– Не пей так быстро, захвораешь.
Зарислава едва не подпрыгнула на месте, едва не вскрикнула. Вздрогнув от неожиданности, выронила из руки ковш, стылая вода мгновенно обожгла, окатив с подбородка до пояса. Ковш с гулом грохнулся на пол, расплёскивая остатки воды.
Потянулась было за ним, но её опередили. Ловкая мужская рука быстрее перехватила посудину. Марибор спокойно поставил тару на край стола и перевёл взгляд на травницу.
Зарислава недоумённо уставилась на него – не ожидала видеть в клети для прислуги. Как оказался здесь? Что же, за ней шёл по пятам? А она в спешке забыла затворить дверь.
– Не бойся, не укушу, – усмехнулся он, видя растерянность девушки. – Слышал, что проводить тебя нужно…
Зарислава промолчала. Тогда Марибор со вздохом продолжил:
– Вот и подумал, что одной до святилища далеко, да по темноте, нехорошо.
Ей и на это не нашлось, что ответить.
Марибор вновь улыбнулся, легонько, всего лишь краешком губ, но этого было достаточно, чтобы густо раскраснеться девице. Зарислава, ожидавшая увидеть в нём тень самодовольства, ошиблась на этот счёт. Оглянувшись на стену, он вскинул руку, сорвав с петли рушник, заботливо протянул ей белоснежное полотно, медленно опуская глаза сначала на её губы, потом на шею и ниже, на грудь.
Зарислава, проследив за его скользящим взглядом, опустила голову. Увидела расползавшееся тёмное пятно на льняном платье, но не это заставило её вспыхнуть, будто лучина, а то, что теперь отчётливо вырисовывалась её грудь и затверделые соски под мокрой тканью. Жар окатил с головы до пят. Смутившись до робости, Зарислава резко выдернула из руки Марибора мягкий рушник, отвернулась. Принялась стирать с лица и шеи брызги воды.
– За дверью тебя подожду, – услышала она глубокий приглушённый голос Марибора за своей спиной.
Едва захлопнулась дверь, Зарислава бросилась к порогу и нацепила крючок на петлю. Однако от этого не ощутила себя защищённой.
Марибор будет ждать и проводит её до святилища. Тем лучше, теперь она сможет сказать о неподобающем его поведении к гостье.
Кожу холодил сквозняк, который залетал через оконце, Зарислава снова поглядела на промокший до нитки наряд, загустела краской, наблюдая свой откровенный вид. Торопливо собрав подол, потянула платье через голову, снимая его с себя. Оставшись нагой, обернулась, дабы убедиться, что дверь заперта, и на неё не глядят. Но всё равно так и казалось, будто нет створки, и Марибор видит её голой, обжигает холодным взглядом.
Схватив сухое платье с лавки, торопливо натянула на влажное тело, но в спешке запуталась в рукавах и вырезе ворота. Справившись, рьяно одёрнув его, подвязалась верёвкой.
Заставлять ждать себя, так и дверь разнесёт, такому нетрудно. Поразмыслив, Зарислава, окончательно поняла, что теперь всё разъяснится. Даже на родине она не собиралась стать невестой Дивия, вообще ни чьей женой. И уж тем более не собирается стать невестой Марибора!
Злость и негодование понемногу стали придавать ей сил и решимости, но Зарислава должна быть холодной и спокойной, как ясное небо. С отчаянием поняла, что гнев лишь сильнее выказывает её беспокойство. Или что-то другое, чего, как бы ни пыталась, не могла понять.
Зарислава подалась вперёд за туеском, но вдруг, оскользнулась в луже, едва не упала, успела схватиться за край стола, но сбила ковш. Тот с грохотом вновь упал на пол.
– Всё хорошо? – раздался голос за створкой.
Травница, поглядев на дверь, промолчала и, подобрав с пола посудину, опустила в бадью, прошептала:
– Матушка-Славунья, защити… Обереги, заступись…
Повесив всё же туесок через плечо, Зарислава отомкнула крючок и вышла в темноту. Разглядела высокую тень у лестницы, сердце подпрыгнуло к горлу, и вся решимость пошатнулась разом.
Марибор стоял неподвижно, и в густом мраке она не разглядела его лица, только ледяной блеск глаз.
– Идём, – позвал он, направляясь вниз по лестнице.
Она пошла, ступая по скрипучему порогу, держась на расстоянии.
Всю дорогу он бросал сдержанные взгляды на Зариславу, убеждаясь в том, что травница поспевает за ним. Марибор не пытался с ней разговаривать. Молча они минули дружинный двор, потом ещё один, более тесный, хозяйский. Зарислава не видела ничего, только внушительную осанку, налитые сталью красивые плечи и тёмную макушку.
Пропетляв через постройки, вышли в небольшую дверку, прорубленную в высокой, в две сажени, стене тына и оказались на глиняной круче, огороженной низким бревенчатым забором. Прошли по тропке немного вверх, туда, где и высилось к небу массивное святилище Богини Мары. Рядом, возле ограждения, примостилась изба Наволода, будто гриб на громадном стволе дерева.
Отсюда под россыпью ярких звёзд хорошо был веден на дальнем берегу кряж, поросший густым лесом. Лицо обдувала свежая прохлада, а нос щекотал запах речного камыша, принося в душу умиротворение. Простор кругом и дремучесть.
Марибор остановился у порога. На столбах крыльца избы Наволода горели в крепежах факелы, и золотистый свет падал на воина, освещая его правильные черты лица.
– Я тебя напугал? – спросил вдруг княжич, видно не собираясь просто так отпускать её.
С невеликого своего роста Зарислава смотрела на него, осознавая, что хотела бы разузнать о нём больше. Это любопытство разожглось ещё тогда, в Доловске, когда княжна коротко поведала о бастарде князя Славера. Но она намеривалась говорить о другом…
Марибор, не дождавшись ответа, сделал шаг навстречу, Зарислава же осталась стоять на месте, и какой бы мышью в обществе сокола она сейчас не казалась себе, но держала голову прямо и, верно, надменно. Однако стоило Марибору сделать ещё шаг и нависнуть над ней каменной глыбой, тревога заворочалась внутри, заставляя сжаться.
– Я не собираясь идти замуж, – ответила твёрдо Зарислава, не отступаясь от своего решения. – Как исцелю князя, уеду к своему народу.
Тёмная бровь выгнулась, и Зарислава прочла на лице Марибора изумление. Верно, такого ответа он и не ждал. Она поглядела за его спину в сторону двери. Опасаться было нечего: рядом святилище и Наволод, ничего дурного Марибор не осмелится совершить.
– Мне нужно идти, – она шагнуло было к порогу, но Марибор схватил её чуть повыше локтя, не позволяя ступать дальше.
Девица даже через толстую ткань почувствовала его горячие пальцы. Однако это прикосновение не вызвало в ней отторжения и желания немедленно высвободиться.
Он повернул голову и долго посмотрел на неё. Зарислава же только чувствовала на виске его дрожащее в гневе дыхание.
– А я и не жду от тебя согласия, ты предназначена мне Богами, – так же твёрдо ответил он. – Если нужно будет, то поеду к твоим родичам выпрашивать тебя у них.
Зарислава в удивлении вскинула брови, медленно подняв подборок, недоумённо уставилась на Марибора. Тот смотрел потемневшим взглядом неотрывно и жёстко.
