– Ты притворилась утром? Все слушала и видела, а вовсе не дремала… Ну и выдержка. Даже Вася поверил.
– С хрена б ему верить, он сразу срисовал, что я на нерве. Да уж, у меня веко дрожало, вот дела, – Лёля вздохнула длинно, медленно. – Все, унялась. Говорю, как принято у чванной знати. Эти – и помогли? Ха. Вот тебе одной, по секрету: Агата обвела их вокруг пальца. Всю мышиную возню сбросила через тебя. Знаю я повадки слюнявых мозгокруток, – Лёля презрительно повела плечом. – Зря Васька прикинулся дураком, в чужую игру стал играть. Туфли? Ха! Принес бы штофчик по-тихому, я приняла б водку внутрь, а душу излила наружу. Климу – не могу. Тебе – не стану, нежная ты. А кому еще? Якову? Можно бы, но я опасаюсь его, Яков – это уж край. К тому добавлю, он занят. Он толковый и вкалывает… Николо делает меньше. Вот так вот.
– Я намекну Норскому. Ты права, он не способен пустить сплетню, – признала я… и наконец поняла, что мне сказано. – Лёля, разве можно запросто сбросить нитки? У них дар, они – живы. Белые. Сильные. Они бы заметили…
– Машутка заметила, но смолчала. Может, она не гнида? А вторая… Нет, ей не дамся. Я не муха, чтоб меня ловила и травила крестовая паучиха. Таким, как Мари, нужны исполнители. Палачи храма. Им улучшают зрение, слух, скорость, гибкость. А совесть и прочее вредное затягивают в мертвый узел. – Губы Лёли дернулись в мгновенной гримасе. – Ну и я их… в мёртвый узел. Было дельце… Ненавижу святош. Чистенькие, как опарыши. Скажи Якову: еще раз устроит такую дичь, пожалеет. Зонтом, гад, откупился.
Отвернулась и пошла прочь. Я побежала следом. В голове гудело и грохотало. И от пульса, и от мыслей – особенно. Ничего себе «не подействовала» работа жив! Да я впервые слышу, чтобы Лёля говорила то, что думает! Да она сегодня на человека похожа. Получается, это сделали Машенька и Агата, а Мари плела свое и не справилась? Что же затеял или проверил Яков, когда расставил для нас стулья, а сам притаился, наблюдая со стороны? И что это за намек – про его огромную работу, которая по мнению Лёли больше, чем все дела Ин Тарри?
– Лёля! Стой же. Я готова напиться вот прямо теперь. Даже голодная.
Лёля рассмеялась без всякой радости.
– Тебе нельзя. Яркут вроде нашел старшего князя. Еще нет ясности, толпа народу проверяет адреса, но имеется надежда. Ты помнишь план. Все мы по местам расставлены, и ты в том плане – главная. Трезвая, у порога.
Лёля глянула в потолок, коротко взвыла. Выругалась так же коротко и хлестко. Вцепилась в мой локоть и поволокла – на кухню. Готовила она ужасно. Но спорить было нельзя. И еще, такая еда все равно веселее обеда в «Астре» и полезнее голодовки.
– Лёля, ты взрослее меня по уму и опыту. – Я устала грызть кусок мяса, твердостью превосходящий подметку и такой черный, словно его ваксой натерли. Отдышалась, выпила водички. Попробовала гречневой каши, хрустящей после разогрева. – Почему Яков так ведет себя? Лёля, он очень дорог мне. И я ему. Вот.
– Да уж, лет тебе… Федька старше, – хмыкнула Лёля. Задумалась. – Может, правда напиться с тобой, Васька-то мужик… Тогда из жалости – пивом обойдемся. Ага?
– Ага.
– Ага… заметано. Ладно, вот тебе то, что можно выговорить стрезву. Боюсь я дряни под названием победа. Я видела эти победы раз сто, все были убийственны. И что худшее в победе? Пока она далеко, союзники верны, цели едины и дело ладится… А когда победа рядом, лучшие друзья норовят своим же, идущим впереди, шило в спину сунуть. Победа… она вроде обручального кольца. На одну руку надевается. И кто ей не жених, тот ей соперник.
