Святослав открыл глаза. Пот по лицу течет рекой. Растерзанные тела, бабы с детишками замученные, деревня, горящая перед глазами. Аленка на коленях перед идолом и стрела в лопатке. Ощупал быстро спину. Нет стрелы, только синяк большой. Больно-то как. Ну, за что мне все это?! Я с ума схожу…
Глава восьмая. Первая битва
Уснуть Святослав так и не смог. Просидел всю ночь в яме. К утру стало совсем холодно, стенки отсырели. Да и по нужде очень хотелось. Из возраста, когда люди ходят под себя, Святослав давно вышел. Так, что суда он ждал с нетерпением. Но солнце взошло, петухи пропели, а за ним никто так и не пришел. А потом наверху началась непонятная суета. Люди сновали туда-сюда, кричали друг на друга, а потом все стихло. Деревня как будто вымерла. Святослав сидел в яме, понурив голову. И что могло случиться?
Наверху послышались шаги. Идет кто-то. Неужели вспомнили об узнике? Нет, это всего лишь Ждан. Парень встал на краю ямы. Взгляд злой, в руке камень. Ох, с недобрыми намерениями он сюда явился. Святослав встал с земли, помахал гостю рукой, улыбнулся приветливо.
– Навестить меня пришел, соскучился?
Сын кузнеца совсем посерел лицом. Злой как черт. Сейчас точно кинет.
– Да чего случилось-то? Скажи, в чем я виноват перед тобой, прежде чем убить.
– Аленка из-за тебя погибла. Ты ее убил!
Святослав так и застыл с открытым ртом. Как мертва?! Кто убил? Романов замотал головой, не веря своим ушам.
– Ты врешь! Она ночью ко мне приходила, жива она.
– Она к боярину из-за тебя ночью пошла, а там степняки караулили. Воинов побили и боярича с Аленкой в степь уволокли.
Сон! Степняк в броне у идола и Аленка с Даниилом на коленях. Вещий? Не может этого быть.
– Не врешь?
Ждан выпустил из рук камень. Сел на край ямы, с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать.
А Святослав задумался. Прокручивал в голове картинки сна. Что же делать? Спасать ребят! Там же засада и на деревню скоро нападут.
– Ждан, скорее тащи лесенку, спасать наших надо.
Парень опустил глаза на Романова. Посмотрел недоверчиво, но с надеждой.
– Что степняк забрал, то уже не вернуть. Пустое это все.
– Боярин в погоню отправился?
– Ну да. Боярича-то он, может, и спасет, а вот Аленка сгинет.
– Ты не бубни, а делай что говорю. Лестницу сюда, живо!
Внутри Ждана что-то дрогнуло. Одурь спала, вскочил с места и побежал за лестницей. Даже мысли в голове не было ослушаться. Откинул решетку, сунул лестницу вниз. Святослав выбрался наружу, отряхнулся, размял ноги.
– Слушай меня внимательно. Мне нужен конь, оседланный, и лук со стрелами. Когда меня схватили, со мной лук был, сейчас не знаю, где он. Добудешь?
Парень кивнул головой и дернулся бежать, но Святослав успел ухватить его за рубаху.
– Стой, я не договорил. В крепости кто-нибудь остался?
– Да, за старшего воевода Скулди, норманн.
В памяти сразу же всплыла фигура великана, говорившего во сне с половцем. Предатель! Вдруг он?
– А далеко ли еще вои русские? Подмогу откуда позвать можно?
Ждан задумался. Видимо, в местности он разбирался неплохо.
– Полдня пути, застава богатырская, вои княжьи.
Княжьи – это хорошо. Для князя вся земля переяславская его. Был бы боярин какой, мог бы не прийти на помощь.
– Тогда пошли туда кого-нибудь. Вон, Емельку соседского, друга твоего. Измажь его землей, кровью попачкай. Пусть скачет к богатырям, помощи просит, скажет, что половцы на детинец напали.
Глаза Ждана округлились от удивления.
– Так ведь не напали же. За такое знаешь, что будет?
– Налетят, будь уверен. Долго они себя ждать не заставят, лишь бы подмога успела. Как думаешь, придут?
Ждан ухмыльнулся. Эко все закрутилось.
– А куда они денутся. У нас же в гостях сам князь переяславский был, Ярослав Всеволодович, а его вороги вчера похитили. Если с ним что случится, всем головы не сносить.
– Хорошо. Тогда пусть скачет. Найди лук и коней, со мной пойдешь, дорогу покажешь.
– Куда? – удивился Ждан.
– Видел я идола в степи языческого, он на холме стоял, река рядом текла и рощица малая. Знаешь где?
Ждан расплылся в улыбке. Разве ж может он что-то не знать? Это же его земля.
– Ну, а как же! Дневной переход всего.
«А как же я их ночью сегодня видел? Не могли они так быстро туда добраться. А вдруг просто сон? Буду выглядеть полным дураком, да еще побег из-под ареста припишут, ладно. Авось повезет».
– Тогда возьми еще по паре заводных лошадей, нам быстрей боярина туда добраться нужно. Я подожду тебя на подворье, давай скорее.
Ждан побежал в одну сторону, а Святослав – в другую. Всю дорогу думал о том, что с ним теперь будет. Может, бежать куда подальше. Родня вроде в Киеве, там же хазары есть. А я хазарин, может, не оставят родича в беде. Святослав помотал головой, как пес, отогнал дурные мысли. Нет, теперь я другой человек. Я больше не трус! Я готов принять свою судьбу. И Аленку я не брошу.
Вбежал во двор, громко хлопнув калиткой. Тихо на подворье. За заборчиком важно топчутся гуси, свинья роется в свежей куче навоза. Родной дом. Святослав даже удивился таким мыслям. Подошел к лохани с водой. Морда в запекшейся крови, как черт ведь. Снял потрепанную рубаху, умылся. Сразу похорошело. Из кузни вышел дядька Никифор, в кожаном переднике, голову обруч обрамляет. В руках клещи и раскаленный прут железа. Посмотрел зорко, сдвинул брови.
– Сбежал?
Святослав пожал бесшабашно плечами.
– Ну, раз меня никто не выпускал, можно и так сказать. Сбежал…
– Куда направишься? Далеко?
А он ведь решил, что я удрать собрался, и не мешает. Деревне тогда за меня головное платить придется. Приятно, что тебя не торопятся сдавать в руки правосудия.
– Аленку спасать пойду и боярина – тоже. Его засада в степи ждет.
Кузнец кивнул, развернулся, подошел к бочке и опустил туда прут. Зашипело железо.
– Привиделось что?
– Да, – не стал отнекиваться Святослав. Это в том мире, если бы он кому рассказал, что ему сны вещие снятся, никто бы не поверил. А здесь ко снам и предвидению серьезно относятся.
– А спасать как будешь? Знаешь? Маловат ты для подмоги, толку мало от тебя будет.
– Пока не знаю, но придумаю. И ты спасайся, бери Пелагею с детишками и в лес уводи. Степняки скоро на деревню налетят.
Кузнец высунул прут из бочки, осмотрел, – еще поработать с ним надо, – в кузню вошел. Молот взял, тукнул раз-другой. У Романова даже в ушах зазвенело. Потом положил заготовку с инструментами на стол, а сам в хату направился. Ни слова больше не сказал. Странный человек.
