Меня позабавило, с каким благоговением служанки взирали на ахану и ходили мимо нее на цыпочках, боясь потревожить сон. Я планировала оставить ее тут, но когда пришло время одеваться, обнаружила специальную подушечку для нее в тон наряду, которую крепят на руку.
Признаться, данный аксессуар заставил меня расслабиться и облегченно выдохнуть. Теперь стало объяснимо наше приглашение к акифу на праздник. Если подумать, мы с Диантой птицы невысокого полета, чтобы удостаиваться такой чести, чего не скажешь об ахане. Наверное, акифу рассказали о Талисе, вот он и решил удовлетворить свое любопытство.
При помощи служанок мы с Диантой переоделись быстро. Мой наряд был насыщенного бирюзового цвета, расшитый золотом, а у нее цвета молодой зелени. Что удивительно, все село по фигуре и оказалось впору. Дольше всех собиралась Тильда, доводя до совершенства свою красоту. Похоже, она планировала с первого взгляда пленить акифа, и, глядя на нее во всеоружии, я вынуждена была признать, что танцовщица имеет все шансы.
Выглядела она идеально. Наибольшее внимание уделила макияжу и прическе. Тугие локоны волос переливались глянцевым блеском и были собраны вверх. Насколько помню репетиции, во время танца Тильда незаметно уберет заколку, сдерживающую волосы, и они распадутся по спине водопадом. Корфу во время выступления можно будет снять, вместо этого лицо будет скрывать специально подобранная вуаль, сочетающаяся с костюмом.
Да и наши корфы отличались от повседневных, выполненные из дорогих, струящихся, легких тканей. Чтобы закрепить их на голове и скрыть лицо, разрешались драгоценные заколки, которые входили в комплект присланных нам нарядов. Акиф расщедрился.
Насчет причесок мы с Диантой не заморачивались. Нам не выступать, а под корфой не видно, просто заплели, чтобы не выбивались пряди. А вот глаза пришлось подвести, так как это здесь принято.
Перед выходом на улицу каждой из нас дали свободную накидку, скрывающую, как кокон, до пят. Меня напрягло, что при необходимости сражаться в этом балахоне будет сложно. Да еще кинжалы мои любимые пришлось оставить, как и всякое оружие. Женщине не положено, да и явиться на праздник с оружием — это прямая дорога загреметь в тюрьму.
Чтобы добраться до дворца, прислали паланкины. Не обошлось и без происшествий. Во дворе уже выстроились солдаты, сопровождающие повозки с дарами, и наше трио внесло оживление в их ряды.
— Нарры подери, если бы не ахана, я бы нашу Птичку не узнал! — донеслось до меня.
— Пропал наш железный капрал! Женские тряпки даже из нее женщину сделали, — вторил другой.
— В такой хламиде кулаками уже не помашешь!
— Может, она там меч прячет.
Шепотки выводили из себя, а когда раздался смех, я, проходя мимо веселого умника, взмахом руки отправила Талису в небо, а сама провела прием, уложивший солдата к моим ногам, и приставила к горлу его же меч, вытащенный во время броска.
— Зачем мне меч, Хилый, когда я даже в этих тряпках тебя разоружу, — процедила в ответ.
Моя стремительная атака произвела впечатление не только на наших солдат, но и на воинов акифа, которые въезжали через открытые ворота. Они должны были ехать впереди нашей процессии, сопровождая во дворец. Пришлось срочно отступать и принимать скромный вид. Вытянув руку, подозвала к себе Талису и юркнула в свой паланкин.
Глава двадцать вторая
Иррилий
Не в обиду жителям Игенборга, но паланкин — одно из самых неудобных средств передвижения. Да, мне приходилось перемещаться в нем. Но все равно каждый раз накатывало чувство, что вот сейчас он перевернется и упадет вместе с пассажирами.
Я бы с удовольствием отправился верхом, но нельзя оскорбить отказом. Поэтому в итоге я оказался внутри паланкина, устроившись на подушках и одурев от запахов.
В Игенборге очень любили сладкие тяжелые ароматы. Они давили мне на виски. Так, что хотелось потереть голову и окунуться в холодный чистый источник. Как на моей родине.
На миг защемило сердце. Я уже давно не мог вырваться к родным. Даже в этот раз проехал лишь краем.
Арджана была где-то неподалеку, в таком же паланкине, вместе с Диантой. Тильду усадили отдельно.
Вспомнил, как выглядела капрал Маррингл. И снова сердце екнуло от нехороших предчувствий. Силой никто ее не заберет, но я наслышан о хитрости акифа. Если ему приглянется Арджана…
Пусть уж лучше он предпочитает рыжих. Надеюсь, Тильда запрячет стервозность подальше и очарует его. Насколько я знал, это был не совсем обмен, который принято устраивать в Игенборге. При обмене делятся женщинами на время. Здесь же предполагалось, что Тильда останется навсегда.
«Не в наших обычаях обмениваться женщинами, — вспомнил я усталый голос императора, — но акиф ясно дал понять, что хочет себе в гарем нечто новое. С женщинами других континентов у них сложно. Обычаи слишком суровые, государство закрытое. Я дал ему понять, что отправлю ту, которая сама изъявит желание. Сделай все, чтобы Тильда ему понравилась».
Не в моих правилах подводить императора. Особенно сейчас, когда он активно принялся налаживать пошатнувшиеся отношения с императрицей. Тильде в империи Асдор больше не было места. Возможно, она это чувствовала, потому и согласилась. Возможно, надеялась, что император приревнует и передумает.
В любом случае сейчас мне оставалось передать дары акифу и сделать все, чтобы он подписал нарров договор.
Главное теперь — не слишком давать Арджане повода показывать себя. С ее норовом…
Жаром обдало внутри. Вспомнил наш сегодняшний поцелуй. С привкусом злости и нетерпения, такого, что я едва не потерял самообладание. Несмотря на местные притирания, уловил исходивший от нее нежный аромат. Который хотелось вдыхать полной грудью, зарывшись в густые черные волосы. Пропускать их между пальцами, рассыпать по подушке. Смотреть, как черты лица становятся мягче…
«Дэрин, — кольнуло сердце. — Неужели ты права, Дэрин, и нас связывала детская дружба и привязанность, которую мы по ошибке приняли за увлечение друг другом? Может, мы просто заигрались и поддались на увещевания родителей?»
Пользуясь тем, что никто не видит, я потер виски пальцами и на миг прикрыл глаза. Сегодня я чуть не плюнул на все и не утащил Арджану. Едва не похитил ее. Никогда такого не испытывал с Дэрин. Там была нежность, привязанность, общие воспоминания.
Здесь же я точно горел и не сгорал, стоило взглянуть на капрала Маррингл.
Говорят, любовь — это маленькое сумасшествие. Ну что же, мои мысли сейчас казались весьма далекими от мыслей здорового существа.
Снаружи Игенборг жил своей жизнью. Паланкин чуть покачивался на плечах сильных мужчин. Когда он замер, я чуть нахмурился и выпрямился. Кажется, прибыли.
Не ошибся. Спустя пару секунд полог открылся.
— Агаси дипломат, — приветствовал меня игенборгец в традиционном наряде, — прошу вас. Мы прибыли.
