По плечам Табити Змееногой словно бежали волны. Алое платье медленно меняло цвет, сперва перетекая в оранжевый, потом в желтый, зеленый, голубой -и так по всем цветам спектра. Снежинки и огоньки кружевом вились у подола, а потом Табити начала медленно подниматься, как кобра перед броском. Змеиный хвост, покрытый радужной чешуей, поднимал человеческое тело все выше и выше... и громадная радужная драконица с пронзительным и грозным криком вылетела из Пещер. Переливающиеся всеми цветами, точно перламутровая раковина, крылья распахнулись на фоне звездного неба, драконица заложила вираж и помчалась вверх по крутой спирали.
Громыхнуло, словно обвал в горах. Коричневый крылатый змей, древний почти как сама Земля, медленно поднимался следом. Рядом свистнуло, плеснуло, вспыхнуло... Столб огня, водяная струя, воздушный вихрь пронеслись мимо Великого Земляного, его закрутило в урагане, а три дракона -серебристо-стальной водный, огненный, переливающийся всеми цветами пламени, и блеклый воздушный закружились, вплетая свой танец в полет Матери Драконов. Земляной рыкнул и рванул следом, сотрясая небеса так, что земля ответила тягучим грозным гулом, а камни застонали протяжно и страшно. Зал наполнили долгие вибрирующие вопли. Змеи и змеицы взлетали в небо, разрезая черно-звездную бездну разноцветными росчерками стремительно проносящихся крылатых силуэтов.
Ирка огляделась. Зал был полон женщин… и змей. Запрокинув головы, человеческие жены и ящерицы-сэв с тоской глядели в недоступные небеса, а у их ног извивались бескрылые ямм. Сердце Ирки болезненно сжалось. Какая... тоска. Как... недоступно.
Но Сирин и Алконост все кружили над разверзшимися Пещерами, и их песнь заставляла забыть обо всех... обо всем. об опасности, о побеге, о сомнениях и горечи. Хортова кровь бурлила в ее жилах, звала, манила... Быть может, кому-то небо и недоступно... но не ей! Ирка тоже вскрикнула, простирая руки к звездам, и в этом крике было торжество. Черные крылья распахнулись над ее головой, и она взметнулась в воздух, чувствуя восторг такой неимоверный, что чуть не попалось сердце. Закружилась над бальным залом, позволяя юбке ластиться к ногам. Снежинки крохотными иголочками кололи обнаженные плечи, укусы огоньков быстрее гнали кровь. Ирка нырнула в воздухе, хищной птицей пала на пронзительно завизжавших драконьих жен (да на что вы мне сдались!) и крылатая борзая взмыла вверх.
Раскрывшийся навстречу небу бальный зал казался огромным цветком в камне. Его каменные «лепестки» переливались синими венами лазури, зелеными полосами малахита, желтыми, как мед, топазами и сверкающими вкраплениями золота. Хортица взвилась выше под ней тянулась бесконечность острых и тонких, как шпили соборов, скальных пиков и каменных куполов, чаш погасших вулканов, до краев налитых черной водой, и дымных факелов вулканов «живых». Над лавовым полем словно вились разноцветные пчелы. Хортица поняла, что видит то самое «ясельное» плато, куда она ходила с Айтом, уродливые «ящерки» поднимались над озерами на своих летательных пузырях, сверкающим роем кружились в воздухе, падали и поднимались снова, будто норовя достать несущихся в стороне собратьев. Из бального зала с неистовыми звуками музыки вырвалась снежно-огненная метель и закружилась над скалами и лавовыми полями.
Из музыки уже исчезли и печаль, и радость, теперь песнь наполняли безудержная ярость битвы и хищный восторг. Задрожал воздух, рядом со свистом пронеслась громадная бронированная туша -змей повернул голову, Хортица увидела чудовищный оскал его пасти и глаза, дикие и страшные, как у новорожденных драконят. Безумный, полный жаждой убийства взгляд прицельно уперся в Ирку... сверху рухнул Второй дракон. Соперники завертелись в неистовой боевой карусели, награждая друг друга ударами когтей и крыльев. Крупные темные капли крови точно в невесомости поплыли по воздуху. Драконы ошиблись грудь в грудь, потом один из них запрокинул длинную шею, издав протяжный победный вопль, и пошел вверх по спирали, а второй так и остался кружить в ореоле огня, снежинок и крови. Всплеснуло серебристое крыло, Повелительница Грозы бешено налетела на багряного огненного и теперь рвала его когтями. С торжествующим ревом толкнула окровавленного соперника вниз и ринулась выше, серебро ее чешуи сверкало в отблесках вулкана.
