— А мистер Астеро не жаловался в последнее время на финансовые трудности?
— Мне кажется, — рассмеялся режиссер, — это наше постоянное состояние. Или почти постоянное. На премьеры стоимость билетов, особенно на самые дорогие места, зашкаливает. Если играет самый сильный состав, то цена за королевскую ложу может доходить до трехсот марок. В раек по десять марок, при обычной цене в полмарки. Но это театр. Костюмы, декорации, реквизит… Все это требует немало средств.
— А с уходом из театра мисс Совендел, вам придется снизить стоимость билетов. Потому что Аманда Паули или Тереза Дельфин пусть и талантливые девочки, но до ее величины им далеко.
— Да, думаю, вы правы, — кивнул мистер Хармиш. — Могу признать, что девочка, которую я старательно продвигаю, и под которую наш сценарист Фульхенсио готовит одну пьесу, пока тоже не сможет сравниться с ней. Для этого нужно хотя бы полгода побыть на первых ролях, повращаться в этом обществе. И тогда станет ясно, что из себя представляет человек, не сразит ли его звездная болезнь, или через год от звезды останется только уголек. А еще критики. Они могут или вознести на небеса или растоптать. К ним тоже нужно найти свой подход. Одного таланта мало. Эти люди любят смешаться с поклонниками, а уже потом рассказать и о гениальности на сцене и о том, каков человек за кулисами.
— То есть, вы уже давно могли бы отдать главную роль в одном из спектаклей своей протеже, — понял Вилкинс.
— Верно. Хочу, чтобы девочка сначала почувствовала, куда она попала, поняла публику. Сейчас она не так известна, но некоторые критики уже отметили ее. Все идет по намеченному плану, — не без удовольствия сознался Клодт. — Думаю, через год она уже будет играть главные роли.
Грегор предпочел ничего не уточнять. Тут надо будет общаться с Лариссой. Архивариусу было предоставлено больше времени, чтобы поднять всю информацию, которая связана с театром: слухи, сплетни, критика, новости — любой момент, который может пролить свет на это дело. Потому планы режиссера, если он ничего не темнит, будут или подтверждены, или опровергнуты. Другое дело, что появилась интересная зацепка. Что, если исчезновение связано с нежеланием директора отпускать свою лучшую актрису. У него явно есть связи в определенных кругах. И если их представители тоже хотят и дальше видеть мисс Совендел на сцене, то вполне могли помочь организовать похищение. А дальше дело за малым — заставить подписать новый контракт, а потом вернуть обратно. Если же будет использован маг, актриса даже не вспомнит, когда поставила на бумагах подпись. И тут уже не будет выбора — или отрабатывать указанный срок, а он, надо полагать, будет немаленьким, или выплачивать театру неустойку. И то и другое директора полностью устроит. Конечно, можно попытаться потом доказать ментальное воздействие, но это дело долгое, хлопотное, и не всегда удается получить нужный результат по итогам всех экспертиз — у магии есть срок, за который следы исчезают.
— И последний вопрос, — следователь достал изображение и положил на стол перед режиссером. — Знаком ли вам этот экипаж?
— Подобные я мог видеть в столице, — после минутного размышления, сообщил режиссер. — Но сомневаюсь, что те, кому они принадлежат, отправятся в столь небольшой город. Эти люди располагают достаточными средствами, что бы купить места в ложе. Причем не на один спектакль, а сразу на весь год. А потом не прийти ни разу, — мистер Хармиш еще раз внимательно посмотрел на лист перед собой. — Только экипаж похож. Фонари, потом это окошко за спиной кучера. У них на экипажах таких окошечек нет, все передают лакеи. Ну и лошади. Ни одна высокопоставленная особа не запряжет в свой экипаж животное, расцветкой схожее с деревенскими кобылами.
— Да, я точно ее видела, — женщина передала изображение экипажа обратно следователю. — Кажется, в районе пяти вечера. Да, точно, около пяти. Я в пять обычно пью чай, а окна кухни выходят на улицу. Я как раз присела выпить чаю, потому что времени оставалось немного, в шесть мне уже надо быть в театре. А на другой стороне остановился такой экипаж. Я еще немного удивилась, потому что у нас таких карет никогда не было. Потом кучер оставил экипаж и отправился в лавку мистера Вистингса. Ну, ту, где большой выбор сладостей. Потом он вышел оттуда с большим пакетом, передал тому, кто был внутри, и они уехали.
— А в какую сторону они отправились? — поинтересовалась Симона, второй день работавшая оперативником, поскольку основной работы все равно не было. Возможно, где-то люди и умирают каждый день, но точно не в Бриджвилле. Жители этого городка стремятся жить как можно дольше. А раз так, штатный патологоанатом привлекается туда, где ее помощь нужнее всего. В данном случае — работать с населением, которое смотрит несколько подозрительно. Пока не доходит до вопросов.
— Сейчас, соображу, — свидетельница повернулась так, как ей было удобно представлять свое окно, потом немного подумала. — Вот куда направились, не скажу, но свернули на Яблоновый проулок. А там и я чай допила и на работу собираться стала.
— Спасибо, — Симона отметила то, что могло пригодиться следствию. Опрашивать жителей города, куда двигалась карета, можно было до конца лета. Она достала второе изображение. — А вот эту даму вы случайно нигде не видели?
— Хм… — старушка взяла новую картинку и принялась ее внимательно рассматривать. — Странная барышня. Нет, такой не видела. Точно не видела. Во всяком случае, в театр она не приходила. Мы бы запомнили.
— А что в ней странного? — поинтересовалась следователь.
— Вот не скажу, милая. А что-то странное есть. Не такая она какая-то.
Симона собрала изображения и отправилась общаться с последним неопрошенным работником из тех, кто мог сообщить хоть какую-то информацию. Наверное, не важно, куда карета двигалась до того, как в ней оказалась Селена Совендел. Ведь в любом случае они приехали к театру. Важнее подготовка: цветы, сладости. Надо узнать, что покупали в лавке, и что на самом деле любила мисс Совендел. Маршрут же им будет интересен уже после того, как актрису посадили внутрь. И первую зацепку мог дать только один человек — садовник, который заодно выполнял и функции дворника. Поскольку в первый день людей собралось много, работы для него хватало перед главным входом, но можно было надеяться, он случайно видел то, что только слышали случайные свидетели. Можно было попросить Саманту использовать их аппаратуру и поднять прошлое. Но может и не получится. Все-таки прошло почти два дня. Метод же действует в течение двадцати четырех часов, после чего возможны сбои и накладки. И использование пресловутых амулетов.
— Мистер Дарминсон, — увидела она нужного ей человека.
— О, Симона, добрый день, — оставив в покое клумбу, по которой кто-то сократил путь до входа в театр, мужчина принялся вытирать руки извлеченным из кармана передника большим платком. — Какими судьбами да еще по мою душу.
— Следственными, мистер Дарминсон, исключительно следственными, причем не по привычному профилю.
— И чем вам может помочь скромный смотритель за театральной территорией? — осведомился мужчина.
