В Институте философии РАН в 1992 г. был создан сектор эволюционной эпистемологии. До 2008 г. им заведовал И. П. Меркулов. Ему на смену пришла Е. Н. Князева. Благодаря этому сектору, история эволюционной эпистемологии в настоящее время довольно основательно проанализирована (см.: http://iph. ras. ru/evol_epist. htm).
В сборнике «Познание в социальном контексте», изданном под редакцией И. П. Меркулова (М., 1994), помещена статья Р. Штайндла «От науки к философии: эволюционная эпистемология». Автор этой статьи называет Г. Фоллмера «самым крупным систематическим теоретиком эволюционной теории познания» (см. указ. соч. С. 244).
Герхард Фоллмер (род. в 1943 г.), на мой взгляд, и до сих пор остаётся самой крупной фигурой в современной эволюционной гносеологии. Главное достоинство его теории – её универсально-эволюционный контекст.
Физиогенез → физиосфера
Г. Фоллмер начал свою жизнь как физик. Физике он учился в Мюнхене, Берлине и Фрайбурге. До 1975 г. он работал ассистентом теоретической физики во Фрайбурге. Но со временем его интересы стали смещаться в сторону философии. В 1974 г. он защитил диссертацию по теме Evolutionäre Erkenntnistheorie. В следующем году она была издана как книга. Она сделала его знаменитым. Ему было в это время лишь 32 года. Позднее у него появились и другие работы – «Что мы можем знать?» (1983) с предисловием самого Конрада Лоренца, «Теория науки в действии» (1993) и др., однако главным трудом его жизни осталась «Эволюционная теория познания». Он даёт в ней не только своё понимание когнитивной эволюции, но и свою картину мира. Как выглядит у него картина физической природы?
Возникновение эволюционного подхода в физике Г. Фоллмер связывает с именами Ж.-Л. Де Бюффона (1707–1788), Иммануила Канта (1724–1804), П.-С. Лапласа (1749–1827) и Ч. Лайеля (1797–1875). «Они, – пишет Г. Фоллмер, – создали первые значимые гипотезы о развитии планетной системы» (Фоллмер Г. Эволюционная теория познания: врождённые структуры познания в контексте биологии, психологии, лингвистики, философии и теории науки. М., 1998. С. 80). Но только в ХХ в. эволюционный подход в физике получил глубокую разработку. С удовольствием Г. Фоллмер цитирует в связи с этим А. Гамова: «Основные черты универсума, который нам известен, есть результат эволюционного развития, который должен был начаться несколько миллиардов лет назад» (там же. С. 82).
В своей работе Г. Фоллмер не ставил задачи, связанной с воссозданием картины физиосферы и физиогенеза в целом, но некоторые штрихи к ней мы всё-таки можем у него обнаружить. Так, он писал: «Неподвижные звёзды вовсе не так неизменны, как можно заключить из их названия. Имеются молодые звёзды (белые гиганты) и старые звёзды (красные гиганты); мы сопереживаем даже рождение звёзд и находим «мёртвые» звёзды (белые карлики, нейтронные звёзды, планеты)» (там же. С. 83). В свою очередь об эволюции Земли мы у него читаем: «Континенты образовывали первоначально всаимосвязанный блок, который распался вследствие расширения Земли, извержения масс лавы или вследствие каких-либо других сил. Можно охарактеризовать так же происхождение, развитие и взаимодействие горных пород, морей и атмосферы» (там же. С. 84).
Биогенез → биосфера
Предметом исследования в анализируемой работе была эволюция познавательной способности у животных и людей. Чтобы подтвердить необходимость использования эволюционного подхода в эпистемологии, её автор стремился показать, что в этом мире нет ничего, что бы осталось за пределами его возможностей. Принцип эволюции он считал универсальным: «Принцип эволюции является универсальным. Он применим к космосу как целому, к спиралевидным туманностям, звёздам с их планетами, к земной мантии, растениям, животным и людям, к поведению и высшим способностям животных; он применим также к языку и историческим формам человеческой жизни и деятельности, к обществам и культурам, к системам веры и науки» (там же. С. 110).
