Поэма Лукреция – великая книга. В ней подытожено мировоззрение великих универсальных эволюционистов античности – Демокрита, Эпикура, Лукреция. Труды двух предшественников Лукреция почти не сохранились. Это делает поэму «О природе вещей» основным источником, по которому мы можем судить об античной эволюционной картине мира.
3. 2. 2. Средние века (Августин, Фома Аквинский, Р. Бэкон)
Наибольшей популярностью в Средние века пользовались две классификации наук – знаменитого греческого философа Аристотеля и малоизвестного римского автора Марциана Капеллы.
В книге «О бракосочетании Филологии и Меркурия» М. Капеллы, вышедшей ещё в первой половине V в., Филология изображается как земная матерь, которую должен оплодотворить Меркурий – олицетворение божественного разума. От их брака сначала должен появиться тривиум, включающий в себя грамматику, риторику и диалектику, а затем – квадриум – арифметика, геометрия, астрономия и гармония (музыковедение).
Классификация Марциана Капеллы имела большой успех в средневековой школе. В какой-то мере она была усовершенствована римским неоплатоником Аницием Боэцием (ок. 480-ок. 524), который вполне резонно заменил Филологию на Философию.
Если М. Капелла называл всех детей Филологии «семью свободными искусствами», то Флавий Кассиодор (ок. 487-ок. 578) оставил титул свободных искусств только за тривиумом, а квадриум он обозначил как дисциплины. В их число он также включил астрологию, медицину, механику и др. дисциплины.
Таким образом, с Ф. Кассиодора начинается история термина дисциплина как синонима той или иной научной отрасли. Отсюда не следует, что о дисциплинарной структуре науки нам позволительно говорить только после появления термина дисциплина в научном смысле у Ф. Кассиодора.
В объективном смысле дисциплинарная структура науки стала формироваться в античности. В этом не будет никаких сомнений, если мы взглянем на античную науку с позиций современной дисциплинарной структуры науки, состоящей из пяти базовых наук – философии, физики, биологии, психологии и культурологии (включая религиоведение, науковедение, искусствознание, этику, политологию, лингвистику и т. п. дисциплины).
Дисциплинарная структура науки, вытекающая из структуры объективного мира, выступала в древности в качестве мощного фактора в формировании у людей научной картины мира. Она получила высшее развитие в поэме Лукреция «О природе вещей», однако в Средние века она была по существу вытеснена её религиозным аналогом.
Здесь не место останавливаться на сложнейших перипетиях, которые происходили между научным и религиозным мировоззрениями на протяжении многих столетий. Важно, однако, отметить, что их не следует абсолютно противопоставлять друг другу. Это тем более необходимо, что в Средние века произошёл синтез христианской теологии с греческой философией – сначала с неоплатонической (идущей от Плотина, ок. 203–270), а позднее – с аристотелевской. Результатом этого синтеза стала христианская философия. Её самыми крупными представителями считают Аврелия Августина (354–430) и Фому Аквинского (ок. 1226–1274).
Блаженный Августин, как, впрочем, и другие отцы церкви, всю свою жизнь во Христе был охвачен одной, но пламенной страстью – ответить на вопросы, поставленные в науке, согласовать с Библией. Чтобы показать, как он это делал, возьмём пример с категорией времени. Авторитет Священного Писания был для Августина превыше всего.
Всякий здравомыслящий человек не сомневается в вечности времени. Но в Библии говорится «вначале сотворил Бог небо и землю». Следовательно, рассуждал Августин, «вначале, не было ничего – в том числе и времени». «До творения Твоего, – обращается он ко Всевышнему, – ничего не было, кроме Тебя… Нет никакого сомнения, что мир сотворён не во времени, но вместе со временем» (Онтология мировой философии. Т. 1. Ч. 2. М., 1969. С. 585; 589). Теология здесь явно господствует над наукой.
Если Августин Блаженный решал проблемы науки с богословских позиций, то Фома Аквинский стал решать проблемы богословия с научных позиций. Он стремился ввести теологию в состав научных дисциплин. Свою главную задачу христианский философ видел в том, чтобы научно обосновать существование Бога.
В «Сумме теологии» Фома указывает на пять путей к доказательству бытия Бога. Первый из них – самый важный. «Всё, что движется, должно иметь источником своего движения нечто иное, – рассуждал богослов. – Но невозможно, чтобы так продолжалось до бесконечности, ибо в таком случае не было бы перводвигателя… Следовательно, необходимо дойти до некоторого перводвигателя, который сам не движим ничем иным; а под ним все разумеют Бога» (там же. С. 829).
Как видим, Фома весьма искусно использует здесь идею Аристотеля о божественном перводвигателе. Порочность этой идеи заключается в признании исключительно внешних источников движения и в абсолютном отрицании его внутренних источников. На подобной односторонности держатся у Фомы и другие его пути к доказательству бытия Божьего.
Оппозиционную точку зрения по отношению к Фоме Аквинату занимал Роджер Бэкон (ок. 1214–1292), который опирался в своих трудах не только на учение Аристотеля, но и на концепцию «князя учёных» Ибн-Сины.
Абу-Али Ибн-Сина (980-1037) усовершенствовал и углубил научную классификацию Аристотеля. Вместо трехчленной классификации греческого философа арабский мыслитель предложил двучленную. Он делил все науки на теоретические (умозрительные) и практические (прикладные). Последние непосредственно связаны с человеческими действиями, первые – нет. В состав практических наук Ибн-Сина включал этику как учение о правильном поведении индивида, экономику как науку о хорошем ведении домашнего хозяйства и политологию как учение о мудром управлении государством.
Между теоретическими науками Ибн-Сина устанавливал иерархию: философия – высшая наука, математика – средняя, физика – низшая. Эта иерархия основывается на соответственных ступенях абстракции от объектов этих наук. Так, наименьшую ступень абстракции от объектов реального мира использует физика. В нее входит целый комплекс дисциплин – теория элементов (стихий), метеорология, минералогия, ботаника, зоология, психология, медицина и т. д. Подобно физике, математика представляет собою новый комплекс дисциплин – арифметику, геометрию, астрономию, оптику и музыковедение.
Классификацию Ибн-Сины, бесспорно, можно критиковать за её неполноту (так, в ней отсутствует наука о языке, хотя ещё Аль-Фараби (870–950) именно с данной науки начинал свою научную классификацию), но бесспорно также и то, что её автор внёс огромный вклад в упорядочивание научных представлений о мире.
Свою четырёхчленную классификацию наук Р. Бэкон начинает с науки о языке, сближая её с логикой и риторикой. Грамматику, логику и риторику, с его точки зрения, объединяет то, что все они направлены на изучение слов, хотя и с разных сторон. Второй класс наук – арифметику, геометрию, механику и музыковедение – объединяет математика, которую он почитал за царицу наук. Р. Бэкон называл её «вратами и ключом» ко всем наукам (там же. С. 865). Третий класс наук, включая астрономию, алхимию, медицину и т. п., составляет физика. Четвёртый класс наук, наконец, связан с философией. В него входят этика, метафизика и богословие.
