Как утверждают Сантильяна и фон Дехенд, подобные образы относятся к небесным объектам и описываются сложным научным языком архаичной, но «весьма изощренной» астрономии и математики: «Этот язык игнорирует местные верования и культы. Он сосредоточивается на числах, движении, общей структуре, схемах, а также на структуре чисел, на геометрии».
Откуда мог прийти такой язык? «Мельница Гамлета» — это лабиринт блестящей, но сознательно уклончивой словесности, который не дает прямого ответа на этот вопрос. Однако то здесь, то там иногда можно встретить отдельные намеки, едва ли не сопровождаемые извинениями за их незавершенность. Например, в одном месте авторы говорят, что научный язык, или шифр, который, как они считают, им удалось идентифицировать, относится к «древности, внушающей благоговейный страх». В другом месте они более точно измеряют глубину этой древности, относя ее к периоду как минимум «за 6000 лет до Вергилия», — иначе говоря, не менее 8000 лет назад.
Какая известная исторической науке цивилизация была достаточно развитой и могла пользоваться изощренным научным языком более 8000 лет назад? Честный ответ на этот вопрос — «никакая», после чего следует открыто признать, что мы имеем дело с забытым эпизодом из жизни высокоразвитой технической культуры в доисторические времена. И снова Сантильяна и фон Дехенд уклончивы, когда речь заходит о конкретных вещах, и говорят лишь о наследии, которым мы все обязаны «некоей почти невероятной працивилизации», которая «первой поняла мир как нечто созданное в соответствии с числом, мерой и весом».
Ясно, что подобное наследие должно быть связано с научным мышлением и сложной информацией математической природы. Однако, поскольку она очень древняя, ход времени рассеял ее фрагменты по всему свету:
«Когда вышли на сцену греки, пыль веков уже улеглась на обломках этой великой всемирной древней конструкции. Но кое-что уцелело в традиционных обрядах, мифах и сказках, которых по-настоящему никто уже не понимал… Это дразнящие воображение осколки утраченного целого. Они вызывают в памяти «туманные пейзажи», на которые большие мастера китайские художники: здесь они покажут скалу, тут — остроконечную крышу, там — верхушку дерева, а остальное предоставят вашему воображению. Но даже тогда, когда шифр поддастся, когда будет известна техника, мы не можем надеяться, что сумели в полной мере оценить замысел наших далеких предков, поскольку он задрапирован в символы, а созидательные и направляющие умы, породившие эти символы, исчезли навсегда».
Итак, два выдающихся профессора истории науки из известных университетов по обе стороны Атлантики утверждают, что открыли остатки зашифрованного научного языка, который на много тысяч лет старше, чем самая старая известная нам человеческая цивилизация. Более того, обычно очень осторожные в выражениях, Сантильяна и фон Дехенд утверждают, что они его «частично расшифровали».
Для серьезных академических ученых это чрезвычайно необычное утверждение.
Глава тридцатая
КОСМИЧЕСКОЕ ДЕРЕВО
И МЕЛЬНИЦА БОГОВ
В своем блестящем и далекоидущем исследовании «Мельница Гамлета» Джорджио де Сантильяна и Герта фон Дехенд представляют внушительный набор мифологических и иконографических свидетельств в пользу существования любопытного феномена. По какой-то необъяснимой причине неизвестно когда ряд древних мифов со всего мира был «задействован» (это, пожалуй, самое подходящее слово) в качестве носителя комплекса научных данных, связанных с прецессией равноденствия. Важность этого поразительного тезиса, как отметил один ведущий специалист в области древних мер и весов, состоит в том, что это — первый залп грядущего «революционного переворота в существующих взглядах на развитие человеческой культуры, сравнимого с революцией, совершенной Коперником».
«Мельница Гамлета» была опубликована в 1969 году, более четверти века тому назад, так что революции давно пора бы свершиться. Однако за это время книга не нашла широкого распространения у читающей публики и не встретила широкого понимания у специалистов по далекому прошлому человечества. Это никак не связано с внутренними недостатками или со слабостью работы авторов. По словам Мартина Бернала, профессора Корнельского университета, это случилось оттого, что «мало кто из археологов, египтологов и специалистов по древней истории располагает сочетанием времени, желания и квалификации, необходимым для того, чтобы воспринять научную аргументацию де Сантильяны».
Эти аргументы в основном сосредоточены на настойчивом внедрении «проблемы прецессии» в различных древних мифах. Как ни странно, многие ключевые образы и символы, которые возникают в этих мифах — особенно те, что связаны с «расстройством небес», — встречаются в древних преданиях о мировом катаклизме, которые мы обсуждали в главах 24 и 25.
Например, в норвежской мифологии мы видели, как волк Фенрир, которого боги старательно сажали на цепь, в конце концов разорвал все оковы и сбежал: «Он встряхнулся, и мир вздрогнул. Ясень Иггдрасиль затрясся от корней до самых дальних верхушек ветвей. Горы крошились и трескались от вершины до основания… Земля стала терять свою форму. Звезды поплыли по небу».
По мнению де Сантильяны и фон Дехенд, в этом мифе объединены знакомая тема катастрофы с совершенно отдельной темой прецессии. С одной стороны, перед нами земное бедствие масштаба, перед которым блекнет Потоп Ноя. С другой стороны, мы слышим, что в небесах происходят зловещие перемены, и что звезды, которые поплыли по небу, «падают в пустоту».
Читатель помнит из главы 25, как уцелел Иггдрасиль (мировое древо) и как прародители будущего человечества сумели укрыться внутри его ствола, пока новая земля не явилась из-под обломков старой. Можно ли считать «простым совпадением» то обстоятельство, что в точности такую же тактику спасения от Всемирного Потопа избрали герои некоторых североамериканских мифов? Подобные связи и переходы очень часто встречаются в мифах на темы прецессии и глобальных катастроф.
Эти небесные образы, повторяющиеся вновь и вновь с незначительными вариациями в мифах из разных частей света, «Мельница Гамлета» относит к категории, которая «не просто рассказывает о том, что происходит обычно». Более того, норвежское предание о чудовищном волке Фенрире и о том, как дрожал Иггдрасиль, повествует далее о конечном апокалипсисе, в котором силы Валгаллы выступают на стороне «порядка», чтобы участвовать в последней ужасной битве богов, — битве, которая окончится апокалиптическим разрушением.
«Пятьсот дверей и еще сорок есть в стенах Валгаллы,
Восемьсот бойцов выйдут из каждой двери,
Когда они отправятся на битву с Волком».
Первое, к чему легко, едва ли не подсознательно, побуждает этот стих, — подсчитать общее количество воинов Валгаллы: 540 × 800 = 432 000. Это число, как мы увидим в главе 31, математически связано с явлением прецессии. Трудно представить, чтобы такое число попало в норвежскую мифологию случайно, тем более, как отмечалось ранее, что ситуация на небесах была достаточно серьезная, если их «расстройство» привело к тому, что звезды уплыли с положенных мест.
