В последнем сезоне Эллардайса главным бомбардиром «Болтона» стал Николя Анелька – нигде не приживающийся странник мирового футбола, которого удалось встроить в систему лишь на сезон. Анелька забивал, но открыто заявлял, что хочет уйти в команду получше; возможно, в этот момент и Эллардайс понял, что хочет трофеев. «Пора выигрывать титулы», – заявил Большой Сэм и отправился навстречу трем отставкам и сезону в чемпионшипе с «Вест Хэмом». Потеряв своего лучшего тренера, «Болтон» вылетел из премьер-лиги. Для того чтобы об этом клубе вспомнили снова, придется ждать нового изобретателя.
Глава 5
«Уиган Атлетик» и каталонец на севере
В 70-х и 80-х годах главным развлечением в Уигане были вечеринки в Wigan Casino – клубе, где всю ночь играл северный соул (northern soul), музыка чернокожего населения США из района Великих озер, прижившаяся на севере Англии. Термин придумал лондонский журналист Дэйв Годин, который пачками продавал пластинки с детройтского рекорд-лейбла Motown футбольным болельщикам из Уигана, Манчестера, Стока, Блэкпула: их совершенно не интересовал фанк или глэм-рок, зато они готовы были бесконечно слушать Фрэнка Уилсона и Джимми Рэдклиффа. И в Wigan Casino, и на стадион многие болельщики «Уигана» ходили с нашивками, на которых был изображен сжатый кулак, символ протестного движения Black Power, – и несмотря на то, что американская социальная повестка была в Уигане практически неактуальна, северный соул хоть как-то оживлял серые послевоенные десятилетия индустриальных регионов.
Уиган был столицей этой серости. Джордж Оруэлл сознательно вынес имя города в название книги «Дорога на Уиган-пирс», исследования условий жизни рабочего класса. «Уиган всегда был символом депрессивных промышленных городов», – объяснял Оруэлл. Никакого пирса в Уигане, не имеющем выхода к морю, не было, но этим словом, как бы мечтая о солнце, пляже, волнах и лучшей жизни, называли помост, ведущий из угольного бункера к месту погрузки. Местный футбольный клуб тоже долго не радовал: до 1978 года он не мог выбраться из полупрофессиональной лиги и начал пробиваться наверх только после того, как его приобрел Дэйв Уилан, бывший футболист и нынешний миллионер, владевший крупной сетью спортивных магазинов. Чтобы встряхнуть команду, в 1995 году Уилан первым делом купил трех легионеров из Испании. В следующем году «Уиган» вышел из четвертого дивизиона в третий.
«Я помню, как впервые решил прогуляться по городу, – рассказывал один из тех испанцев, полузащитник Роберто Мартинес, родившийся и выросший в Каталонии. – Люди были мрачными, а улицы – серыми. Я зашел в кафе и попросил капучино. Мне ответили: „Что это? У нас есть только черный кофе и кофе с молоком“». Однако со временем Мартинес полюбил людей и город, был дважды признан лучшим игроком сезона, а в 2009 году вернулся сюда в качестве главного тренера – к тому времени в кофейнях Уигана наливали и капучино, и макиато, и флэт уайт. Один из предшественников Мартинеса, Пол Джуэлл, сумел вывести «Уиган» в премьер-лигу и даже добраться до финала Кубка лиги-2006, но по-настоящему яркий и эмоциональный период в истории клуба начался именно после возвращения испанца; человек из другой футбольной культуры стал в Уигане таким же сенсационным явлением, что и северный соул.
Мартинесу досталась типичная команда из нижней половины таблицы премьер-лиги, костяк которой составляли игроки-кочевники, из сезона в сезон спасающие то один, то другой клуб от вылета. В его распоряжении не было суперзвезд или многообещающих молодых талантов, поэтому Мартинес внушил имеющимся футболистам, что они и есть эти звезды и таланты – и раскрепостил их на футбольном поле до такой степени, что уже в первом сезоне под руководством испанца «Уиган» проиграл 1:9 «Тоттенхэму» и 0:8 «Челси», но победил на своем поле «Арсенал», «Ливерпуль» и опять-таки «Челси». У Мартинеса заиграли колумбиец Уго Родальега, француз Шарль Н’Зогбия и аргентинец Франко Ди Санто, не сумевшие показать ничего подобного в своих следующих клубах; австриец Пауль Шарнер за один сезон сменил три позиции, а команда часто меняла тактическую схему прямо по ходу матчей, причем описать ее точными цифрами не смог бы и сам тренер.