– Примерно поняла. Сама думаю, когда отсюда ноги делать. Устала от богатых и знаменитых. Но при чем тут мы с Яковом?
– А при том. Он выползок. Да, я знаю, – Лёля усмехнулась устало, уронила голову на руки. – В смысле дел храма я весьма подкована. К тому же Яков меня нашел, в дело взял и еще спас. Я про его расклады много знаю. Кой в чем помогаю. Вот что, поясняю по-простому. Гниде нужны деньги, она сунулась с божественными словами к Ники, Паоло и даже Федьке. Все ее послали так вежливо, что дрянь позеленела от злости… А Даша не послала. Что еще? Выползок ценнее денег. Он выявлен. На нем метка. Его портрет передан, куда следует. Еще дальше. Как думаешь, князья будут спасать нелюдя, им не родного? С храмом рубиться? Не-а, не будут. Не смогут! У них тайна, Микаэле не узаконен в любом теле. Его надо найти. Но, найденный, он сразу сделается заложником, а Мари – вымогателем. Вот тебе примерный расклад. Простенько вроде, а на деле все сложнее и хуже.
От страха я особенно ловко впилась в баранью подметку и отгрызла крупный кусок. Проглотила, подавилась, закашлялась… Отпилась водичкой. Боль в горле прошла. В душе – наоборот.
– И что?
– И ничего. Прямо говорю: ничего у вас не получится. Он знает. Ему, пожалуй, вусмерть больно. Вот он и дергается. Ему сейчас главное – обезопасить тебя от гниды- Мари. Думаю, он нарыл на неё что-то серьезное. В общем, дыши ровно, не дуйся на него и на свиданки не зови. У нас, мать её, победа впереди. Полная ж… радость. Как разгребем всю вонь, так и поймем, кто уцелел и что делать.
– Может, все не так страшно? Ин Тарри вроде не злодеи.
– Разжую для годовалых с соской: Дашке гнида намекнула, что Микаэле можно в легкую узаконить через брак с ней. Дашка ведь опекунша старшего княжьего сына. Понятно?
– То есть Ники не просто так игнорирует обеды.
– Ники очень умный. Бесы, я видела его трижды и втрескалась до беспамяти. Хуже, чем в Клима, – Лёля села ровно, молитвенно сложила руки на груди и улыбнулась непривычно сладко. – Меня уносит, меня от мозгатых парней ну прямо… Знавала я мошенницу, умнейшая была баба, но слабая на… гм, – Лёля обшарила взглядом полки. До меня сразу дошло – пиво ищет! – В общем, ее уносило от военной формы с галунами. Она понимала, что тупеет, но справиться не могла. Приведут ее на допрос, посадят напротив безмозглого дознавателя. И она сама все рассказывает, если на форме галуны и пуговицы начищены. Так и унесло совсем. На каторгу. Беда… а тебя с чего уносит?
– Да как-то…
– Повзрослеешь – разберешься, – подмигнула Лёля.
Говорю же, нелепый день. Весь, с утра до ночи… Я старше Лёли. Она с первого дня дразнит меня заучкой, когда злится. Но по-своему уважает. А сейчас я стала вдруг.. цыплёнком на кухне! Пищу, уворачиваюсь от ощипки, а повариха Лёля – ловка и снисходительна, ведь превосходит во всем. А еще – ничего хорошего не обещает…
– Наелась? Зубы не сломала?
– Да. Нет.
– Люблю короткие ответы. Ну, пошли проверять вечернее расписание. По плану ты – у порога. Калитка в саду уже окончательно назначена порогом. Почему так, спрашивать не стану. Хорошо, что дождя нет. Но – оденься теплее.
И вот они, сумерки безумного дня. Анализировать больше нечего. Я расставила в рядок все события, провела ревизию своих мыслей и знаю, отчего сейчас выгляжу и ощущаю себя истощенной. В чем польза моего знания? В затраченном на ревизию времени. У меня очень много времени, ведь о планах на вечер я не знаю ничего.
