«Слух об этом уже, наверное, по всему детинцу гуляет…» – с горечью подумалось Зариславе.
– Я слышала, что мать его из южного княжества, – ответила травница, сдаваясь и осознавая, что ей хотелось бы разведать о нём больше.
Волхв посерьёзнел.
– Ведица была простая женщина из селения речан, что на реке Севе ныне расселились. Народ вольный. Долгое время она жила здесь, в этой самой избе. Князь Славер прятал её от людей, но и не отпускал на волю. Ведица родила ему сына, Марибора. Княгиня Дамира, первая жена Славера, не обрадовалась тому, как, впрочем, и Ладанега, покойная жена Горислава и мать Данияра. Они и выжили Ведицу…
Зарислава долго смотрела на Наволода, пытаясь разуметь сказанное.
– Вот как… – растерянно проговорила она. Правда не совсем понравилась ей.
– С ней ушёл и Творимир, волхв этого самого святилища. Он жил здесь до меня. Это святилище было ему домом.
Девица молчала, обдумывая слова Наволода. Радмила ей о том не сказывала. Говорила, что мать Марибора сама ушла, отдав дитя князю Славеру… Значит, всё слухи.
– Душа у Марибора закрытая, как и жизнь. Сколь бы ни разглядывал её, так и не смог ничего найти. Меня удивило, что он выбрал тебя.
Зарислава отвернулась, чувствуя, как лицу становится жарко. Ей тоже не по себе от того.
Наволод повернулся к травнице, тягуче поглядел на неё.
– И что же ты надумала?
Теперь Зариславу будто холодной водой окатили, и жар схлынул, как и не было его. Раскрыв рот, она рассеяно посмотрела на волхва. Впрочем, девица не понимала, что именно её так разволновало. Она травница и уже почти жрица, осталось только обряд провести, да клятву дать.
– Сегодня я получила верный знак, что надлежит мне стать жрицей, – поведала Зарислава о своей сокровенной тайне. К волхву за эти дни она привыкла и прониклась к нему доверием, так зачем юлить и выворачиваться? – Таково моё назначение в жизни. Я приехала, чтобы помочь Радмиле, не более того.
Наволод выслушал её внимательно, но у травницы сложилось ощущение, что и об этом он знал, знал с первых самых дней их встречи. Волхв, если он сильный, то напророчить может без труда. А Наволод, сильный ли он? Зарислава так и не поняла, слишком мало времени она пробыла рядом с ним, не узнала толком.
– Достойную дорогу ты себе выбрала, – одобрительно кивнул волхв, – коли правильно растолковала знаки судьбы. А то видишь, какое дело ныне твориться на нашей земле. Места здесь неспокойные, земли будто мороком опутаны, что паутиной, только невидимой. Многие кудесники покинули Волдар. Некому теперь людям помогать, исцелять. Такие, как ты, ныне редкость…
Зарислава не сразу поняла, к чему Наволод клонит, и растерялась окончательно…
– Ты подумай, может и останешься. Хорошенько подумай, – сказал он, не пытаясь настаивать. Вдруг выпрямился, окинув взглядом просторы. – Сегодня будет дождь, – вымолвил.
Выйдя из оцепенения, Зарислава огляделась. На небосклоне ни единого облачка, ничто не предвещало скорой хмари.
– Ну, ступай, я и так тебя задержал надолго. Отдыхай. Ещё увидимся.
Зарислава кивнула и неспешным шагом вернулась в терем, размышляя над сказанным.
Наволод просил подумать. Волхв ясно дал понять, что желает, чтобы она осталась жить в Волдаре и помогать людям. Задачка непростая. Ведь служить можно где угодно, а лучше на краю света. Волдар был загадкой для травницы, место здесь пустынное и вместе с тем сильное, такое сильное, что люди разбегаются. Этой бы силой уметь пользоваться нужно, применять, направлять. Всё одно, такого исхода она никак не ждала, и пугала мысль о том, что останется здесь. А как же матушка-Ветрия? Нет, не может она просто так остаться, нужно поговорить о том с волхвой, послушать её совета, и тогда, быть может… Зариславу ещё пуще пробрало волнение. Жить рядом с Марибором… Она передёрнула плечами.
