— Конечно, — ответила Белль.
Адам взял руку Белль в свою и привлек спутницу к себе. Положив ладонь ему на грудь, она прижалась лбом к его плечу, и они растворились в приятной музыке.
Гости кружили рядом с ними, хотя некоторые останавливались и смотрели на них, заинтригованные отношениями между увечным принцем и красавицей американкой, которая смотрела на него как на мужчину, а не как на диковинку.
Постепенно окружение отошло на второй план. Благодаря годам затворничества Адам сумел абстрагироваться от нелепой шумихи вокруг него. Давно он не видел такого скопления людей, света и звуков.
Но все это покрывалось туманом, когда он смотрел на Белль. Она завладела его телом и мыслями. Сегодня они должны провести ночь во дворце Санта-Милагро, и, если попросить Филипа предоставить им раздельные спальни, он не откажет.
Адам не будет ничего просить. Сегодня он намерен затащить Белль Чемберлен в постель. Этого все равно не избежать. К черту ее бойфрендов. К черту приличия.
Ее хрупкая рука казалась совсем крошечной в его ладони, но все равно выглядела органично. Ее золотое платье переливалось под светом огней, но наряд не затмевал ее красоты. Адам вспомнил слова Фоса. О том, что Белль могла бы разогнать тьму, в которой он находится.
Луч света — вот кем была Белль. Но его внутренняя тьма пожирала свет, а чувство вины и боль, засевшая в нем, заберут из Белль все соки. Он на это не пойдет.
На его руках однажды умерла любимая женщина, нельзя погубить еще одну.
Но это не значило, что он не может удовлетворить свою потребность в ней.
Когда музыка закончилась, Адам и Белль отошли в сторону. Он поднес к губам ее пальчики и поцеловал их. Краем глаза он заметил, что на них все смотрят, но уже с другим выражением лица.
Все шло, как планировалось. В нем наконец-то разглядели простого смертного, а не предмет жалости или страха.
Впервые в жизни он забеспокоился о заголовках, которые завтра будут украшать все мировые газеты. О том, что напишут про Белль. Месяц назад ему было все равно, что ей могут причинить боль. Ведь она заменила собой отца — все по справедливости.
Теперь же Адам задумался.
Ее мать была дочерью знаменитости. У самой Белль имелся парень, о чем она не переставала напоминать. Последствия для нее могут быть не самые приятные. Отнюдь не ласковыми словами описывают женщин, которые с легкостью соглашаются на близость с известными людьми.
Адам почувствовал укол совести. Но он не мог себе позволить лишнего. Он мог только исправить заголовки.
Сейчас ему лучше наслаждаться моментом, потому что завтра, когда на них обрушится реальность, а СМИ раздуют спектакль, завтра все изменится.
Белль уедет.
Он отпустит ее на свободу, выбора нет. Нельзя же держать ее в замке насильно.
Адам осмотрелся и заметил Филипа, беседующего с рыжеволосой красоткой в очень коротком блестящем платье. В одном из тихих уголков он обнаружил Рафа.
Раф, как всегда, держался в стороне. Он почти ничего не видел, хотя клялся, что иногда различает свет и тени. Насколько же серьезно дело обстояло на самом деле? Адам так долго пребывал в собственном аду, что оставил друга в его горе.
Адам предпочитал страдать в одиночку, и что-то ему подсказывало, что Раф хотел того же.
— Пойдем, — обратился он к Белль. — Представлю тебя друзьям.
Зачем ему это? Неизвестно. Однако он уже шагал через зал к Рафу.
— Белль, — сказал он, положив ей ладонь на поясницу. Как будто его друг мог оценить собственнический жест. — Познакомься с Рафаэлем Марели. Для двоих своих друзей он просто Раф.
Мужчина повернул к ней голову, но в его темных глазах застыла пустота.
— А для двоих друзей Адама Адам просто Адам, — пошутил Раф. — Приятно познакомиться.
— Белль Чемберлен. Мне тоже очень приятно, — сказала она, протянув руку.
И снова, повинуясь инстинкту, Раф медленно поднял руку, ища ладонь Белль. Затем он опустил голову и поцеловал ее пальцы, как до этого Адам. Принц Олимпиоса так и взвился от раздражения.
— Перестань, — сказал Раф, выпуская ладонь Белль, как будто почувствовал злость Адама. — Я не собираюсь уводить ее у тебя. Понимаю твои переживания. Раз ты нашел женщину, которая захотела приручить дикого зверя, я точно смогу с ней поладить.
— Адам! — раздался позади голос принца Филипа. — Ты все-таки приехал! — Он медленно оглядел друга. Последний раз они виделись, когда его шрамы еще не зарубцевались. Сначала Филип навещал его, но потом смирился с желанием Адама жить в одиночестве.
— Я же обещал, — произнес Адам. — Идти на попятную не в моем стиле.
— А это кто же? — спросил Филип, стрельнув глазами в девушку.
— Я Белль, — ответила она, приняв очередной поцелуй.
— Ему это не нравится, — сухо заметил Раф.
— Ты слишком догадлив, дружище, — сказал Филип. — И это твоя самая дурацкая черта! Ты многое теряешь.
— Где-то теряю, где-то нахожу.
— Ты в своем репертуаре, — махнул рукой Филип.
— Значит, сделал, что хотел? — спросил у него Адам.
— Ты про вечеринку? Ну да. Вот только отец не смог приехать из-за болезни.
— Вижу, твой народ не слишком опечален, — вставил Раф.
— Нет, конечно. Но вслух об этом не говорят. В ближайшее время я намерен занять трон. Полагаю, твоя женщина так же скрытна, как и ты, Адам?
— Я не собираюсь дублировать сегодняшние слухи, — с достоинством ответила Белль, и Адам ей поверил. Пусть она и дочь папарацци. Как радостно было осознать, что ей можно доверять!
— Ладно, — сказал Филип. — Раф у нас тоже любитель таинственности. Но мне пора к гостям.
— Пытаешься затащить какую-нибудь пташку в постель? — усмехнулся Раф.
Адам остолбенел. Ведь Раф не мог видеть Филипа в компании рыжеволосой красотки.
— Нет, конечно! Я не пытаюсь. Я достигаю цели сразу. — Филип собрался уйти, но остановился и в упор посмотрел на Адама: — Все не так плохо.
И он ушел. Лишь через мгновение Адам понял, что Филип имел в виду его лицо.
Он перевел взгляд на Рафа. Которого, само собой, не удивили перемены в его внешности. Раф потерял зрение еще до аварии.
Белль как-то обронила, что Адаму повезло сохранить зрение после такой страшной аварии. Раф ослеп, но, по крайней мере, сохранил лицо. Тем не менее Адаму показалось, что к своей внешности Раф теперь был безразличен. И не из-за слепоты. Причина скрывалась гораздо глубже.
— Я рад, что ты приехал, Адам, — сказал он. — А то как бы я узнал, что ты изменился?
Слова друга оказались настолько созвучны его мыслям, что Адам рассмеялся.