Музыка безумствовала. Несущаяся по внешнему кругу Хортица поняла, что это и впрямь напоминает завораживающий, сумасшедший танец. Драконы налетали друг на друга: короткая схватка, удар грудь в грудь, один остается, а другой уходит вверх, чтобы там вцепиться со следующим противником. И онова схватка, рывок, короткое падение или быстрый взлет. Над скальными пиками Змеевых Пещер вырастала многоцветная пирамица из летящих драконов. Вверх, вниз, вверх -побежденный отступает, победитель взмывает ввысь. Вверх, вниз, вверх кровавые ленты извиваются в небесах, переплетаясь с белоснежным полотном метели и огненными гроздьями. Сталкиваются, с шипением испаряются легчайшей фатой бело-алого пара и расходятся снова. Хортица потянула носом будоражащий и пугающий аромат драконьей крови. Голова неистово кружилась, а в груди клокотал дикий рык. Краем глаза Хортица заметила летящую на метле Таньку -светлые волосы развеваются, подол бального платья полощется на ветру, шерсть на сидящей у нее за спиной кошке стоит дыбом. Значит, и ее поволок за собой завораживающий зов танца драконов. Хортица кувыркнулась в воздухе и понеслась вверх, вдоль непрерывно вертящейся спирали драконов. Спираль пульсировала, то вырастая выше, то складываясь внутрь себя, драконы взлетали к ее вершине и обрушивались к самому основанию, запах крови становился все сильнее и одновременно притягательнее, а музыка ярилась, будто сама была одним огромным драконом.
Сзади налетел порыв пахнущего йодом, морской волной и бризом ветра, Хортицу накрыла громадная
тень, и она увидела над собой серебристо-стальное брюхо и кинжально-острые когти. Из горла ее вырвался короткий взвизг, она метнулась в сторону... огромные крылья хлопнули, ловя черную борзую в плен. Ее закрутило в воздухе, перед ней возникла выгнутая длинная шея в броне стали и серебра, точеная голова, увенчанная царственным гребнем, и шалые глаза с бешено пульсирующим золотым зрачком. Он коротко дохнул, осыпая ее ледяными снежинками, закружил снова… шатер сверкающих крыльев распахнулся, и Хортицу швырнуло навстречу фиолетовой ирийской луне и парящей на ее фоне чудовищно огромной радужной драконице.
Драконица выгнула шею, оглашая ночное небо диким воплем, серебристо-стальной ответил вызывающим ревом, закружил, поднимаясь все выше и выше, и... с разгону врезался в парящего прямо под Табити дракона всех цветов пламени. Огонь и Вода схлестнулись в неистовой схватке, когти полосовали броню, шипастые хвосты с грохотом обрушились на морды и спины, неистово бились в воздухе крылья.
По морде Хортицы хлестнула струя крови -и она поняла, что это его, Айтова, кровь, и завизжала на все ирийское небо, кувыркаясь в воздухе и почти сходя с ума от ее приводящего в неистовства запаха и вкуса. А змеи уже взмахнули крыльями, разлетаясь с изяществом танцоров, и снова вцепились в схватке. И опять отпрянули друг от друга, с ревом накинувшись на медленно всплывающего из глубин драконьей спирали громадного коричневого земляного и стремительного, как стриж, полупрозрачного воздушного. Четверка Великих Драконов сбилась в ревущий и терзающий друг друга ком, и потоки темной драконьей крови хлынули вниз, в вертящуюся под ними драконью спираль. Рев тысяч драконьих глоток сотряс небеса, а спираль закрутилась, как обезумевший волчок, мелькая бесчисленными цветами чешуи. Схватка Великих рассыпалась как
