Она жила среди жестоких звездных отпрысков. С ними не потягаться принцу страны размером с почтовую марку.
Белль услышала тяжелую поступь, но мужчина по-прежнему оставался невидим.
— Я арестовал твоего отца, — пророкотал принц из темноты.
— Знаю, — ответила Белль как можно спокойнее. — По-моему, это было ошибкой.
Он ухмыльнулся. В комнате как будто стало холоднее.
— Ты авантюристка или просто глупая женщина? Заявилась в мою страну, ко мне домой, и оскорбляешь меня!
— Я просто беспокоюсь об отце. Вы что, не понимаете?
— Куда мне! Я о своем отце давно не беспокоюсь. Ему прекрасно лежится на кладбище.
И что на это отвечать? Выразить сочувствие? Да этот тип плевать хотел на ее сочувствие!
— К сожалению, моего отца скоро ждет та же участь. Он болен. Ему нужна помощь. Именно поэтому он вас и снимал — чтобы оплачивать лечение, которое не покрывает страховка. Он фотограф, и это его работа.
— Даже слышать не хочу об отбросах типа папарацци. В моей стране их деятельность запрещена.
— Никакой свободы печати? — Белль скрестила руки на груди.
— Никакой свободы выслеживать людей, как зверье, только потому, что кто-то коллекционирует фотографии!
— А зачем вас выслеживать? — сказала Белль с нескрываемым раздражением. — Я без труда проникла в замок. А отцу, с его опытом, было еще проще.
— Тем не менее его схватили. К несчастью, он успел отправить снимки в Америку, а его босс не идет со мной на контакт, так что…
— Так что их издадут специальным выпуском в конце недели. Я уже общалась с «Дейли стар».
— Их заинтересовала моя возросшая популярность, и теперь они хотят получить исключительное право на фотографии.
— Они даже не упомянули, что мой отец болен! — посетовала Белль.
— А кому до этого есть дело? Его же не волновали мои недуги!
— Ваши недуги смертельны?! — вскипела Белль. — Если он не вернется в Штаты и не продолжит лечение, он умрет. Я не позволю этому случиться! Вы решили посадить его в тюремную камеру. Зачем это вам? Потешить самолюбие? Он же для вас бесполезен!
Шаги приблизились, но Белль различила лишь темный силуэт.
— Может, ты и права. Для меня он бесполезен. Но из него выйдет отличный пример.
— Пример для кого?
— Для всех, кто осмелится совершить что-то подобное. Сколько можно третировать мою семью? Пресса всколыхнулась и решила подлить масла в огонь, потому что на носу третья годовщина аварии? Я этого не допущу.
— Значит, вы не против, чтобы умирающий фотограф сгинул у вас во дворце? Никогда не слышали, что злом зла не поправишь?
— Ты заблуждаешься! — гневно проговорил принц. — Я не собираюсь ничего поправлять. То, что со мной сделали, уже не изменить. Сейчас я жажду расправы!
Судя по звуку, мужчина от нее отвернулся. И пошел прочь.
— Нет!
— Я все сказал, — отрезал принц. — Слуга тебя выпроводит.
— Возьмите меня вместо него… — слетело с ее дрожащих губ. — Позвольте занять его место.
— Но зачем? — Принц снова приблизился к Белль.
Она часто заморгала, мысленно посетовав, что не обладает ночным зрением.
— Я же не больна. Я могу сидеть под стражей сколь угодно долго. Мне это по силам. — Загвоздка заключалась в том, что Белль собиралась получить степень магистра по литературе, но ради жизни отца она пожертвует клочком бумаги.
— На кой черт тебе это?
— Просто объявите, что это я сделала снимки. И втянула принца в неприятности. Пусть примером стану я. — Он молчал. В комнате все стихло, и она решила, что принц ушел. — Прошу!
— Легенда слабоватая. Нет.
— Но вы же собирались наказать его в назидание остальным…
— Верно. Тем не менее… тебе найдется более изощренное применение.
По ее телу пробежали мурашки. Страх.
— Хотите, чтобы я…
— Если бы я хотел проститутку, я бы уже ее вызвал. Дело в том, что ты… Красивая. Необычная. Я сейчас в непростой ситуации. Твой отец не просто так решил меня снять. Последние три года страной правил наместник. Его срок подходит к концу. Я должен сделать выбор — либо отречься от престола, либо вернуть свое по праву.
Во рту Белль появился странный металлический привкус.
— И что же вы решили?
— Больше не прятаться, — ответил принц. — Я вернусь на трон и докажу, что еще на многое способен. Ни меня, ни мою страну не сломить! И я не прогнусь под натиском прессы.
— Ну, знаете… Я не смыслю в государственных делах. Ничем помочь не могу.
— Глупая! Мне не нужны твои мозги. Мне нужно то, чем я сам больше не владею. Мне нужна твоя красота.
Белль с трудом следила за ходом его мыслей.
— Значит, по рукам.
Он не дал ей времени отреагировать. Скоропалительное заявление ошеломило ее, и от страха у нее подкосились ноги.
— По рукам… — Белль не до конца понимала, на что согласилась.
— Отлично. Сейчас Фос сообщит твоему отцу, что он свободен.
Белль не знала, что и сказать. Победой здесь и не пахло. Ей было страшно настолько, что ее бил озноб. Она стала пленницей, согласившись занять отцовское место в замке безумца.
— А можно мне… увидеться с отцом, прежде чем он уедет?
— Нет, — отрезал принц. — Это повлечет за собой ненужные слезы. А я окончательно потеряю терпение.
— Так чего именно вы от меня ждете?
— Ты, наверное, слышала, что за любым успешным мужчиной стоит женщина? Вот ты и будешь этой женщиной. Немного смягчишь мой… образ тирана и затворника.
Принц повернулся и пошел прочь.
— Стой! — воскликнула Белль, охваченная паникой.
Мужчина остановился.
— Слуга проводит тебя в твою комнату.
Только не в комнату, а в подземную камеру… У нее кровь застыла в жилах, словно ее накачали наркотиками.
— Тогда можно мне хотя бы на вас посмотреть?
Нет, никакой он не монстр, блуждающий во тьме. Он обычный человек. Только, наверное, со впалой грудью.
Принц не выходил на свет, потому что боялся. Потому что он принадлежал к породе тиранов, которых нельзя даже обсуждать, не заручившись разрешением. Нечего переживать. Сейчас она посмотрит ему в глаза и убедится в этом.
— Раз ты настаиваешь…
Его силуэт стал более четко различаться во тьме. Потом в круге света появилась его нога, а затем показался и он сам.
Рост и вес Белль угадала правильно: мужчина оказался не просто крупным, а огромным, широким и очень высоким. Но ужас был не в этом. Ужас был в его лице.
