Я встретился с ним взглядами и понял — этот сухопарый азиат не боится смерти — его бесит лишь проигрыш. Неожиданно его ярость передалась мне, и я сообразил, что именно из-за него погиб наш товарищ.
Мне было его теперь не жаль. Трое китайских бойцов в случае удачной операции естественно не ограничились бы захватом мостика и после нашей гибели постарались бы в эту ночь зачистить судно полностью.
У парней был серьезный шанс, однако нам повезло больше…
Неожиданно я вспомнил о заминированных машинах и корпусе судна, однако упоминать об этом для нашей компании было бы смерти подобно. Невыясненные вопросы потянули бы за собой всю цепочку секретов, а как скоры на расправу бывшие легионеры мы уловили с самого начала знакомства.
Оценить насколько права Карина в тактике-стратегии я попросту не успел, потому как прозвучало мое боевое прозвище.
— Фэйс! — громко крикнул Джинн, и неожиданно я почувствовал насколько, все-таки, силен в общении с личным составом этот американец.
После службы офицером в Советской Армии я не раз вспоминал теплым словом моих командиров полка, батальона и роты. Навыки, полученные мной за те два с лишним года, не раз меня выручали.
Стоило произнести в телефонном разговоре с неизвестным собеседником: «Понял» или «Так точно», как сразу становилось ясно, кто у меня на той стороне трубки — служака, или бледная штафирка. Занимаясь в свое время бизнесом мое твердое «Разрешите» открывало двери многочисленных кабинетов, поскольку Россия все-таки была когда-то настоящей сверхдержавой и бывшие служаки занимали иной раз очень уж высокие посты…
Я четко развернулся и твердо шагнул в сторону шефа. Немного меня все-таки напрягал его испытующий взгляд, а он его и не прятал. Напротив. Рассматривал меня сейчас как возможную жертву, но мне это как раз было по фигу.
«Дуэль» на взглядах не состоялась, равно как и диалог.
С лесенки, ведущей на мостик, раздался грохот шагов и в распахнутые двери ввалился Саня Рубан с закованными за спиной руками.
Из-за его спины, погано улыбаясь, выглянула гадко улыбающаяся рожа Лёвы. Встретившись со мной взглядами, он улыбнулся еще шире, многозначительно покивал головой и, помотал рукой около своей шеи, показывая жестом, мол — вешайся…
«21»
— Ла-а-авер, — неожиданно ласково улыбнулся вошедшим Джинн и неожиданно бросил что-то короткое на французском. Как-то плохо увязывалась вальяжная поза цезаря, ну или если хотите властителя мира с побелевшими вдруг костяшками пальцев на рукоятке пистолета.
Шеф был зол, но оценить это я не успел. Мой парадный шаг прервал малорослый азиат (скорее всего вьетнамец). Боец неуловимо оказался у меня на пути и дружелюбно улыбнувшись, показал жестом: «Стой».
От меня не укрылась ни жесткость, запрятавшаяся в раскосых глазах, ни расстегнутая кобура «Беретты».
Легионер протянул руку к моему автомату и по-хозяйски указал пальцем на заткнутый за пояс пистолет. Палец описал следом некий круг, давая понять — отдать нужно все опасное.
Карину разоружал сейчас француз. Никаких вольностей. Парень даже виновато улыбался, мол, вот такие превратности.
Азиат ждал уже, наверное, секунды три. Испытывать судьбу не стоило, тем более что бы они сейчас не нашли уж высказаться-прояснить ситуацию наверняка позволят.
Автомат слегка клацнул, коснувшись пола. Пистолет, правда, немного завяз, расставаясь с тренчиком, но передавая его рукояткой вперед, я еще попытался пробиться через бесстрастность азиата. С тем же успехом можно было бы «сканировать» стену. Эмоций не было.
Решил отдавать все кроме сыворотки «с птичкой» и потащил из кармана шведский перочинник. Последним я выдал легионеру армейский тесак, притаившийся на ноге, и жестом показал, мол, все.
На этом дружелюбность моего очередного конвоира закончилась. Он сделал полшага назад поднял автомат и жестом приказал мне усесться на пол. С Кариной поступили один в один, да еще сунули с ней рядом нашего незадачливого товарища Сашку.
Рук ему так и не расковали.
— Велл, велл, велл, — по-отечески улыбался Джинн, обводя взглядом картинку такой быстрой смены ролей. Пистолет в его руке покачивался. Черная точка на кончике ствола выписывала в воздухе замысловатые узоры, гипонотизируя пространство и приковывая мое внимание.
Пауза заканчивалась. Я чувствовал: командир сейчас на каком-то распутье. Наконец, решение видимо было принято.
Вороненый ствол качнулся указкой в сторону носилок капитана. Прозвучала гортанная фраза и двое легионеров ухватились за рукояти.
Неожиданно Карина бросила короткую фразу на английском. Ее никто не останавливал, и это показалось мне хорошим знаком.
Шеф задумался. Видимо девушка вывалила ему очередную порцию загадок, потому как Джинн вдруг расхотел общаться с капитаном, и для начала решил закончить историю со вторым помощником.
Пара усталых фраз вернула того к действительности, а командир вдруг заметил недопитый стакан виски.
Взял-понюхал и жестом вдруг предложил его молодому офицеру, колдующему над приборами. Выглядело это очень располагающе, и азиат, машинально принимая стакан, сам того не понимая, завершил этот неожиданный «акт принятия в семью».
— Рандэбаут! — рявкнул следом Джинн, поднимая из кресла свои сутулые два метра роста, — Рандэбаут! — проорал он еще раз Каринино прозвище. Шеф явно дурачился, и настроение у него было самое задорное. Неожиданно взгляд его упал на носилки, что подтащили легионеры, и лицо его снова ожесточилось. — А зее ту мени мистерис? — обратился он к Карине. Лева, устроившийся рядом с Рубаном, с удовольствием переводил. Делал он это явно для нас с Сашкой, испытующе посматривая то на него, то на меня, — Сначала история с радистом, — тем временем продолжал командир, — Потом эта ситуация, — обвел он руками помещение, — Теперь ты рассказываешь мне о зарядах в машинном отделении, мешая прикончить этот кусок капитанского мяса. Расскажи, Карусель, кем ты настолько информирована?
Карина молчала явно, не желая ничего говорить, и лишь смотрела с улыбкой на Джинна.
— Лео, — обратился тогда командир к легионеру, — Телл ю.
История на франзуском оказалась короткой, и Лева подвел итоги, выложив на столик Малыша.
— Секретс, — улыбнулся Джинн, и неожиданно я понял что произошло. Легионер напоролся на Сашку, когда тот общался с Малышом — иначе не было бы смысла городить огород возле ненужного в нынешнем Армагеддоне куска пластмассы. — Рандэбаут? — обратился он к воительнице, и тут я сообразил, что настал момент открывать карты. Стоить Карине, лишь сослаться на Сергея, как наши акции рухнут неимоверно.
— Лева, давай расскажу, — хрипло отозвался я, — Это моя фиговина…
— Фэйс? — повернулся ко мне Джинн, — Телл ю …
— Ты застукал Сашку, когда он с кем-то разговаривал? Верно? — спросил я в лоб Леву и тот машинально кивнул, обезоружено глянув на своего командира.
