Приведу исповедь об удовольствии от страдания одной моей пациентки.
Моя мама любила моих братьев больше, чем меня. Объясняла она это тем, что они глупые и ленивые, в жизни пропадут, поэтому их жалко. А я, судя по всему, казалась ей крейсером «Аврора».
Я решала за братьев все их проблемы. И всё хотела маме понравиться. Однако, сообразив, что веселая и счастливая я жалости не вызову, я выбрала позицию мученицы.
В первый раз кайф от этого получила, когда сдавала пустые бутылки в компании алкоголиков. И подумалось мне тогда: вот я такая маленькая девочка, так героически добываю копейки на хлеб, чтобы порадовать маму! Вот какая я замечательная мученица! Аж приятно! Ну как меня такую не любить?
И понятие «любовь как бескорыстное чувство» заместилось в моей голове на «любовь как благодарность». Я стараюсь, страдаю, мне благодарны, значит, любят. Я и сама так стала любить. Замуж вышла из благодарности. И тут же принялась страдать. Обделяла себя во всем, думая, что вот за это меня будут любить. Я считала, что достойна любви, поскольку старательно мучилась. Я и себя стала любить исключительно за жертвенность, не давая другим пожертвовать чем-то ради меня. Так это было тяжело принимать...
А потом вдруг пришло ощущение, что, если не буду мучиться тем, что сама себе придумала, мне будут посланы настоящие мучения, с которыми я могу и не справиться.
Вот и получается, что мой садомазохизм мне удобен, что, мучаясь, я, во-первых, ощущаю себя героиней, хвалю себя и глажу по головке, а во-вторых, предохраняю себя от больших напастей. НО ПРИ ЭТОМ Я ПОНИМАЮ, ЧТО ЭТО НЕПРАВИЛЬНО! Однако чтобы вытеснить из головы одни установки, нужно заменить их другими, не менее сильными. Их я, увы, пока не нахожу.
А вам, доктор, известен рецепт?
Известен.
Он находится в этой книге.
10. Болезнь как расплата за грехи. Возможность избежать
наказания
Предание гласит: человек изначально грешен. Любой. Даже ребенок.
Коль скоро грешны совсем малые и неразумные, что уж тут говорить о тех, у кого репутация подмочена похлеще пеленок: если постараться, у каждого можно найти такое. Кто-то возгордился, кто-то проворовался, а кто-то возжелал жену ближнего. А на Страшном суде все зачтется.
Но выход есть: можно покаяться и получить отпущение грехов. А можно и так: понести за свои поступки наказание, отмучиться и - глядишь - чист, как ангел. В смысле - прощены тебе грехи по амнистии.
Расплатой за грехи весьма удобно считать болезнь. В этом случае она, дескать, вызвана не каким-то паразитом или колбасой с просроченным сроком годности, а ниспослана самим Всевышним, заботящимся о том, чтобы очистить раба своего от налипшей на него скверны.
Поболел, помаялся - и нет у тебя грехов. Ну, если есть, то на один меньше. Или на два. Или на три. В зависимости от того, как удалось договориться.
Да только договаривается такой грешник не с Высшей Силой, а всего лишь с самим собой. Хотя, может, это ничего не меняет? Ведь в каждом из нас заложена частичка Бога.
В., монах Выдубицкого монастыря г. Киева. Заболел тяжелой формой гриппа - с высокой температурой, судорогами, «съедающим» кашлем. В монастырях запрещено принимать лекарства. Заболел - лечись постом, молитвой, работой... Но не лекарствами.
В. сказал себе: «Я знаю, за какой грех послано мне это наказание».
Он стал молиться. Молился, не поднимаясь с колен, шесть часов.
На следующий день он был здоров.
Для В. это выздоровление послужило знаком того, что его молитва была услышана.
Было бы замечательно, если бы от любой болезни можно было излечиться молитвой. Хотя бы от той, что «на нервной почве».
Увы, молитвой избавиться от недугов удается нечасто. А значит, «болезнь как расплата за грехи» - это всего лишь игра. Скрытый смысл ее заключается в том, что благодаря болезни якобы можно получить прощение за свои неблаговидные поступки.
11. Ты должен... Манипуляция окружающими
Все мы пытаемся дрессировать окружающих. А окружающие - нас. Любая дрессировка - это система кнута и пряника, направленная на то, чтобы дрессируемый субъект исполнил, что от него ожидается. Родители воспитывают детей подзатыльниками и конфетками, дети родителей -истериками и хорошим аппетитом. Преподаватели натаскивают учеников двойками и пятерками, те их - кнопками на стульях и насмешками. Начальники муштруют подчиненных выговорами и прибавками к зарплате, те отвечают им усердием в работе или прогулами, узаконенными больничным листом. Что ж, без кнута и пряника ни одна лошадка не будет исполнять нелепые, с ее точки зрения, трюки. По системе Дурова принято дрессировать не только цирковых лошадок, но и целые страны: за хорошее поведение правителю дрессируемой страны разрешат сфотографироваться с президентом США, за плохое - его выловят в погребе и прилюдно остригут бороду.
Ни один человек без соответствующей дрессуры не станет исполнять трюки, угодные окружающим. Вот и приходится прибегать к тем или иным манипуляциям: использовать пряник (хорошее отношение, внимание, подарки...) и кнут (обиды, скандалы, невнимание...). Когда этого недостаточно и субъект по-прежнему не желает плясать под чужую дудку, приходится пускать в дело более убедительные аргументы: отец возьмет в руки ремень; начальник подаст документы нерадивого сотрудника на увольнение, президент США нашлет на погреб с непокорным диктатором парочку-другую стратегических бомбардировщиков.
Чтобы манипулировать другими государствами и получать от этого дивиденды, бедные страны взяли за правило настырно демонстрировать свое убожество. Чтобы манипулировать другими людьми и вынуждать их идти у себя на поводу, бедные невротики взяли за правило настырно демонстрировать свои болезни. Какие - не важно. Главное, чтобы они были.
Если человек болен, ему не нужно подстраиваться под окружающих.
Наоборот! Теперь они должны подстроиться под него! И просто обязаны выполнять его требования.
В. Н., строгая, властная женщина, директор средней школы. Она хорошо справлялась с вверенным ей коллективом, однако никак не могла найти управу на своего сына - женился он без ее согласия на какой-то «проститутке», переехал в другой район города, к матери приходил редко, да и то полчаса посидит - и нет его.
Так продолжалось несколько лет. В. Н. вышла на пенсию. Одиночество стало невыносимым. Что она только ни делала, чтобы вернуть сына в дом! Как ни упрашивала, чтобы он хотя бы почаще ее навещал! Однако сын был непоколебим. Он упорно жил с «проституткой» и не желал вести себя так, как положено.
