Хазарин долго молчал, а потом грустно вздохнул и заливисто засвистел соловьем, спугнув молодых уточек, притаившихся в траве. Птицы вспорхнули в небо, всадник вскинул лук. Щелк, стрела с широким наконечником выбила перья из птицы. Хороший выстрел, сегодня будет дичь.
– Я подумаю над твоими словами, маленький бек. Никогда не видел таких детей, как ты. Что в тебе не так?
Святослав пожал плечами и улыбнулся.
– Просто я ведаю то, что не ведают другие, даже больше тех, кто прожил долгую жизнь. Это мой дар и моя погибель.
Машег, как и любой житель средневековья, очень серьезно относился к сверхъестественному. Ведьмы и ведуны для него были вполне естественным явлением.
– А ведаешь ли ты мою судьбу? – Машег пристально посмотрел на Святослава.
– Судьба отдельных людей мне неведома, только народов.
– И что ты видишь в будущем нашего народа?
– Ничего, нас не станет, наши потомки даже не вспомнят о нас, если мы не объединимся.
Хазарин замолчал. Святослав понимал его, грустно осознавать крах былого величия. То же самое было много раз и с нашим народом, но мы каждый раз возрождались, а вот для него это конец.
Дальше путь продолжили в молчании. Двигались через бескрайнюю степь, заполненную переливами голосов животных и птиц, шелестом травы, отдающей почтением хозяину степи – ветру. Хорошо здесь, свободно. Даже плечо болеть перестало. Вдали пару раз видели небольшие группы всадников, но, увидев отряд из двух десятков воинов, разбойники быстро скрывались за горизонтом. Несмотря на разгром хазар, этих смуглых черноволосых мужчин в степи уважали и побаивались. Без явного численного превосходства ни один степной разбойник не рискнет напасть на детей степного моря. Привал сделали на закате в небольшой рощице, раскинувшейся у ключа. Святослав с удовольствием напился родниковой воды из небольшого ручья, уходящего под валун. Воины неспешно обихаживали лошадей, кто-то разжег костер и начал готовить в котелке похлебку. Вкусно запахло вареным мясом и крупой.
Святослав устроился у костра, подложив седло для удобства, и, расслабившись, смотрел на веселые огоньки пламени. Желания разговаривать не было, вообще ничего не хотелось. Машег перебирал стрелы, проверяя остроту наконечников. Святослав не заметил, как его начало клонить в сон, голова налилась тяжестью, плечи опустились и плавно закрылись веки.
Романов открыл газа. Все тот же родник, костер и те же люди. Только он стоит в стороне, а его тело сидит на седле и мерно посапывает. Ближник Машега, матерый хазарин, встал с поваленного дерева и прошел сквозь Святослава, скрывшись за молодой березкой. Может, по нужде отошел?
Вдруг подул сильный ветер, сорвавший с одного из воев меховую шапку. Воин зло выругался и обратился к соседу:
– А где Шаром? Давно его нет.
Другой воин равнодушно покачал головой.
– Не знаю, наверное, с Аргуфом опять о чем-то шепчутся. Говорят, хочет его сестренку в женки взять. Красивая кобылка, в самом соку, – мечтательно причмокнул губами хазарин.
Ночью в темноте сговариваться о браке? Странное поведение, даже в средневековье. Хотя, может, у них так принято?
На поляне сидели восемнадцать воинов, каждый занимался своим делом, не было только двоих. На душе стало как-то неспокойно. Святослав решил посмотреть, в чем дело, и направился за хазарином. Роща совсем небольшая, прятаться тут негде. В просвете деревьев показались две фигуры, которые о чем-то шептались.
– Илайя сказал, что Машег не должен вернуться в Аскел, – сказал ближник благородного хазарина.
– А что делать с его братом? Он же сын Игоря и наш господин.
Воин, которого звали Аргуфом, придвинулся ближе.
– Я думаю, Илайя не расстроится, если его брат не вернется домой. Кто хочет делиться наследством?
– А если он не желает смерти брата? Он же с нас шкуру живьем сдерет за него.
– Не сдерет. Ты думаешь, почему половцы напали на Игоря? Олег и Илайя поделили все, что было у господина. Если бы он остался жив, он бы все завещал Святославу. Половцы знали, где ждать и кого ждать.
– Ты уверен?
– Я сам сказал им, Илайя хорошо отблагодарил меня за это. И за Машега мы получим немало.
Святослав стоял и боялся пошевелиться, на глаза навернулись слезы. Он никогда не видел отца, но ребенок, в тело которого он вселился, испытывал очень теплые чувства к этому человеку. Не выдержав, он бросился на заговорщиков и попытался вцепиться Аргуфу в горло, но пробежал мимо него и упал в мокрую траву. Заговорщики вздрогнули и отшатнулись друг от друга.
– Что это было? – испуганно спросил один из хазар.
Второй осмотрелся по сторонам, взяв рогатину наизготовку.
– Наверное, ветер. Как Машег уснет, я перережу ему горло, а ты задушишь господина. Ты понял меня?
Второй хазарин качнул головой в знак согласия.
– Тогда идем. Машег – хитрый лис, не нужно, чтобы он что-то заподозрил.
Заговорщики разошлись в разные стороны, а Святослав так и остался лежать на земле. Он долго лежал и плакал. Вот тебе и спаситель мира. Ревет как дитя. Романов с трудом встал с земли и машинально хотел отряхнуться, но одежда была чистой и сухой. Святослав удивленно развел брови. «Хотя чему я удивляюсь, мой дух стоит здесь, а тело там у костра. Что же теперь делать? Пойти и рассказать все Машегу? Нет, не поверит, меня он почти не знает, а с этими головорезами всю жизнь вместе. Значит, нужно дать им возможность напасть и постараться при этом остаться в живых».
Святослав в поту вскочил с седла. Машег сидел на корточках перед ним, протянув миску с похлебкой.
– Дурной сон? – молвил хазарин.
Святослав молча кивнул, проглотив скопившийся ком в горле.
– Да, сон так себе.
– Вот, поешь, для выздоровления нужно хорошее питание и здоровый сон.
Хазарин протянул Романову миску с едой и отошел к дереву, где и устроился на ночлег. Заговорщики сидели друг напротив друга. Аргуф рядом с Машегом, Шаром справа от Святослава. Вот бы сейчас их прищучить, но нельзя. Святослав не спеша съел похлебку, аккуратно вытащил кинжал из ножен и, убрав его в рукав халата, устроился на плаще. Глаза полностью не закрывал, держа слегка приоткрытыми. Сам стал одним сплошным ухом, поворочался, а потом ровно засопел. Время как будто остановилось. Святослав старался всем своим видом показать окружающим, что крепко спит. Время все шло, но никто не нападал, и Святослав сам не заметил, как провалился в сон.
Взрослый мужчина сидел у реки и ловил на удочку рыбу. Мужчина был широк в плечах, мощные мышцы переплетали плечи и руки, крепкая шея склонила голову к речной глади. Рядом с мужчиной лежал длинный обоюдоострый меч с двуручной рукоятью. Короткие черные волосы трепетали от легких порывов теплого ветра, доносившихся с моря. Мужчина дремал, отдыхая от ратных трудов. На другом краю реки, над островом, возвышались высокие каменные стены, с рядами мощных башен. Между островом и берегом у причалов сгрудилось множество кораблей, вокруг которых сновали толпы разношёрстного люда. Их голоса с трудом доносились до этого берега, напоминая мужчине о его долге. Из дремы мужчину вывел звонкий девичий голос.
