Микаэле смущенно пожал плечами. Странно и в то же время ожидаемо: он выглядит точно так, как в нашу первую встречу. И я вздыхаю с облечением. Не хочу искать и тем более находить у него черты и повадки Якова. Я надеялась, что так и будет: тело выползка особенное, оно как глина – способно измениться, чтобы снова вылепить князя Микаэле, того самого. И хорошо, значит, не зря Яков… все, и стоп. Подобные мысли я не могу спокойно додумывать, мне делается больно.
За прошедшее время я много раз порывалась съездить в город, повидать всех знакомых. Тем более – каталог астр с посланием… но я не довела намерение до исполнения. Пока что я мало делаю и много думаю. Например, про обмен тел. Я бы предпочла, чтобы ритуалом пореже пользовались. Он меняет людей и приносит пользу, но вынуждает платить слишком дорого. Взять хотя бы Дашу. Ей, как я теперь думаю, пришлось бороться с жадностью и дремучей самоуверенностью той Дарьи Великолепной, чье краткое присутствие в теле Даши вернуло ей подвижность ног… и отняло семью. А ведь Даша всерьез, всей душою любила Микаэле. Даша, можно сказать, повторила мой непростой путь: после обмена телами прежняя любовь ускользнула, а с ней ушло и доверие, и много иного… Изменился взгляд на жизнь, само место в ней! Я приняла перемены. А Даша? Смогла она принять и примириться, найти новые ценности, новую опору в жизни? Или бесконечно учитывает список обид и страдает?
– Юна, вы ни разу не звонили, не писали писем, – посетовал князь. – Это огорчительно для всех нас. Конечно, в ту осень вас проводила Лёля. Несомненно, она навещала вас много раз. Но с тем же успехом вы могли дать адрес Норскому. О, чтобы найти вас, пришлось нанимать людей из сыска.
– Норский знал адрес, – я охотно выдала Васю.
– Так я и думал… и вам по-прежнему больно. Юна, беда в том, что мне тоже больно. Не могу принять великодушие Якова, оно слишком упрямое и бесповоротное. Мне хочется сказать ему в лицо, что он эгоист.
– Я бы тоже сказала. В лицо. Хотя понимаю, что такой он человек. Именно такого я его… – пришлось оборвать фразу. В горле першит.
– Уф, загрузил, – Яркут взбежал по насыпи, сразу подхватил Йена, усадил на плечо. – С ума сойти! Конь тот же. Как его… Снежок?
– Выкупила в прошлую зиму. Прихрамывал, его хотели забить, но я была очень против. Теперь Снежок обитает в конюшне жандармерии. Мергель утверждает, что со свету сживет каждого, на кого Снежок даст показания. Все конюхи регулярно подносят Снежку еловые веточки и морковку, задабривая… Ну что, поехали? – Я огляделась еще раз. – Где охрана? Где хотя бы Курт?
– Мы сбежали, сказано же, – со вздохом, как для глупой, пояснил Йен. – Взаправду. Дело у нас. Тайное.
– О, нам нужен отдых, вот таково наше дело. Я поясню. Начало бедам положила кошмарная в своей нелепости месть, – Микаэле всплеснул руками, оглядел насыпь и начал осторожно спускаться к шарабану. – Я мало знаю о деле. Мне некогда следить за играми домашних, я расширяю сферу нашего влияния из расчета трех независимых игроков на белом поле… – Микаэле запнулся и пожал плечами, словно сказал лишнее.
– Уж конечно я знаю, что золотых людей больше, чем людей с фамилией Ин Тарри, – буркнул Яркут. – Белое поле, серое поле и прочее разное. Я не глухой и не глупый. Но я не любопытствую. Деньги – не мое.
– Как мило с твоей стороны, – Микаэле улыбнулся и продолжил свободнее: – В зиму Лёля выяснила, что на нее собирают компрометирующие материалы. Вздорная, мелкая история… Злодеи через газеты и сплетни атаковали драгоценные для Лёли танцевальные классы. Следовало дать отпор. Но разве можно было отвечать так?