Вот уж нет!
Всё же непонятно было, жива ли матушка Марибора или нет? Княгиня Дамира и Ладанега выжили её… Волхв Творимир ушёл с Ведицей. Не значит ли это того, что… И страх прошёлся ледяной гадюкой по спине. Неужели… убили? Но Зарислава быстро отринула от себя такие мысли. Чтобы ни случилось, чего теперь гадать, коли уже не воротишь прошлое? Да и если бы было это так, Марибор не стал бы помогать Данияру, напротив – ненавидел бы племянника.
"Душа его закрыта…" – вспомнила Зарислава слова Наволода. И не усомнилась в том, как он обратился с ней вчера.
«Такой человек не способен любить», – так же припомнила она слова Верны.
Впрочем, она не смогла толком подумать обо всём – Верна, встретив Зариславу на пороге клети, не позволила даже зайти внутрь, подхватила её и увела с собой. Травница позабыла на время обо всём.
Желание её было услышано, и она вместе с челядинкой вдоволь парилась в бане до самого обеда. Зарислава даже вздремнуть успела, от чего чувствовала себя бодрой и отдохнувшей, а ещё удовлетворённой от того, что Данияр жив и здоров, и она со спокойной совестью вернётся в родные земли и скоро окажется рядом с Ветрией-матушкой. Всё же очень соскучилась по ней!
Как и предрекал Наволод, к обеду поднялся ветер, нагнав серо-сизые облака. Уплотнившись, они грозили пролить на крепость дождь, но отчего-то не спешили. Радмилу же не остановил такой исход дня. Явно повеселевшая и счастливая, она собралась на берег со всеми, взяв с собой и челядинку, уговорила Зариславу. Но травница долго не упрямилась, не стала отказываться, ведь хотелось поглядеть на крепость со стороны, в местах окрестных побывать, да и развеяться, силы восстановить после тяжёлых ночей. Небу поклониться да земле, поблагодарить за исцеление. Ко всему, не смотря на гнетущее пребывание в твердыне, её всё же охватила лёгкая грусть, что скоро покинет Волдар. За недолгое время проживания в княжьем тереме, уже успела привыкнуть к порывистой в своих чувствах Радмиле, спесивой, на первый взгляд Верне, и даже к сдержанной и холодной княгине Ведогоре Зарислава прониклась теплом, поняв, что сердце матери может быть строгое и великодушное одновременно. Ведогора пусть и до сих пор держала обиду на князя Данияра, всё же одну Радмилу не оставила, вызвалась сопровождать дочь.
Из-за поднявшегося ветра, что дул с северной стороны, с вод Тавры, стало холодно, пришлось одеться теплее и заплести две тугие косы для удобства. Надев шапку с куньим мехом наружу, выбранную из одежды, что надарила ей Радмила, решившая начать благодарить травницу незамедлительно, Зарислава отыскала в подарках и мягкие кожаные сапожки с завязками на щиколотке.
На княжеском дворе образовалась настоящая толкучка, народу собралось на прогулку много, не остановила и надвигающаяся гроза. Даже наоборот, воины были взволнованны и возбуждены предстоящей охотой. Смеялись и шутили, поднимаясь в сёдла. Многих Зарислава видела впервые, иных узнавала сразу. Княжеский воевода Вятшеслав с его людьми были в сборе, ожидали князя. Данияр же не заставил себя долго ждать, выехал на гнедом скакуне к воинам. Его появление ещё больше оживило и взволновало собравшихся, и гомон слышался повсюду. Глаза Радмилы лучились что звёзды, и она как могла, сдерживала себя, не показывая своего женского счастья. Зарислава же блуждала взглядом, выискивая того, кто волновал её сейчас более всего. Искала и корила себя за это, но поделать ничего не могла, снова и снова оглядывала двор. Неужели не появится? Неужели из-за неё? Из-за вчерашнего разговора? Чувство досады кололо в груди, и девица поняла, что согласилась выйти на прогулку только из-за Марибора, чтобы увидеться с ним ещё раз. Но княжич, к великому расстройству её, не появлялся.
