Эпилог
ПОСЛЕ ДАННОЙ ДЭМОН КЛЯТВЫ верности я смирился и больше не пытался бунтовать. Я перестал быть человеком, став безвольным инструментом в руках зла. Тёмными ночами моя лютня зазывала неосторожных к берегу озера, и его воды укрывали их навсегда в своей глубине. Потом на месте, где была моя могила, один из принцев выстроил Замок Серых садов. Вскоре меня назвали монстром этого места. Как и предсказала Дэмон, я превратился во всеми ненавидимое чудовище. Я больше не спорил с ней, делая всё, что она пожелает. Моя музыка год от года становилась совершеннее, я уже не нуждался в подсказках, отлично чувствуя, что хочет сердце того, кому предназначалась мелодия. Никто не мог противостоять мне. Дэмон создала в озере собственный Замок из пепла сгоревших сердец, и тени тех, кого она поглотила, вечно танцевали в нём под мою музыку. Я был хорошим рабом, надёжным орудием в её руках. Думал ли я о побеге, о том, чтобы взбунтоваться, о творимых мною злодеяниях? Нет. Я просто играл на лютне, создавая музыку, и был этой самой музыкой.
Прошли сотни лет, за это время Замок Серых садов обрёл дурную славу, был заброшен, но однажды вновь возрождён. Его новый хозяин, принц Мэй, сын королевы Вьен, что правила теперь Королевством Золотых птиц, был из тех людей, кто не способен расслышать мелодии проклятой лютни. Сердце Мэя было глухим и слепым. Королева Вьен говорила о своём сыне, что у него бумажное сердце и была, конечно, права. Всё, что волновало Мэя, — это книги. В жизни он не сделал ничего сам и никого не любил, иногда мне казалось, что сердце принца вообще не способно испытывать какие-либо чувства. Так что Мэй проходил мимо монстра Замка Серых садов и даже не замечал меня. А вот королева Вьен однажды специально приехала, чтобы встретиться со мной лично. Никогда я не видел настолько грязного сердца, но, вот беда, ни мне, ни Дэмон оно было не подвластно. Правда, совсем по иной причине, чем сердце принца Мэя. У королевы Вьен было каменное сердце. Камень не горит. И хотя Вьен видела меня и слышала мелодию проклятой лютни, я не мог сжечь её. Дэмон была в бешенстве, никогда не видел её такой. Прошло довольно много времени, прежде чем она смирилась со своим поражением. Я смог снова сочинять музыку, предаваясь своим мечтам, но оказалось, что моё спокойствие было преждевременным.
В тот значимый для меня вечер я чуть слышно перебирал струны лютни, сидя у угасающего камина, когда дверь в залу неожиданно отворилась. На пороге стояла золотоволосая девочка. Вначале я подумал, что это новая игрушка для Дэмон, которую приманила моя мелодия. Я уже приготовился зажечь её сердце, когда вдруг некая мысль заставила меня вздрогнуть. Я даже не сразу понял, что же так взбудоражило меня. А потом осознал, что сердце девочки было ещё сердцем ребёнка, в нём не было страсти, не было чувств, которые сумела бы воспламенить музыка проклятой лютни. Такая девочка не могла услышать ни моей мелодии, ни моего голоса, но, так или иначе, принцесса всё же пришла на зов монстра Замка Серых садов.
— Вы так прекрасно пели, — пробормотала девочка, краснея.
Как же всё-таки она услышала меня? Необходимо было докопаться до правды, и я начал расспрашивать гостью, старательно играя свою шутовскую роль. Я хотел, чтобы девочка проболталась, но, похоже, она и сама не знала, в чём причина. И когда Лина — так её звали — ушла от меня, я огорчился, что мне нечем зацепить её сердце. Пожалуй, это сердце было единственным, к которому мне действительно хотелось подобрать мелодию, но не для того, чтобы сжечь, а чтобы узнать правду. Нет, это сердце я бы не отдал Дэмон. Не знаю, что случилось со мной в тот миг, но я словно очнулся. Всё ещё являясь послушной марионеткой в руках Дэмон, я вдруг ощутил, как нити, за которые она дёргала меня, стали тоньше и могут порваться, если я потяну посильнее. Но теперь я уже не был наивным мальчиком и знал — чтобы одержать победу, не нужно действовать сгоряча. Вначале необходимо было понять, что же такого необычного в сердце посетившего меня ребёнка.
Ответ пришёл не сразу. И второй визит странной девочки едва не закончился для неё плохо — теперь сердце Лины было мне подвластно. В нём поселилась страсть. Я едва не сжёг его, терзаемый разочарованием, когда вдруг почувствовал, что за нами следят. Королева Вьен наблюдала за нами сквозь зеркала, затеяв свою игру, о правилах которой я мог лишь смутно догадываться. Посещение её покоев дало ответы почти на все вопросы. Они пришли в тот момент, когда Вьен напомнила мне о Стелли. Сколько веков я старался забыть о ней и вот сейчас, когда вспомнил, понял, почему меня так взбудоражил визит Лины. Прикоснувшись к дневнику Лаки, который хранила в своей библиотеке королева Вьен, я узнал ещё больше. И тогда мне большого труда стоило сдержать нахлынувшие на меня эмоции. Но за прошедшие века я научил своё сердце лгать так же легко, как это делал мой язык. Теперь ни один демон, читающий сердца, не смог бы узнать правды. А правда была в том, что в сердце девочки текла моя кровь и кровь Стелли. Они были разбавлены временем, но всё же были там, впервые перемешавшись в теле одного человека. Я не знал, почему боги расщедрились на такой дар и чем я заслужил их внимание, но, возможно, теперь Лина могла стать ключом к моей свободе, как однажды я стал ключом к оковам Хазера. У меня снова появилась надежда. И я поклялся, что помогу Лине всем, чем смогу, если она, конечно, согласится принять помощь монстра. Но вначале Лине предстояло пройти Лабиринт. Я очень надеялся, что ей это удастся, ведь в принцессе была не только моя кровь, но и магическая сила. И ещё я хотел знать, что же стало со Стелли, чьи следы затерялись во времени. Мне нужна была правда, какой бы горькой она ни была.
«Где тебя носило опять весь день? — спросила меня Дэмон, когда переполненный надеждами я вернулся в её замок. — Разве хороший раб не должен давать отчёт своей госпоже?»
— Немного развлёкся путешествиями по зеркалам, — отозвался я. — В Замке Серых садов стало слишком пустынно и скучно.
«Ты прав, я тоже заскучала, да и проголодалась. Пожалуй, нам стоит подумать о перемене охотничьих угодий».
— Может быть, может быть. — Мои пальцы коснулись струн, лютня запела.
«И всё же что-то не так с твоим сердцем, Шут». — В голосе Дэмон послышалось беспокойство.
— Моим сердцем? Разве оно у меня всё ещё есть?
«Увы. Загадка в том, что, сумев сделать из тебя монстра, я так и не смогла отравить твоё сердце. Что же с тобой не так, Шут?»
— Кто знает, кто знает, может, просто моё сердце мне никогда не принадлежало.
Впервые с момента казни я заиграл мелодию Болот и почувствовал, как начали рваться связывающие меня с Дэмон нити. Вот только ей об этом знать было ещё рано.
