Снова движение -на этот раз Ирку поволокло под землю. Вокруг все тряслось от близкого гудения и лязга громадного завела. Кап-кап-кап... просачивалась сквозь землю черная маслянистая жидкость. Крохотный кротенок в заботливо застеленном листьями гнезде слабо и бессильно, точно в последний раз зовя на помощь, открыл розовый ротишко... и умер, упав среди своих уже мертвых братьев и сестер.
Ирку рвануло вверх, протащило сквозь пересушенную, пропитанную ядом землю... и вышвырнуло в степи, посреди отчаянно мчащегося стада. Длиннорогая антилопа с совсем человеческим криком метнулась вперед, прикрывая собой детеныша. Сверху нарастал рокот вертолетных винтов. Ирка задрала голову... Она даже увидела их: веселых, радостно улыбающихся молодых мужчин в летных очках. Один из них показал большим пальцем вниз... и пулеметные турели под брюхом вертолета шевельнулись... Ирка вскрикнула и кинулась наперерез не дать, остановить… Ее снова поволокло прочь, но она еще успела увидеть, как хлестнувшие по стаду очереди разносят в кровавые ошметки и антилопу, и ее малыша.
Ирку выбросило в толще морской воды, где тысячи рыб метались, пытаясь ухватить хоть глоток воздуха и лучик света сквозь расползающееся по поверхности черное нефтяное пятно. Щупальца нефти тянулись все дальше и дальше, как у огромного черного паука. На дне океана плакала навзрыд, рыдала по своим погибающим детям Матерь Рыб. И снова вверх! Переливалось в жарких лучах лазурное южное море, а песок пляжа был как золотая оправа прекраснейшего среди сапфиров. На берегу сидел черепашонок с вывернутым наизнанку панцирем. У черепашонка не было ног. Их не отьела хищная рыба, не отклевала птица -ног не было вовсе, никогда. Песок заскрипел под мягкими сапогами из дорого сафьяна, и Великии Пес поднял безногого черепашонка с песка.
-Атолл Бикини. Вы взрывали тут свои бомбы. А потом назвали в его честь трусы и лифчик. И мультик сняли. Ваши дети так любят губку-мутанта еще бы, ведь это так весело! -На открытой ладони Пса черепашонок приблизился к Ирке. И посмотрел на нее слепым взглядом отсутствующих глаз.
-Вы, люди, и впрямь самые страшные чудовища! Скажи мне, почему существа, сеящие вокруг смерть, имеют право жить? -Пес вдруг исчез, чтобы появиться у нее за спиной. Зареванная Ирка резко обернулась:
-Животные тоже… тоже убивают! И даже малышей! -По щекам у нее катились слезы, и она сама понимала, что ее крику недостает убежденности. Действительно -почему?
-Вот так? -насмешливо спросил он. По сверкающей поверхности отравленной морской воды пронеслось призрачное стадо оленей хромой и слабенький олененок отстал, выметнувшаяся из кустов тощая волчица в один миг свернула ему тощую шейку и поволокла в логово. Толстолапые волчата с рычанием и фырканьем принялись за трапезу.
Круг грозно ревущих буйволов закрывал спрятанных позади коров и телят от стелющихся по земле рыже-полосатых кошек. Тигрица прыгнула... и рухнула под копыта, пропоротая рогами насквозь.
-Животные убивают ради жизни: когда защищаются и хотят есть, -сказал Великий Пес.
-Не создателю Мертвого леса говорить о жизни! -выкрикнула Ирка. -Мы тоже убиваем ради еды! Просто у нас нет ни когтей, ни рогов, ни меха, нам, чтобы есть, нужны поля, комбайны, и атомные электростанции тоже...
-Чтобы устраивать световые шоу в ночных клубах, -отрезал он. -И шить шубы из вымирающих животных!
-Мы так не делаем! Мы... То есть не всем это нравится...
