаемого района катапультирования летчика. Маршрут получился несложный, если не брать в расчет парочку открытых и неприятных для пересечения мест. Неприятных потому, что неподалеку раскинулись мирные афганские селения.
Первые километры марш-броска прошли гладко. Хоть бойцам и не довелось нормально отдохнуть, но к нагрузкам ребята были привычные — никто не жаловался и не роптал. Затем случился небольшой казус: шедший первым снайпер Иван Кравченко просигналил «опасность», и группа залегла в неглубоких складках.
Впереди с пересекающимся курсом топали два подростка. Один тащил охапку хвороста, другой о чем-то живо рассказывал, жестикулируя тощими ручонками. Пришлось вжиматься в холодный грунт, пока подростки не протопали мимо. Убивать этих пацанов, брать грех на душу не хотелось, хотя они были все как один добровольными разведчиками-осведомителями «духов». Лучше разойтись незамеченными.
На исходе четвертого часа очень резвого перехода командир объявил сорокаминутный привал. Пора было перекусить и дать возможность людям восстановить дыхание.
Остановились в длинной глубокой ложбинке на хребте. Выставили два поста наблюдения. Основные силы расположились внизу, бойцы скинули надоевшую обувь, умылись водичкой из фляжек и приступили к обеду.
Ели быстро, чтобы осталось минут двадцать — двадцать пять на отдых. Давние друзья старшие лейтенанты Иволгин и Васильев как всегда расположились рядом. Тихо и неспешно потекла мирная беседа.
Лежа на боку, Васильев хвастал:
— …Это что! Какую классную деваху я повстречал!
— В отпуске, что ли?
— Естественно. В нашем гарнизоне таких молодых и красивых нет. Лучшие кадры в Кабуле!
— Рассказывай…
— Прогуливался я, значит, с одноклассником по улочкам нашего города. Тоже зимой дело было — февраль. Не помню, о чем болтали, только промерзли жутко и захотелось нам выпить. Зашли в подвал питейного заведения, популярного среди местной интеллигенции, студентов и прочих любителей знатно бухнуть. Там полумрак, живенько, играет приятная музычка. Какой-то бойкий паренек отмечал сдачу сессии, столы были сдвинуты буквой «Г». Народ пил дешевое винишко под вялые салаты, пустых граненых стаканов на столе стояло штук двадцать.
— И вы присоединились к ним? — предположил Иволгин.
— Да, присели в уголок, поскольку свободных столиков в заведении не оказалось. Вокруг было весело. Рядом сидела симпатичная подвыпившая барышня лет двадцати, которая для чего-то решила построить из пустых стаканов Вавилонскую башню. И это ей почти удалось.
— Рухнула?
— Естественно, — ответил Васильев любимым словцом. — И не просто рухнула, а с таким звоном, что музыка в заведении разом стихла, а из глубины служебного помещения материализовалась дородная тетка, готовая четвертовать любого из посетителей. В наступившей тишине она зловеще поинтересовалась, кто разбил посуду. Все молчали, в воздухе запахло скандалом.
— Хм, занятно, — усмехнулся Иволгин.
Васильев выудил из кармана пачку сигарет, выщелкнул одну, помял меж пальцев.
— Я был почти трезвый и быстрее других сообразил, разбилось всего несколько граненых стаканов стоимостью семь копеек.
— И ты решил спасти положение?
— Естественно. Достал пятерку, отдал тетке. Та успокоилась, смела битое стекло в совок и исчезла из зала. Все выдохнули, музыка заиграла снова, веселье продолжилось. А девчонка настолько восхитилась моим поступком, что прижалась худым тельцем и шепнула на ухо: «Поехали к тебе».
— А ты? — с придыханием спросил молодой Иволгин.
Тяжело вздохнув, товарищ отмахнулся:
— А я, Рома, почему-то сказал, что не стоит благодарности, и она ушла. Позже я пытался понять, почему я так сделал: дескать, было бы низко воспользоваться доступностью нетрезвой девочки; солдат ребенка не обидит и прочее. На самом деле я, наверное, просто растерялся. Молодо-зелено! Глупость! А она была красивая. Прямо как с обложки журнала.
Друзья замолчали, думая каждый о своем.
Командир группы поднялся, отряхнул маскхалат и, не глядя на подчиненных, принялся собирать снаряжение и оружие. Это означало, что привал закончился, пора собираться в дорогу.
* * *
Погода быстро портилась. Небо уже несколько дней было затянуто плотной серой облачностью, но пока обходилось без осадков и сильного ветра. Сегодня же похолодало, периодически шел мелкий дождь и поднимался неприятный пронизывающий ветер.
Растянувшись на сотню метров, группа Фролова двигалась по вершине длинного хребта в сторону обозначенного командованием района. Головным с отрывом в полсотни метров шел снайпер, следом Иволгин с отделением, а замыкающими шли командир взвода старлей Васильев и сержант Бубнов — ответственный и опытный парень.
