Плюрализм в науке не может господствовать над монизмом. В противном случае построение единой научной картины мира в тот или иной период времени превратится в химеру, а более или менее единая картина мира расползётся по швам.
2. 2. Междисциплинарные подходы
Если представители внутридисциплинарного направления в науковедении – как кумулятивисты (Д. Сар-тон, К. Поппер, И. Лакатос и др.), так и антикумулятивисты (Г. Башляр, Т. Кун, П. Фейерабенд и др.) – сосредоточивают своё внимание на эволюции науки как таковой, то представители междисциплинарного направления в науковедении выходят за её пределы либо в биотическую эволюцию (поздний К. Поппер и С. Тулмин), либо в психическую эволюцию (М. Полани и А. Н. Лук), либо в культурную эволюцию (А. П. Огурцов и В. С. Стёпин).
2. 1. Биологизм
2. 2.1. 1. Карл Поппер (поздний)
Карл Поппер (1902–1994) прожил 92 года. У него было время для его собственной интеллектуальной эволюции. Эта эволюция привела его к применению идей Ч. Дарвина к изучению истории научного познания.
7 мая 1983 г. восьмидесятилетний К. Поппер на конференции «Открытые вопросы квантовой физики» прочитал в Италии доклад Evolutionary Epistemology (Эволюционная эпистемология), где его автор милостиво согласился с мнением Д. Кэмпбелла о том, что его следует причислять к эволюционным эпистемологам.
В самом начале доклада К. Поппер сказал: «Эпистемология – английский термин, обозначающий теорию познания, прежде всего научного познания. Это теория, которая пытается объяснить статус науки и её рост. Дональд Кэмпбелл назвал мою эпистемологию эволюционной, потому что я смотрю на неё как на продукт биологической эволюции, а именно – дарвиновской эволюции путём естественного отбора» (http:// gtmarket. ru/laboratory/expertize/4708).
Мы должны быть благодарны потомкам великого Чарлза Дарвина, которые стали переносить его идеи из биологии на широкой простор других наук – в частности, на науки о культуре. Одним из них был французский историк Шарль Летурно (1831–1902). Вот лишь некоторые книги, свидетельствующие об этом: «Эволюция морали» (1884), «Эволюция брака и семьи» (1888), «Эволюция собственности» (1889), «Политическая эволюция» (1890), «Юридическая эволюция у различных человеческих рас» (1891), «Религиозная эволюция» (1892), «Эволюция рабства» (1897) и др.
Но использование дарвинизма за пределами биологии далеко не всегда приводило к прогрессу в развитии науки в частности и культуры вообще. Прямолинейное использование дарвиновских категорий, например, в этике и политологии привело к социал-дарвинизму, ярым поклонником которого был, к примеру сказать, Людвиг Вольтман (1871–1907). Он стал, пожалуй, самым выдающимся теоретиком расизма в начале ХХ в.
Л. Вольтман писал: «Человеческие расы… подчинены тем же общим биологическим законам изменчивости и наследственности, приспособления и отбора, внутривидового размножения и смешения, усовершенствования и вырождения, как все прочие организмы животного и растительного мира» (Авдеев В. Политическая антропология Людвига Вольтмана: http:// www. metakultura. ru/vgora/ezoter/woltman1. htm).
Выходит, дарвиновское учение для одних – это свет, а для других – это тьма. Одним он помогает добираться до истины, а других уводит от неё. А какую роль сыграл дарвинизм в эволюционной эпистемологии К. Поппера?
В 1972 г. К. Поппер опубликовал книгу «Объективное знание. Эволюционный подход». Особого внимания в этой книге заслуживает её 7-я глава «Эволюция и древо познания». Рост наших знаний он попытался объяснить в ней с помощью дарвиновских категорий естественного отбора и борьбы за существование.
К. Поппер писал: «Можно сказать, что рост наших знаний происходит в результате процесса, напоминающего “естественный отбор” Дарвина. В данном случае речь идёт о естественном отборе гипотез: наши знания в каждый данный момент состоят из гипотез, проявивших на данном этапе свою способность выжить в борьбе за существование; нежизнеспособные же гипотезы устраняются в процессе этой конкурентной борьбы» (Поппер Карл. Объективное знание. Эволюционный подход. М., 2002: http://baguzin. ru/wp/?p=8101).
К. Поппер добирается дальше до когнитивной эволюции: «Изложенная концепция приложима к знаниям животных, к донаучным знаниям и к научным знаниям. Научные знания отличаются следующим: тем, что борьба за существование усугубляется сознательной и систематической критикой наших теорий. В то время как знания животных и донаучные знания развиваются преимущественно через вымирание тех, кто придерживается нежизнеспособных гипотез, научная критика часто заставляет наши теории погибать вместо нас, устраняя наши ошибочные убеждения прежде, чем эти убеждения приведут к нашему собственному устранению» (там же).
А дальше мы видим, какой прогресс сделал К. Поппер в науковедении в сравнении с его книгой «Логика научного открытия», появившейся ещё в 1935 г. Не употребляя сомнительный термин фальсификация, он пишет: «Для решения проблем объяснения выдвигаются объяснительные теории, а для критики такой теории можно либо показать, что она внутренне противоречива, либо что она противоречит фактам или каким-либо другим знаниям. Но такая критика подразумевает, что цель наших поисков – истинные теории, то есть теории, которые согласуются с фактами. По моему мнению, именно это понятие истины как соответствия фактам делает возможной рациональную критику» (там же).
В докладе «Эволюционная эпистемология» К. Поппер подытожил свой вклад в эволюционное науковедение. Он сделал это с помощью таких тезисов:
«Первый тезис. Специфически человеческая способность познавать, как и способность производить научное знание, являются результатами естественного отбора…
Второй тезис. Эволюция научного знания представляет собой в основном эволюцию в направлении построения все лучших и лучших теорий. Это – дарвинистский процесс. Теории становятся лучше приспособленными благодаря естественному отбору. Они дают нам всё лучшую и лучшую информацию о действительности. (Они всё больше и больше приближаются к истине). Все организмы – решатели проблем: проблемы рождаются вместе с рождением жизни» (Поппер К. Эволюционная эпистемология: http://gtmarket. ru/laboratory/expertize/4708).
Вроде, казалось бы, всё хорошо, но, увы, автора этих слов социал-дарвинистская струя, увы, не обошла. Всё дело в том, как им понимается истина? В социал-дарвинистском духе. В качестве её критерия он берёт не принцип объективности, а принцип адаптации. Отбрасывая первый, он расценивает теории не с точки зрения их приближения к объективной истине о предмете познания, а с точки зрения их пользы для приспособления (адаптации) к окружающему миру.
Выходит так же, как у столпов американского прагматизма У. Джемса и Д. Дьюи: та теория ближе к истине, которая даёт нам большую возможность получше устроиться в этом мире по сравнению с другими. Я отбираю ту теорию, которая для меня более выгодна в сравнении с другими, даже если она – квазитеория. Вот как, выходит, нужно использовать идею естественного отбора и в науке, и в жизни вообще. Критерий истины у социал-дарвинистов совпадает с личной выгодой.
