В 1890 г. бывшую усадьбу Снарской покупает потомственный почетный гражданин Яков Яковлевич Фан-дер-Флит, предки которого, выходцы из Голландии, находились на русской службе со времен Петра I. Среди них были военные моряки, крупные государственные деятели, ученые и, скажем так, культурные землевладельцы. К последним, безусловно, относился и новый хозяин ильжовского имения, быстро превративший его в образцовое хозяйство молочного профиля. Почти все дошедшие до нас хозяйственные постройки усадьбы, а также здания молочни и охотничьего домика были построены Я. Я. Фан-дер-Флитом.
Ильжо. Усадебный дом. Современное состояние
Молоко ежедневно поставляли в Петербург по Варшавской железной дороге. Для этого владельцем имения была построена специальная железнодорожная платформа, получившая официальное название – платформа Фан-дер-Флита.
Вблизи платформы Я. Я. Фан-дер-Флит на свои средства возвел каменную часовню, проект которой разработал в 1895 г. архитектор Фердинанд Логинович Миллер (1832–1900), автор многочисленных построек в Петербурге, сооружений Петергофской железной дороги, вокзала в Ораниенбауме.
Часовня представляла собой восьмигранный центрический объем с шатровым деревянным верхом, увенчанным главкой на круглом барабане. Архитектурный интерес представляет решение входа как узкого арочного проема с высоким лестничным маршем и наружным обрамлением в виде накладного портика.
Ильжо. Часовня на платформе Фан-дер-Флита. Фасад
Я. Я. Фан-дер-Флит умер в 1911 г. Имение перешло к его сыну Василию Яковлевичу, чиновнику Министерства Императорского двора и камергеру. Он был женат на Елизавете Эдуардовне, урожденной Тотлебен, дочери выдающегося военного инженера, генерал-адъютанта, прославившегося как один из организаторов героической обороны Севастополя во время Крымской войны. Мы не собираемся обелять отношения между помещиками и крестьянами, но отметим, что среди старожилов Ильжо все еще сохранилась уважительная память о молодом Фан-дер-Флите и его супруге. От старожилов мы узнали, что во время Первой мировой войны Елизавета Эдуардовна открыла в деревне лазарет для раненых, сама выполняла врачебные обязанности. Деревенские девушки стирали бинты, выполняли роль сиделок. Лазарет стоял там, где потом открыли сельский магазин.
Фан-дер-Флиты оказывали крестьянам разнообразную помощь, заботились об их грамотности. По словам местных жителей, 30 октября 1917 г. семья Фан-дер-Флитов выехала в Петербург и оттуда в Данию. В Ильжо осталась их дочь Эльза Васильевна, которая еще до революции закончила учительские курсы и учила крестьянских детей в школе, которую в д. Ильжо построил ее отец.
Деревянное здание этой школы сохранилось, оно находится у дороги, ведущей от усадьбы к станции. В 1920-е гг. школу перевели в дом бывшей усадьбы Снарской. Серебрянский краевед Наталия Божко записала рассказ жительницы д. Старые Полицы Людмилы Ивановой, 1935 г. рождения, о том, что Эльза Васильевна жила в родных для нее стенах в качестве школьного сторожа и продолжала работать учительницей немецкого языка. Людмила Иванова училась у нее в старших классах в 1949–1951 гг.
Деревня Ильжо – уникальное памятное место на территории района. Здесь должно быть сохранено все, что связано с замечательными страницами ее истории, включая бывший усадебный особняк, охотничий домик и комплекс хозяйственных построек, подъездную аллею, нижний парк. Восстановленная Казанская часовня на железнодорожной платформе с возвращенной ей историческим названием во многом бы способствовала туристической популярности данной местности.
Калищи Каменской вол. – часовня неустановленного наименования, деревянная, кон. XIX в., не сохранилась.
Деревня находится на дороге Луга – Затуленье, не доезжая пос. Каменка, на берегу Калищенского оз.
Историю Калищей можно сравнить с судьбой чеховского вишневого сада. Образцовое, ухоженное хозяйство с прекрасными садами и парками, красивой архитектурой усадебного дома и служб, многочисленными хозяйственными строениями было продано новому, по-лопахински рационально мыслившему владельцу, который уничтожил здесь все почти до самого основания. Полувысохшие пруды, поредевшие придорожные аллеи и редкие пятна бывших парковых полян – вот и все материальные свидетельства истории этого места.
Калищи упоминаются с 1500 г. как д. Колище. В XVIII в. это было сельцо с господским домом и садом с деревьями яблонь, груш, вишен, кустами красной и черной смородины. Расцвет усадьбы приходится на послереформенное время, начиная с 1875 г., когда ее владельцем стал К. В. Ракуса-Сущевский, личность несомненно представляющая исторический интерес.
Константин Валерианович Ракуса-Сущевский (1826–1899) происходил из польской семьи. Рано потеряв родителей, он «с десяти лет был заперт в русский военный корпус и предоставлен самому себе. Он был, что тогда называлось – „богато одаренная натура“: способный, энергичный и отзывчивый. Старший брат его, Александр, был замешан в польском мятеже и сослан в Сибирь, а имение семьи Сущевских было конфисковано. К. В. остался без всяких средств и, по окончании Михайловского артиллерийского училища, должен был существовать только службой» (Е. Леткова).
Молодой офицер Ракуса-Сущевский был некрасив, но умен и веселого нрава, чем пленил сердце 18-летней Марии Пантелеймоновны Демидовской, единственной дочери состоятельного купца, который и «слышать не хотел о браке дочери с „поляком“, да еще с „голоштанником“ офицером, без всякой будущности в смысле карьеры» (там же). Марии Пантелеймоновне пришлось проявить почти непосильное для нее упорство в борьбе с железной волей отца. Противостояние продолжалось три года, до совершеннолетия Марии, то есть до исполнения ей 21 года, когда, по тогдашним законам, она могла заявить свои права. Отец вынужден был дать свое согласие на брак дочери, который состоялся в 1858 г.
К тому времени Ракуса-Сущевский состоял в должности помощника начальника Охтенских пороховых заводов. Выдающиеся способности, энергия, стремление обеспечить семью скоро выдвинули его на служебном поприще: через пять лет он назначается начальником Охтенских, а в 1875 г. становится инспектором всех пороховых заводов. Во время польского восстания 1863 г. родственники призывали его встать на защиту интересов Польши, но он, «русский по воспитанию, не мог бросить Россию и перейти в стан ее врагов», что все же не избавило его от подозрений и едва не оборвало его карьеру.
Высокая должность генерал-майора Ракусы-Сущевского в Главном артиллерийском управлении дала ему средства не только для покупки имения в Калищах, но и к коренному преобразованию усадьбы.
К работам по переустройству усадьбы был привлечен только что закончивший Академию художеств (1877 г.) архитектор Дмитрий Дмитриевич Зайцев, автор проекта жилой колонии для рабочих и производственных сооружений чугунолитейного и механического завода Ф. К. Сан-Галли в Петербурге. К 1880 г. основные работы завершили. Новый господский дом занял место старого. Рядом с ним появилась каменная постройка людской. Основу пейзажного парка составила сеть криволинейных дорожек и соединенные каналом пруды. К востоку от усадьбы разместились многочисленные хозяйственные строения, частью из дикого камня.