Я зашел в кафе и попросил капучино. Мне ответили:
«Что это? У нас есть только черный кофе и кофе с молоком».
Самые яркие матчи «Уигана» в первые три года работы Мартинеса приходились на концовку сезона, когда нужно было спасать место в высшем дивизионе: несмотря на финансовую поддержку Дэйва Уилана, у клуба был довольно скромный бюджет, 85 % которого составляли деньги по телевизионному контракту с премьер-лигой. В сезоне-2009/10 команда финишировала 16-й, в шести очках от зоны вылета. Через год «Уиган» закончил сезон серией из четырех матчей без поражений, место было прежним, но до пропасти оставалось всего три очка. Еще через год клуб стал 15-м, а подвиги в концовке включали победы над «Ливерпулем», «МЮ» и «Арсеналом». Объяснить сочетание беспросветных осенних поражений с весенним пробуждением можно было разве что сменой времен года, как однажды и пошутил Мартинес, но куда лучше непредсказуемость его команды описывала другая его цитата: «Не думаю, что тренер так уж важен для команды. Матчи выигрывают футболисты».
В начале 2013 года я потащился в Маклсфилд, промозглую глушь под Манчестером, где команда пятой лиги 90 минут гоняла «Уиган» по мокрому газону, но проиграла из-за одного гола, пропущенного со стандарта. Роберто Мартинес у меня на глазах подтверждал приведенное выше тренерское кредо: его преимущественно испаноязычные футболисты выстроились по очередной хитроумной схеме (4–1–4–1), однако играли лениво, уныло и вразнобой. Суровые маклсфилдские мужчины кричали ему с трибун: «Мартинес, ты худший тренер в мире!» – и он хмурился, но не возражал. Впрочем, еле-еле обыграв «Маклсфилд», «Уиган» добрался до финала Кубка Англии, где преимущественно испаноязычные футболисты выстроились по хитроумной схеме (3–4–3) и выиграли у «Манчестер Сити» за счет единственного гола со стандарта – и теперь Мартинесу аплодировала вся Англия. Так он завоевал первый серьезный трофей в истории клуба.
Чтобы попробовать понять феномен «Уигана», надо было увидеть оба этих матча. В одном из них мало кому известный игрок с чужой фамилией Макманаман посадил на карточки всю оборону экс-чемпионов премьер-лиги и создавал себе момент за моментом. В другом арендованный у «Манчестер Юнайтед» Анхело Энрикес не мог обвести защитников полупрофессиональной команды. Под руководством Мартинеса «Уиган» стал самой непредсказуемой командой премьер-лиги – восхитительной на одной неделе и чудовищной на другой. Если бы Мартинес был догматиком, а его команда – «тренерской», то «Уиган» вылетел бы из премьер-лиги уже в первом сезоне; но испанец не раз говорил, что ему важны не тактические схемы, а чувство раскрепощенности. Поэтому «Уиган» наконец-то покинул высший дивизион через восемь дней после того, как выиграл Кубок Англии.
К победе на «Уэмбли» прилагался самый трогательный момент в истории клуба: уже после вручения кубка владелец «Уигана» Дэйв Уилан со слезами радости пошел обнимать рыжего парня по имени Бен Уотсон. В 1960 году Уилан сломал ногу, играя в финале Кубка Англии за «Блэкберн», пропустил два года и фактически загубил себе карьеру. Уотсон получил перелом в ноябре 2012-го, восстановился незадолго до финала, вышел на замену, чтобы сдерживать Яя Туре, – и забил победный гол, сочинив истории Уилана счастливый конец. Да и сам Мартинес, будучи футболистом «Уигана» в низших дивизионах, помог команде дойти до финала Трофея футбольной лиги-1999, но не сыграл в победном матче из-за травмы. Возможно, испанский тренер был прав и матчи действительно выигрывают футболисты. Но чтобы город закатил самую громкую вечеринку со времен закрытия Wigan Casino, кто-то все же должен был выпустить Уотсона на поле.
