Услышав это, Андрей на пару секунд потерял дар речи.
«Откуда им все это известно? — с закипавшим возмущением подумал он. — Ну, допустим, какую-то информацию в больших городах раздобыть можно: втереться в доверие к слишком болтливым военнослужащим; выкрасть офицера или прапорщика и допросить с пристрастием; наконец, подкупить. Но как они сумели раздобыть ее так быстро?!»
Это было действительно странно. И малообъяснимо.
— Мы знаем, сколько тебе лет; как зовут твою мать и где живут твои близкие! — прокричал «лингвист».
Фраза задела за живое и заставила поиграть желваками.
Правда, полевой командир мог блефовать, поэтому Андрей решил его проверить.
— Как зовут моего сына? — крикнул он.
— Алэкс! — донесся ответ.
С учетом погрешности произношения ответ был правильным.
Воронову нужно было еще протянуть время. Он верил в то, что помощь рано или поздно придет. «Вчерашнее происшествие случилось слишком поздно. Как это всегда случается в наших войсках: прозаседали, просовещались и упустили столь нужное в таких переплетах светлое время, — полагал Андрей. — Ночью приняли окончательное решение, а утром дали старт поисково-спасательной операции. Значит, скоро появится кто-то из своих. Либо «вертушки», либо разведгруппы. Ведь аварийная радиостанция продолжала посылать в эфир сигнал бедствия.
Аварийная радиостанция оставалась на прежнем месте — в приямке под булыжником. Из-под снега виднелся лишь кончик алюминиевой антенны. Эта маленькая штуковина в ярко-желтом корпусе была сейчас на вес золота, оставалась единственным средством, способным навести на него отряд поисковиков.
Когда Воронов швырнул из пещеры первую гранату, то постарался сделать так, чтобы взрывом не потревожило камни, под которыми он замаскировал радиостанцию. Во время боя и переговоров генерал регулярно поглядывал на них, беспокоясь, как бы шальная пуля не нарушила маскировку.
— Не угадал! — пошел ва-банк Воронов. — У меня вообще нет сына! Только дочь, которую я еще не видел!
Вранье минут на пять заклинило переговорщикам мозг. Возможно, в это время они совещались между собой. А может быть, выходили на связь с командованием и спрашивали совета по дальнейшим действиям.
Наконец, коверкая фамилию, скрипучий голос очнулся:
— Генэрал Варонав, прэдлагаем выйти из укрытия! Мы гарантыруем вам полную нэприкосновенность!
Генерал послушал небо…
Тишина.
Посмотрел на часы…
Почти одиннадцать.
Поежившись от холода, сложил ладони рупором и крикнул:
— А что потом?
— Мы сразу доставим вас в Пакистан! Оттуда — в США или в Британию! Куда пожелаете!
— Зачем я вам?
И снова последовала пауза.
— Ответишь на нэсколько вопросов и дашь парочку интэрвую! — наконец проскрипел переговорщик.
— Знаю я ваши вопросы. И интервью под дулом автомата… — усмехнувшись, негромко процедил Андрей. И крикнул: — Я могу подумать?
— Конечно! Только недолго!
— Сколько у меня времени?
— Пять минут!
— Почему так мало?! Это очень важное для меня решение! Вы же не штаны предлагаете продать, а Родину!
— Так и быть, шурави! Думай десять минут. Но не больше!
— Договорились…
* * *
Ровно через десять минут переговорщик затребовал ответ:
— Шурави! Генэрал! Мы жыдем твоего отвэта!
Все это время Воронов сидел, стараясь не шевелиться. Страшный холод, постоянно стоявший в пещере, буквально подталкивал, заставлял двигаться или намекал, что пора подкрепиться остатками провизии. Но Андрею было не до этого. Он замер, вслушиваясь в доносившиеся снаружи звуки.
И, к сожалению, не слышал ни далекой стрельбы, ни гула авиационных двигателей.
— У меня еще один вопрос, — крикнул он знающему русский язык моджахеду.
— Какой?
— Мне нужны гарантии!
— Я тебя не понимаю, генерал! Какие еще гарантии?
— Элементарные. Гарантии того, что я действительно попаду в США, а не буду гнить в яме на окраине Асадабада.
Немного помолчав, переводчик раздраженно спросил:
— Что ты хочешь в виде гарантий? Я не понимаю!
— Хочу поговорить с представителем Соединенных Штатов. У вас же есть в основном лагере американский советник?
— Предположим, есть.
— Ну, так приведите его сюда!
— Так нэ пойдет, шурави! Это заиймэт много врэмени! Он очень далеко!
— Тогда свяжитесь с ним по радио! Это дело пяти минут. Подтащите рацию к пещере, и я с ним переговорю.
Данное предложение долго обдумывалось моджахедами. Воронов нервничал, растирал заиндевевшие щеки холодными ладонями и опять вслушивался в опустившуюся на склон тишину…
— Шурави! — позвал «лингвист».
— Чего тебе?
— Мы нэ можем выполыныть тывое условие!
— И что будем делать? — помедлив, спросил генерал.
— Выхады!
— Пошел к черту!
— Выхады, или мы выкурим тэбя из этой дыры!
— Попробуй!
Все это время «лингвист» кричал из-за груды камней, находящихся метрах в пятнадцати от входа в пещеру. Ни его, ни других «духов» Андрей не видел. Сам он вел переговоры, выдвинувшись из-за поворота пещеры. После поступивших угроз он поднял автомат и замер, готовый выстрелить первым…
Укороченный «калаш» не отличался выдающимися стрелковыми характеристиками. Особенно если в бою перегревался его «обрубленный» ствол. Но даже в самом плачевном состоянии на дистанции до сотни метров он стрелял вполне сносно.
Когда из-за камней показались сразу три головы — Воронов дал очередь, бросил туда же вторую гранату и моментально спрятался за поворот.
После взрыва и криков по пещере был открыт ураганный огонь. Закрывая лицо от летевшей отовсюду каменной крошки, генерал улыбнулся:
— Попал. Определенно попал!..
Глава пятнадцатая
ДРА; район в семи километрах к юго-западу от селения Руха
«Интересно, как долго в этой операции продлится «серия непредвиденных событий»? — размышлял капитан Воротин, ведя группу по вершине хребта за сапером Павловым. Обязанности лидера он решил взять на себя, так как Сашка Еремин здорово подустал. Снайпер Пищак прикрывал группу с тыла, а Славка Конышев с простреленным правым легким еле двигался под присмотром фельдшера Корниенко. Раненный в предплечье молодой боец также шел вместе с ними.