– Лёлька выиграла у Грегора Дюбо Младшего имение в Луговой. – Яркут предельно сократил рассказ. – Все на равных, их же способом: подкуп, крапленые карты и даже угроза жизни. Банда Клима участвовала, Йен был зачинщиком. Он ловкий мошенник. Утром после выигрыша Лёля позвонила одному из старших Дюбо и сказала: это начало. Или мы взаимно вежливы, как подобает согласно вашему воспитанию, или я развернусь всерьез, ни в чем не ограничивая свою невоспитанность. Теперь о ней ни одна газетенка и словечка не чиркнет. Нервы у писак слабоваты против Лёлиных. У Дюбо, похоже, с нервами не лучше. Бумаги на имение доставил сам Грегор. С извинениями. Еще он отдал конверт с готовыми к распространению мерзкими слухами о невесте князя Ин Тарри и заверил, что инцидент исчерпан. Настало вооруженное перемирие.
– Мы официально обручены, – сообщил Микаэле, устраиваясь в шарабане, заинтересованно щупая лавку, трогая вожжи. – Все дети согласны, даже дочь. О, не так: даже моя династическая экс-супруга. Божий свет, первый раз мы достигли с ней компромисса в приемлемые сроки. Я панически боялся этой женщины еще до нашей свадьбы, а сам брак… У ее сиятельства скромный дар к золоту, зато ее способность упорядочить совершенно все – неисчерпаема.
Микаэле отчаянно всплеснул руками. Яркут заржал громко и нарочито, Йен скорчил рожицу.
– Папа с Лёлей официально обречены, – встрял с разговор Йен. – Я два раза менял букву в наборной кассе для приглашения. Но Лёлька бдит. То ли дело Дашка, она совсем бестолковая стала. У нас война-война. А все из-за испорченного приглашения, где вместо Оттер я набрал «оттёр».
– Оттер? – удивилась я.
– О, вы упустили занятную новость, – Микаэле мягко улыбнулся, охотно меняя тему. – Мы с Густавом как-то уж слишком успешно обменялись всем, чем только можно. Я приобрел улыбку. Он улучшил навыки биржевой игры, прирастив хладнокровие и точность расчета. Кроме того, он сразу стал ухаживать за Дашей. Эти двое долго пытались разобраться, привязанность их соединяет, обоюдная жалость или эхо прежних эмоций… а после бросили бесполезное занятие. Даша милейший человек, вот только она замыкается на ком-то одном в привязанностях. Собственно, этим она напоминает мою династическую экс-супругу. Как я прежде не замечал? Все было неявно, пока объектом внимания Даши оставался ее брат. Затем центром мира стал я. Далее Ники. После Мари, которая бессовестно, используя дар живы, допекала Дашу, требуя признательности. Когда я вернулся, для Даши клубок приоритетов сделался неразрешимо сложным. Добавлю, мы вели себя безобразно, не ценили труд Даши и не одобряли ее самоотречение. А Густав ценит и хвалит. Даша, по его мнению, точно повторяет характер матушки Оттер.
– Рада за них.
Очень рада, честно! Надо же, второй раз обмен тел привел к обмену судеб. Юлия получила Яркута, который делал предложение мне. Но, пережив первую боль, я не вижу дурного в таком развитии событий. Спросить бы, каковы нынешние отношения Лёли и Даши. Но – нет, не решусь. Очень личная тема, наверняка болезненная.
Йен покосился на меня, что-то понял. И начал громко рассказывать, как учился в Валейсане, где мошенники бестолковы, а боксеры слабосильны. Клим их одной левой! Жаль, он приезжал ненадолго, он ужасно занят, ведь его нынешний главный друг-враг – Пашка Шнурок – ловчее Клима добывает средства на морскую школу. В общем – все заняты… и сам Йен тоже, в нынешнюю осень он украсит собою академию в Тенгое, вот будет веселуха! Петр готовит документы, и такого секретаря нет ни у кого, братец Ники его переманивал раз сто, и до сих пор завидует и даже злится. Братец Ники жадина тот еще, как украл у папы Егора, так и не вернул…