Из признания универсальности эволюции ещё не следует, что «принцип эволюции» легко применить к изучению любого материала. Этому ещё надо учиться и учиться! В том числе у Г. Фоллмера.
Немецкий эволюционист обращает наше внимание на то, что органическое вовсе не кардинальным образом отличается от неорганического, поскольку первое вышло из недр второго, сохранив в нём многие его физические свойства. Вот почему в эволюции живой природы действуют два вида законов – физические и биотические, хотя первые и приобретают особую форму.
«Это отнюдь не означает, – разъясняет Г. Фоллмер, – что физические законы утрачивают здесь свою значимость; они сформулированы так, что значимы для всех систем, в том числе биологических. Так, также и организмы не могут противоречить закону сохранения энергии; мышца, которая осуществляет работу, должна откуда-либо получать энергию (напр., из питания), точно так же, как и нейрон в мозге, который посылает нервный импульс. Но физические законы должны дополняться биологическими и биохимическими законами» (там же. С. 85). Однако в любом случае мы имеем дело с эволюционными законами.
«Все эти эволюционные законы, – читаем у Г. Фоллмера, – относятся не только к возникновению новых вариантов, рас и видов (инфраспецифическая эволюция), но также к родоисторическому развитию (трансспецифическая эволюция)» (там же. С. 89). Говоря о действенности этих законов в последней, Г. Фоллмер указывает: «Насколько действенны эти законы можно увидеть из того, что в течение трёх миллиардов лет родовой истории вымерло больше видов животных, нежели живёт сегодня на Земле» (там же. С. 90).
Психогенез → психика
В развитии психики биотические законы коэволюциониру-ют с психическими. При этом их действие зависит от окружающей среды. Мы можем это обнаружить как в психогенезе животных, так и в психогенезе людей. Особое внимание в обоих случаях Г. Фоллмер уделял исследованию врождённых и приобретённых когнитивных структур.
В психике животных преобладают врождённые когнитивные структуры. Для их изучения много сделала этология – наука о поведении животных в естественных условиях, одним из основателей которой считают Конрада Лоренца. Он обнаружил, в частности, импринтинг: врождённые знания побуждают только что родившихся птенцов принимать человека за своего родителя, если они увидели его раньше своего настоящего родителя.
Но не следует недооценивать и приобретённые психические способности у животных. В своей книге Г. Фоллмер убедительно показывает, что их обычно преуменьшают. Между тем психика животных (в особенности – высших) способна не только к ощущениям и представлениям, но также и к вниманию, памяти, обучению, пониманию, невербальному мышлению и общению.
Давно известно, что в психике людей преобладают приобретённые знания. Г. Фоллмер, вместе с тем, уделяет в своей работе много внимания врождённым когнитивным структурам в сознании людей. Сознание новорождённого – вовсе не локковская tabula rasa. В нём имеются врождённые знания.
Г. Фоллмер подробнейшим образом исследует вопрос о врождённых знаниях у людей. Чтобы подтвердить их реальность, он апеллирует к идеям Платона, Аристотеля, Ф. Бэкона, Р. Декарта, Г. Лейбница и в особенности к a priori И. Канта. Вслед за ними, а также и за современными психологами (Ж. Пиаже, К. Юнгом и др.) на материале огромного количества современных экспериментальных данных Г. Фоллмер убедительно доказал в своей диссертации (к этому его обязывала её тема), что «определённые способности, например, восприятие движения, цвета, глубины, образа, в строгом смысле, являются врождёнными» (там же. С. 121). Это не означает, что мы должны преувеличивать подобные способности. Мы становимся людьми в неизмеримо более высокой степени не благодаря врождённым знаниям, а благодаря знаниям приобретённым.
