Она застонала. Ну почему она всегда и во всем отличается?!
– Просто расслабься. Все с тобой будет в порядке. Пошли.
Он отвел ее в основное здание, разделенное башнями на шесть корпусов – по одному на младшие курсы. Стены корпуса второго курса были такого же синего оттенка, как и их форма, а на флаге летел зимородок.
Декс так часто поворачивал в коридорах, что Софи потеряла им счет и очень удивилась, когда они вошли в огромный зал с хрустальными деревьями и статуей зимородка в центре – сверкала она так, будто была вырезана из сапфира. Одаренные, переговариваясь, доставали из шкафчиков, стоящих вдоль стен, учебники и школьные принадлежности, но, едва заметив Софи, все замолчали.
– Так, это атриум, – объяснил Декс, не обращая ни на кого внимания. Глянув на расписание Софи, он отвел ее к дальней стене, к дверце, помеченной какой-то руной. – Твой шкафчик. Видишь серебряную полоску? – он указал на блестящий зеркальный прямоугольничек прямо под руной. – Лизни его. Замок настроен на твою ДНК.
– Отвратительно!
– Зато вкусно.
Софи сомневалась в этом, но, ощутив на себе чужие взгляды, лизнула прямоугольник.
– Маллоумелт?
– Вкус выбирают преподаватели. Он каждый день меняется – но остерегайся дней, когда приходит очередь Элвина. В прошлый раз был перец. Все чихали как сумасшедшие.
Шкафчик Декса оказался через две дверцы, и когда он его открыл, раздался громкий треск. Декс вскрикнул и захлопнул его, но во всем атриуме уже запахло тухлыми яйцами, нечищеными зубами и грязными подгузниками.
– Она запихнула мне в шкафчик маскога! – заорал он.
У них за спиной кто-то высоко хрипло хихикнул.
Они резко развернулись и лицом к лицу столкнулись с девочкой, возвышающейся над ними как громадный палочник. На голове у нее вилось множество каштановых кудряшек, поэтому Софи только через несколько секунд поняла, что эта та лысая девочка из «Хлебни да рыгни». Рядом с ней стояли две подружки и хохотали как злобные ведьмы.
– Как ты влезла в мой шкафчик? – потребовал ответа Декс, оглядывая высоченную Стину, до плеча которой едва доставал макушкой.
– Ты оставил его открытым, идиот. Видимо, сынку скверной крови сложно запомнить, что дверцы надо закрывать.
Декс стиснул зубы. А затем его глаза загорелись, и он указал на жесткие волоски у Стины на подбородке:
– А у тебя неплохая такая щетина. Надеюсь, ты умеешь бриться.
Стина коснулась подбородка и заверещала, а потом схватила Декса за ворот.
– Ах ты мелкий…
– Достаточно, мисс Хекс! – Из стены вышла худая женщина в темно-синем платье и плаще. – Что здесь творится? И что это за запах?
– Она пихнула мне в шкафчик маскога! – сообщил Декс.
– А он в пятницу подлил мне в сок сыворотку облысения! – парировала Стина.
Женщина покачала головой, отчего ее длинные черные волосы зазмеились по плечам.
– Как вы себя ведете перед нашей новой одаренной! – Ее миндалевидные глаза обратились к Софи. – Сожалею, что пришлось на это смотреть, дорогая.
– Вы только что вышли из стены… – больше Софи ничего сказать не могла.
– Фазисты иногда могут так делать. – Она снова обернулась к Дексу и Стине: – Вам двоим должно быть стыдно. Извинитесь.
Декс скривился. Стина кинула злобный взгляд. Но оба пробормотали:
– Прошу прощения.
– Вам явно нужно наладить отношения, поэтому всю неделю вместо обедов будете вместе на отработках.
– Но леди Алексин…
– Ничего не желаю слышать. Декс, убери отсюда маскога, пока он все не провонял. А, и ты, Стина. У тебя на подбородке какие-то странные волосы. Лучше дойти до Элвина и провериться.
Декс хихикнул, а Стина покраснела как рак и, прикрыв щетину рукой, удалилась вместе со своими подпевалами. Леди Алексин прошла через весь атриум и вышла через стену.
– Вот видишь? – спросил Декс, пиная шкафчик. – Она злая.
Софи кивнула.
– А что такое маског?
– Животное. Как лягушка, но если его напугать пускает вонючий газ. Поэтому советую отойти – если, конечно, не хочешь весь день пахнуть маскогом.
Дважды повторять не пришлось. Она и так была странной новенькой, а быть еще и вонючей странной новенькой не хотелось.
– О, ты же та одаренная, о которой говорила дама Алина, да? Новенькая? – спросил маленький мальчик, нагнав ее в одном из коридоров. Он был ниже ее на пару сантиметров, и у него было полное лицо и взъерошенные каштановые волосы.
– Софи, – представилась она.
– А я Дженси, ух ты, у тебя такие необычные глаза, круто, ладно, так, все хотят с тобой поговорить, но все боятся, и я решил показать им класс.
– Мм… спасибо, – ответила она, пытаясь поспевать за его торопливой речью.
– Видите, я же говорил, что она добрая! – крикнул он, и несколько ребят вокруг покраснели. Но Софи, пожалуй, покраснела еще сильней.
– Я о тебе никогда не слышал, а я почти всех знаю, так где ты все это время была? – спросил Дженси.
Софи надеялась, что никто об этом не спросит. Алден говорил ей не врать.
– Я жила с людьми, – прошептала она.
– С людьми?!
Воцарилась тишина. Софи с трудом кивнула.
– Ну, это странно, но круто, ты будешь «Человеческая девочка», будет очень круто!
Ее передернуло.
– Как насчет просто «Софи»?
– Ну, если хочешь.
– Спасибо.
Они дошли до развилки, и Софи по наитию свернула направо.
Дженси пошел за ней.
– Куда мы идем?
– Элементализм, – она не упустила из виду, что он сказал «мы».
Он рассмеялся.
– Ну, тогда ты идешь не туда. Пойдем. Я тебя отведу.
Отчасти ей хотелось сбежать от унижающего ее мальчишки, который привлекал слишком много внимания. Но ей нужна была помощь, и она подавила гордость.
Они вернулись назад, так часто поворачивая, что Софи не могла не признать: без Дженси она бы никогда не дошла. Наконец они добрались до узкого коридора, в котором пахло бурей, и тут же упала первая капля дождя.
Дженси указал на треснутую деревянную дверь.
– У тебя урок тут, о, и осторожней – не хотелось бы, чтобы тебя в первый день ударило током!
– Хорошо… постой! – она осознала, что он сказал. – В смысле – «ударило током»?
Но Дженси уже убежал. Софи уставилась на дверь, пытаясь понять, шутил он или нет. Это же школа. Ведь одаренных не стали бы подвергать опасности, так?
