Многие исследовательские институты ПОД эгидой Высшей школы на берегу Кимзее планировалось открыть позже, когда Германия одержит победу. Однако подготовительная работа для основания ряда инсти тутов велась и во время войны: они получали литературу» архивы и другие награбленные материалы, хотя и не были открыты официально.
Самой важной задачей военного времени была собственно грабительская операция, которая снабжала институты огромным количеством материалов для будущих исследований. Эти материалы отправлялись в том числе в Институт биологии и расовых исследований в Штутгарте, Институт индоевропейской интеллектуальной истории в Мюнхене и Институт идеологических колониальных исследований в Гамбурге. Еще один институт готовился к открытию в 1944 году, после вывоза огромного количества книг и архивов Коммунистической партии Советского Союза, это был Институт изучения большевизма.
Но в итоге во время войны начал функционировать лишь один институт высшей школы — Институт изучения еврейского вопроса. В то время как изучение германских народов, кельтов и религии могло подождать до конца войны, еврейский вопрос был слишком важен, чтобы откладывать его изучение. Институт не случайно открылся в то самое время, когда нацисты вот-вот намеревались приступить к осуществлению спланированного холокоста.
Хотя сбор материалов стоял в приоритете, ряд исследований все же проводился и во время ВОИНЫ. После эвакуации 1943 года исследовательское подразделение института переехало в средневековый замок в Хунгене, который напоминал нечто среднее между охотничьим домиком и сказочным замком с деталями из красного кирпича и изящными башенками. Организация позволила хозяевам замка, семейству Зольмс-Браунфель, остаться в качестве прикрытия операции В период войны институт внимательно следил за политическими изменениями в отношении евреев и антисемитским законодательством на оккупированных немцами территориях, а также регулярно получал тайные донесения из Министерства иностранных дел и его консульств. Институтские «эксперты по евреям» также делились своим знанием различных еврейских культур, с которыми вступали в контакт немцы.
С самого начала франкфуртский институт также занимался выпуском монографий, статей и книг на основе богатого материала, украденного в различных уголках Европы. Формируя лучшую в Европе, а возможно, и в мире еврейскую коллекцию, исследователи института задавали тон будущим еврейским исследованиям. Перспективы этих исследований предельно четко были обозначены в статье об институте, опубликованной в партийной газете Volkischer Beobachter в 1942 году: «Впервые в истории: еврейская наука без евреев».
Важнейшей площадкой для этих исследований был собственный журнал института Der Weltkampf («Битва за мир»). Это был «ежемесячный журнал о мировой политике, народной культуре и еврейском вопросе во всех странах». Тираж первого выпуска составил шесть тысяч экземпляров. Большинство подписчиков составили преподаватели и ученые. Журнал также составлял тематические номера. Номер 2 за 1943 год посвящен еврейскому вопросу во Франции, причем некоторые статьи были написаны французскими антисемитами. Этот номер был также опубликован на французском. Специальный выпуск появился не случайно — он стал следствием получения институтом огромного объема материалов из Франции.
Среди других статей в этот номер вошел «анализ» письма, которое немецко-еврейский поэт XIX века Генрих Гейне отправил барону Джеймсу де Ротшильду в Париж, чтобы попросить немного денег. В другой статье анализировались письма, в которых Альберт Эйнштейн критиковал основанный в 1925 году Еврейский университет в Иерусалиме. Эйнштейн сам входил в ректорат университета. Обе статьи при этом ссылались на материалы, которые ЭРР обнаружил в Париже. Хотя документы вряд ли разоблачали серьезный заговор, их использовали, чтобы намекнуть на существование тайных экономических, политических и социальных еврейских сетей. Никаких доказательств заговора никогда не приводилось, но в них и не было необходимости. Это было исследование, которое одни сторонники гипотезы проводили на радость другим. Любая связь считалась ниточкой к мировому заговору. Исследование характеризовалось тем же философским подходом, который Геббельс применял к «Протоколам сионских мудрецов»: важнее были не факты, а подразумеваемые истины.
Также в институтском журнале публиковались статьи, основанные на недавно обнаруженных материалах и «исследовательских визитах» ученых. Руководить сбора еврейской коллекции Йоханнес Поль Написал о своих находках в Вильнюсе в статье «Идиш-ская литература Советского Союза». Поль также публиковал короткие исследовательские статьи о еврейской культуре Греции и Украины. Другие сотрудники института осветили еврейско-болыневистский заговор и еврейские ритуальные убийства.
Помимо журнала Der Weltkampf, институт издавал книги, монографии и антологии. Особенное внимание уделялось справочникам, прекрасным примером которых служит «Словарь евреев в музыке». Планировался к изданию и «Словарь евреев в театре», который должна была составить литературовед Элизабет Френ-цель, в 1943 году опубликовавшая книгу «Евреи в театре». Френцель испытывала огромное влияние крупного представителя немецкой расовой науки, «расового папы» Ганса Гюнтера. Специалист по немецкой литературе Йохен Хёриш назвал ее книгу о еврейском театре «одной из худших антисемитских публикаций» Третьего рейха. Цель издания этих справочников заключалась в выявлении «еврейского» влияния в сфере театра и музыки, чтобы в итоге очистить от него германскую культуру. Справочники были адресованы работающим в этих сферах профессионалам — директорам театров и учителям музыки, — чтобы они ненароком не исполнили композицию «еврейской» природы.
Планировалось также провести масштабные исследования по истории гетто и антииудаизма. Для первого институт запросил у местных чиновников Восточной Европы карты различных гетто. Также вероятно, что в проекте принимал участие и относительно неизвестный филиал франкфуртского института, открывшийся в 1942 году в Лодзи. Он назывался Институтом
изучения восточноеврейского вопроса и работал под руководством профессора теологии Адольфа Франка. еГо задача заключалась в «проведении исследований» в Лодзинском гетто, пока оно еще существовало. Институт, в котором работали три человека, также собирал экспонаты для антиеврейских выставок. К примеру, институт размещал объявления в местных газетах, предлагая плату за «еврейские материалы».
Хотя во Франкфурте выставка так и не состоялась, в Ратиборе был достигнут большой успех. К 1943 году отделы исследований и пропаганды ведомства Розенберга были эвакуированы из Берлина вместе с коллекциями. Даже местные отделения ЭРР в Советском Союзе были вынуждены отступать с немецкой армией. В эвакуацию отправлялись не только книги и архивы, но и местные ученые и специалисты, в том числе десять украинских профессоров, которые вместе с семьями были перевезены из Киева в Ратибор.
Исследовательская деятельность в Ратиборе была ориентирована на страны Востока и напрямую связана с большим количеством материала, собранного для Восточной библиотеки. Исследования затрагивали широкий спектр тем, включая советскую систему, а также выпускались полемические антибольшевистские пропагандистские статьи с названиями вроде «Битва против большевизма» и «Истинное лицо большевизма». Исследования должны были в первую очередь продемонстрировать истинные цели большевизма и подчеркнуть, что за этой идеологией стоял еврейский заговор. Руководил исследованиями библиотекарь и историк Герд Вундер, который ранее работал в Париже и Риге, где отвечал за конфискацию библиотек. Исследовательский отдел Вундера, известный как IV Главное управление, разместился в замке Плесс неподалеку от Ратибора, куда также была перемещена большая часть собрания Восточной библиотеки. Вундер также занялся написанием «личных дел» на основе конфискованных архивных материалов наиболее влиятельных евреев, таких как члены семьи Ротшильдов, Вальтер Ратенау и Альберт Эйнштейн. Среди прочего он составил родословную Ротшильдов с их «связями».