-А тем, кто уже умер или скоро умрет из-за вас, должно послужить утешением, что это нравилось не всем? -едкой усмешкой на губах призрачного Симаргла можно было растворять камни. -Вас еще можно было пощадить, если бы была надежда что вы приберете... хоть ЭТО!
Ирку снова поволокло через сверкание цветных колец... В лицо ей полетел целлофановый пакет! Она стояла на рассекающей воды Днепра косе в своем родном городе. Чахлый лесочек, одно из не то чтобы любимых, просто самых доступных мест отдыха горожан, спускался к воде. Над узкой асфальтовой дорожкой пристроилась пара ресторанчиков, а на самой дорожке тележки с мороженым. Ветер, словно пытаясь очистить загаженный людьми лес, гнал брошенные пластиковые стаканчики, пустые бутылки и пакеты. Прозрачные и цветные, большие и маленькие, пакеты порхали над пляжем, цеплялись за ветки деревьев, рояли над водой.
-Если люди все же надумают сопротивляться, смело могут идти в бой под знаменем целлофанового пакета, -насмешливо сказал Пес. -В большом и в малом вы одинаковые -мните живыми и чувствующими лишь себя!
Ирка вскинулась и закричала. Она снова лежала на шероховатом боку валуна на поляне посреди Мертвого леса, а только что увиденные картинки мелькали перед глазами, тая в тумане слез. Легко сражаться и стоять до последнего, когда чувствуешь себя правой, когда отчаянно бьешься за своих. Но когда тот, против кого ты оражаешься, кого считаешь убийцей и чудовищем, бросает тебе «Ты убийца! Те, за кого ты бьешься, -чудовища!»‚ вина швыряет тебя на колени, потому что в его словах нет ни капли лжи! Все -правда! Разве она не знала этого раньше? Знала. И принимала. А если и волновалась, то только о людях, а о других живых существах или просто о земле она вспомнила только сейчас, у алтаря замученного Великого Пса. Можно противостоять чужой силе -но как противостоять собственной совести?
Ирка плакала, прижавшись к боку валуна. Панас -или не Панас? повернул к ней морду, и в его взгляде Ирке померещилось… неуверенное сочувствие?
-Ты еще можешь все изменить, -донесся тихий рокот.
-Как? -Ирка вскинула зареванное лицо. -Скажи, я все сделаю!
-Забудь, что ты наднепрянская ведьма! -Валун даже потеплел под ее руками. -Ты моя дочь, дочь Симаргла‚ разве этого недостаточно?
Ирке захотелось разреветься еще горше и одновременно стукнуть кулаком по этой тупой каменюке. Разбрызгивая слезы со щек, она затрясла головой…
-Почему? -В вибрации камня звучали то ли ярость, то ли отчаяние. -Ты будешь счастлива здесь, я обещаю! И Сила для тебя тоже найдется.
-Не в Силе дело. И даже не в счастье, -почти неслышно ответила Ирка, вытирая кулаком слезы. -Я сама сказала на Алатырь-камне, что я человек, ведьма.
«А что дочь Симаргла не сказала», -мысленно добавила она.
-Я могла бы уйти от людей, пока они обижали тебя. Но сейчас, когда ты собираешься уничтожить их… -она не закончила, только упрямо покачала головой.
Тишина нависла над поляной, только ритмично, как огни самой безумной из иллюминаций, вспыхивали и гасли светящиеся звериные глаза среди ветвей мертвых деревьев.
-Еще скажи, что они не заслуживают уничтожения! повторил Симаргл. -Хотя бы за то, что лишили меня дочери.
Раньше бы Ирка сказала: «Ты сам себя лишил!» -раньше, но не сейчас. Сейчас она не могла ответить на самый главный вопрос: почему люди должны жить?
-Послушай, нам же не все равно... Люди... люди стихи о природе пишут! Если даже сама Морана-Смерть этим впечатлилась...
С дерева комом галчата упали,
