Стрелки показывали уже второй час ночи. Пора бы уже Нарышкину и появиться. Ксюша подождала еще немного, чутко прислушиваясь к малейшему шороху, и внезапно ей показалось, что ее ухо уловило какое-то движение. От неожиданности девушка даже похолодела. Да, она ждала появления ночных визитеров, но все равно этот шорох, прозвучавший как-то совсем уж рядом, стал для нее откровением. Отчего-то девушке стало не по себе.
Кроме нее самой и того человека, который производил этот шум, в музее никого не было. Охранники еще не возвращались, Ксюша была уверена, что услышала бы их. Эти двое были не их тех, кто стал бы таиться. А этот человек, или уж чей там шорох услышала Ксюша, старался производить как можно меньше шума.
«Смелей! – подбодрила саму себя Ксюша. – Ты же ради этого и осталась тут на ночь. Чего же ты ждешь? Вперед!»
Но вперед не хотелось. А хотелось, наоборот, остаться в тиши своего рабочего кабинета, забившись как можно глубже в спасительное кресло. Все нутро Ксюши требовало остаться в этой безопасной комнате, где все хорошо знакомо. «Тут безопасно. А вот туда тебе не надо ходить. Там плохо! Там страшно!» Вот что шептал внутренний голос девушки. Да что там шептал, кричал, и очень громко и отчетливо.
И все же Ксюша заставила себя сделать шажок к двери. Потом еще один. Потом еще. А затем ей снова что-то послышалось, и она замерла. Ка– кое-то время в темноте ровным счетом ничего не было слышно. Но Ксюша теперь окончательно убедилась, что она в музее не одна. Тот шорох ей не померещился. Там за дверью кто-то был. И этот кто-то находился совсем рядом. И он тоже почуял Ксюшу и теперь замер и прислушивался, не выдаст ли она себя еще каким-нибудь звуком!
Ксюша постаралась даже дышать пореже. Внезапно она увидела, как ручка на двери начала медленно опускаться вниз. Медленно-медленно она опускалась все ниже и ниже. А Ксюша судорожно пыталась вспомнить, закрывала ли она замок. Если нет, то сейчас она окажется нос к носу с тем, кто находился в коридоре. Почему-то от этой мысли Ксюшу обуял настоящий ужас. Да, она боялась того, кто стоял снаружи. Так боялась, что даже руки и ноги стали холодными и непослушными, а дыхание частым и поверхностным.
Странно, а когда она подслушивала сегодня возле гаража, ничего такого не чувствовала. А ведь там их с Нарышкиным разделяла всего лишь стена гаража. Но тогда никакого ужаса девушка не испытывала. Впрочем, тогда ведь ярко светило солнце, неподалеку гуляли другие люди. А сейчас стояла полная тишина, и вокруг не было ни единой живой души.
Ручка дошла до упора, но ничего не произошло. Ксюша все-таки заперла дверь! Молодец, Ксюша! Так держать!
Ручка вернулась в первоначальное положение. Но теперь девушка знала, что в музее кто-то есть. Но кто это был, Нарышкин или кто-то другой, пока было неясно. Ксюша продолжала стоять без движения, чутко прислушиваясь. И наконец она услышала, как в коридоре вновь зашуршало. Пугающий девушку шорох удалялся от ее дверей, а потом стих вовсе. Ксюше немедленно стало легче дышать. Но для надежности она выждала еще немного. Потом с максимальной осторожностью открыла дверь. Никого!
«Но кто-то тут был. Кто-то ходил, а потом трогал ручку. Я же не слепая! Ручка в самом деле двигалась».
И, внезапно решившись, Ксюша сняла туфли и в одних колготках, стараясь не думать, во что они превратятся после путешествия по занозистому паркету, пошла в том направлении, в котором, как ей показалось, удалился странный посетитель.
Глава 8
Двигаться девушке приходилось крайне тихо. Ведь тот, кого она преследовала, издавал еще меньше шума. Как такое могло быть? Впору было подумать, что охотится Ксюша не за живым человеком, а за привидением. Лишь они способны так неслышно перемещаться. Но, с другой стороны, ведь привидениям не под силу нажать на дверную ручку? Хотя полтергейсты, те и посуду кидают, и дверцами шкафов хлопают. Но, опять же, нескладно получается, полтергейсты ведь шумные, тихо перемещаться они не умеют.
Ксюша не так уж хорошо разбиралась в классификации потусторонних сил. Но в этом тихо перемещающемся по музею ночью существе ей, определенно, чудилось что-то зловещее.
«Не трусь! – уговаривала она саму себя. – Все в порядке».
Но все ее существо вопило о том, что все далеко не в порядке. С каждым шагом Ксюшу все сильнее охватывал страх. Ей снова стало трудно дышать. Все указывало на то, что испугавшее девушку существо вновь находится где-то поблизости. Чувствуя, что попросту вот-вот задохнется, Ксюша остановилась, чтобы дать себе передышку, унять сердцебиение и глотнуть немного воздуха.
Пока она стояла, она услышала шум, доносящийся из кабинета Ивана Петровича.
«Вот где он!»
Но прежде чем Ксюша успела приблизиться к кабинету, ее вновь охватил страх. Очень сильный страх. Все, что она пережила прежде, не шло ни в какое сравнение с этим. Между тем шорох в кабинете Ивана Петровича усилился, стал громче и ближе. Похоже, ночной посетитель уже нашел, что ему было нужно, и теперь двигался к выходу из кабинета. И единственное, что сумела сообразить Ксюша, – это то, что ей надо спрятаться.
Девушка не стала терять времени даром и юркнула за тяжелую портьеру, висящую у окна. Ткань была пропитана пылью до такой степени, что у Ксюши немедленно зачесалось в носу. Но чихать она не посмела. И лишь ждала, когда шорох вновь станет удаляться. Затем Ксюша выглянула. Нельзя своим страхам позволить взять верх над разумом. Она должна увидеть, кто там шастает по музею в ночи.
Но и на этот раз девушке опять не повезло. Она увидела лишь что-то серое, мелькнувшее за поворотом. Как хорошо знала Ксюша, там была лестница, которая вела в подвальные помещения музея.
«Что он там забыл?»
И Ксюша заставила себя двинуться следом. Ей очень этого не хотелось, но она пересилила себя. И шаг за шагом начала приближаться к лестнице. Потом спустилась вниз. И очень осторожно, тщательно выбирая половицу, на которую можно ступить и которая бы не заскрипела, пошла дальше. Внезапно ей снова стало жутко. Очень знакомо перехватило дыхание и похолодели руки и ноги. Верный признак, что ночной гость был совсем близко.
И тут Ксюша его увидела.
– Что это? – прошептали ее губы, двигаясь словно сами по себе. – Что это такое?
Девушка не понимала, ЧТО она видит перед собой. Это было нечто или некто очень маленького роста. Существо едва доходило Ксюше до пояса. Походка у него была неровная, создавалось впечатление, что существо двигается рывками. И в довершение всего оно сплошь было покрыто густым серым ворсом! Невозможно было разглядеть у него ни рук, ни ног. Даже голова была оформлена слабо, какой-то бугор, приделанный сверху. Двигалось существо, несмотря на дерганость своей походки, проворно. Оно что-то искало в кладовке Зинаиды Никитичны. В той самой, где сегодня погиб Георгий.
Но что этому существу там понадобилось? Наверное, девушка бы сумела это подглядеть, но тут Ксюша сделала роковой шаг. И одна предательница-половица не оценила всей прежней осторожности Ксюши и все-таки заскрипела.
