– Нет уж! Я за вас отвечаю, и я вас передам адрианианцам. Если хотите, я больше слова вам не скажу.
– А вам не будет неприятно?
– Я не Жиль Понси… Постойте-ка! Почему вы так странно ответили? Можно было сказать, что вы меня не любите, а вы сказали, что не сможете быть со мной! Вам не нравится, что я не талигоец и другой веры?
– Я об этом даже не подумала, – она опять вздохнула, – и потом, мы, наверное, больше воевать не будем, иначе получится совсем глупо. Вы очень хотите знать?
– Пока я не пойму, в чем дело, я от вас не отстану.
– Я попробую, но это так трудно объяснять. Самое плохое, что я вам нравлюсь по-настоящему. Если бы дело было в том, что вам нравятся такие лица, как у меня, мы бы могли просто несколько дней поговорить, и вы бы разочаровались. Но мы о многом думаем одинаково, и нам еще надо проверить, не станет ли кто-то из гостей бесноватым, значит, я могу вам не надоесть.
– Селина, как хотите, но надоесть мне вы не сможете никогда. Вы кого-то уже любите?
– Одного человека, но замуж выйду за другого. Я обещала.
– Пошлите этого другого к Змею и выходите за меня! В конце концов, у нас с вами прорва дел, и я вам не противен, иначе вы бы со мной не поехали.
– Не поехала бы. – Опять этот вздох! – Жаль, что вы не знали ее величество, она так понятно объясняла… Я пока не знаю, за кого выйду, там есть одно условие, а я обещала папеньке. Если бы это на вас подействовало, я бы всё вам рассказала.
Не будь этого условия, я могла бы выйти за Уилера или за монсеньора Лионеля, потому что мы друг друга понимаем, но не любим, как мужчина и женщина. Это было бы честно, а когда один любит, а другой – нет, получается несправедливо. Мне будет стыдно, а вам – обидно.
– Вот уж нет! Селина, я вас слушал, а теперь послушайте меня. Мне не хочется, чтобы у меня было так, как у моих родичей. Всех. Ну, не влюблены вы в меня, обидно, конечно, но я это пережить в состоянии. Мне довольно, что вы не собираетесь в монастырь и готовы выйти за кого-то замуж, пусть и с условием. Назовите мне его, вдруг я смогу его выполнить! Мы будем кататься, болтать, ловить тварей, потом у нас будут дети. Арно… Младший Савиньяк при мне написал здоровенное письмо своей матери и отправил, даже не перечитав. Сам бы не видел, никогда бы не поверил! Так вот, я хочу, чтобы мои сыновья тоже писали такие письма… И другой девушки, с которой такое может выйти, я не знаю. Шварцготвотрум! Никогда раньше не думал о детях, и о женитьбе не думал, только сейчас в голову пришло, и ведь верно! Ну, давайте попробуем? Не выйдет – «львы»… адрианианцы, помогут нам расстаться по-хорошему. Вы будете свободны, останетесь графиней Фельсенбург и сможете делать что хотите. И я не застрелюсь… Я не застрелюсь, даже если вы мне совсем откажете. И нельзя сейчас, и слишком уж много в этой жизни чудесного, чтобы от него сбегать! Все, кажется, сказал… Поворачиваем?
– Давайте проедем еще немного. Мне надо подумать.
Она думала! Она именно думала, даже не пытаясь отстраниться. Руппи видел нежный профиль и вырвавшуюся из-под шапочки и капюшона прядку, к которой пристала зеленоватая звезда. Морок, словно осознавая важность разговора, перешел на шаг и даже не думал бузить, хотя пробежаться ему хотелось, не без того. Путеводная Ретаннэ спряталась за луну, зато впереди мигнуло несколько желтых огоньков, и еще один, побольше, в стороне. Старая Переправа, где он собирался повернуть. А вот делать предложение не собирался.
– Господин Фельсенбург, – Селина обернулась и теперь смотрела прямо в глаза, – я не могу за вас выйти, потому что вы очень похожи на монсеньора Рокэ.
– Ну, похож. – Так похож, что удалось обдурить две армии, а считая с горниками – и все три. – Только я не он, и потом, что в этом плохого?
– Это очень хорошо, особенно для Дриксен, но я буду на вас смотреть и думать, каким вы станете через пятнадцать лет. Но когда вы станете таким, как монсеньор Рокэ, то полюбите кого-нибудь вроде ее величества и будете совершенно правы. Вы ведь видели монсеньора Лионеля?
– Видел, и что?
– Выйти за вас сейчас замуж, это как выйти за Арно, потому что он потом станет, как монсеньор Лионель, только Арно этого может и не заметить, а вы заметите.
– Я уже заметил, и, знаете что, вы меня не напугали! Хотите, поскачем галопом? Немного, вот до тех огоньков…
– Очень хочу. А ваш мориск не устанет?
– Морок?! Пусть попробует, и вообще я вас люблю! Причем гораздо сильней, чем полчаса назад. Ну, вперед!
Ветер и звезды, снежная сказка, лунная пыль…
