— А я ужасаюсь этому. Уходи, охрана спит.
— Ты тоже маг?
— Я просто подмешал в вино тюремщикам сонного зелья. Теперь путь свободен, лошадь ждёт у входа. Что ты будешь делать дальше — это уже полностью твоё дело. И возьми этот плащ — я знаю, Лилилау оставила его для тебя, он поможет отвести чужие взгляды.
— Что ты хочешь взамен?
— Ничего, я отпускаю тебя потому, что ты мой отец, и ещё потому, что не хочу, чтобы на руках Стелли была твоя кровь. Но главная причина — я выполняю то, для чего и был создан.
Хазер направился к двери, затем повернулся и вдруг сказал:
— Для меня никто ещё не делал ничего просто так. Спасибо… сын.
— Меня зовут Мир, — сказал я ему вслед, — Мирис — Открывающий двери. Я был создан лишь для того, чтобы открыть двери к твоей свободе. Так что благодари не меня, а Лилилау.
Хазер ушёл. Было слышно, как он бежит вверх по лестнице. Когда шаги принца стихли, я тоже покинул камеру. Я не знал, что со мной будет дальше, но на сердце у меня было так хорошо и спокойно, как не было уже очень давно. Я выполнил то, ради чего был создан, всё остальное не имело значения. Дэмон права, главное — это следовать своему предназначению.
Я вернулся в свою комнату и увидел проклятую лютню, которую, должно быть, вернули мне по приказанию королевы.
«Где ты был?!» — Дэмон была в ярости.
— Я выпустил из тюрьмы отца.
«Ты отпустил Хазера?» — Я впервые услышал в голосе Дэмон панику.
— Да, я это сделал, — рассмеялся я и, надев на голову шутовской колпак, позвенел колокольчиками.
«Ты не шут, ты сумасшедший!!! Я даже не знаю, что теперь сделает с тобой Стелли».
— Не Стелли, а королева. И что бы она ни сделала со мной — это уже неважно.
«Нам надо бежать. Если ты пустишь меня в своё сердце, я изменю твою внешность так, что королева никогда тебя не узнает. Шут пропадёт навсегда, мы будем свободны. Мы отправимся в Замок Трёх клыков, Лаки поймёт, что это ты…»
— Я никогда не буду свободен, пока ты есть в моём сердце… Пока в моём сердце есть королева. И я готов понести наказание. Если она считает, что за мой поступок я должен быть казнён, — пусть так оно и будет. Я не убегу.
«Убежишь. — Голос Дэмон был наполнен яростью. — Убежишь, потому что я тебе прикажу. Ты забыл, что по нашему уговору я ещё один раз могу беспрепятственно войти в твоё сердце».
Я вздрогнул и отступил к двери, но было поздно — я почувствовал, как холод вонзился в мою грудь, и вдруг чётко вспомнил слова Хазера:
«В тот день я запомнил одно правило — магия не всесильна. Если ты не боишься, если подчинишь себе чувства и страх, если у тебя сильная воля, то сможешь победить мага, демона, да кого угодно. Потому что нет ничего сильнее твёрдой руки и человеческой воли».
Они прозвучали так, словно отец стоял рядом со мной. И я понял, что надо делать. Пока Дэмон ещё не овладела моим сердцем полностью, пока ещё у меня есть краткий миг, в который я могу быть самим собой. Я схватил лютню и бросил её в жаркое пламя камина. Древесина, в которой не было Дэмон и которую никто не защищал, вспыхнула мгновенно. Пламя окрасилось синим, из камина повалил едкий дым, запахло мертвечиной.
«Нет!!!» — разорвал мою голову дикий вопль.
В этот момент в покои ворвалась стража во главе с королевским магом. Мне заломили руки за спину, так что я закричал от боли, и поволокли, не особо церемонясь, по коридорам Дворца. Я не задавал вопросов. Я был готов держать ответ. Лишив Дэмон пристанища, я связал нас с ней намертво. Она не могла вернуться в предмет своего заключения, но не могла и получить свободу, потому что находилась в моём сердце — в своём гнезде, которое вила уже несколько лет. Дэмон не может жить в человеке долго, да и человек не выдержит этого, но сейчас я был уверен — долго и не получится. Я унесу Дэмон с собой в могилу. Может быть, тем самым я освобожу от неё этот мир. А значит, проживу свою глупую жизнь не зря. Осталось заставить королеву казнить меня так, как это нужно.
Королева сидела на троне, который полностью скрывали складки её объёмного одеяния. Казалось, она парит в воздухе.
— Зачем ты выпустил Хазера? — спросила она без каких-либо предисловий и попыток добиться признания. Она знала — я не буду лгать ей. Да и стража, проснувшись, рассказала о том, кто принёс вино.
— Я выпустил твоего отца, королева, потому что решил стать твоей совестью, — отозвался я.
— Прекрати кривляться, Шут.
— Я говорю серьёзно, — ответил я. Дэмон молчала, но я был уверен, что ненадолго. Должно быть, она занята поисками выхода из сложившейся ситуации. Я так и представил, как она, словно паук, сидит посреди моего сердца и плетёт паутину, собранную из различных вариантов, возможностей, переплетений вероятностей и узелков случайностей. Рано или поздно она найдёт ту нить, за которую стоит потянуть, чтобы заставить меня поступить угодным ей образом, и заштопает дыру, которую я прорвал, когда сжёг её пристанище. Мне нужно было торопиться.
— Тогда скажи, Шут, чего достоин человек, который предал свою королеву?
Ответ пришёл ко мне мгновенно. Именно такая казнь обеспечит полную победу над Дэмон и не позволит ей покинуть моё сердце и занять место в другом, а потом и убьёт её.
— Быть погребённым заживо, — отозвался я, — в пустынном месте, где никто не прольёт об этом человеке ни одной слезы.
— Так тому и быть, — сказала королева, и голос её был пустым и холодным. — Не так я представляла твоё будущее, Шут. Не так я представляла своё будущее.
Последние слова королевы причинили мне особую боль.
Королева сделала жест магу, и тот с ехидной усмешкой отдал приказание стражникам.
— Нет!!! — наконец завопила моим голосом пришедшая в себя Дэмон. — Нет!!! Королева, королева, постой!!!
Но это вызвало лишь едкий смех королевского мага. Ну хоть кого-то я порадовал своим падением.
Место, куда меня привезли, действительно было пустынным. Но каким же красивым! Даже сейчас, скованный железом и магией, я искренне восхищался открывшимся предо мной пейзажем.
Мы стояли на высоком обрывистом берегу, а буквально под нашими ногами лежало похожее на зеркало озеро. В озере отражалось ярко-голубое небо, по которому плыли облака, казавшиеся более реальными, чем те, что были над нами.
— Все мы лишь чьи-то отражения, — пробормотал маг. В этот момент я был готов ему поверить.
Пара лебедей спустилась на водную гладь, и идеальная картинка дрогнула, распалась. Иллюзия пропала.
За своей спиной я услышал, как стражники принялись копать могилу. Скоро прервётся иллюзия и моей жизни.
Вдруг мне сделалось страшно, я точно очнулся от сна, который длился с того самого момента, как не стало моего отца. Я неожиданно осознал, что моя жизнь сейчас закончится. Я попробовал понять, как это будет, как я вдруг перестану осознавать, чувствовать, думать… и не смог. Как это так может быть, чтобы я не осознавал? Куда это всё денется, куда пропадёт?
