– А где же кувшины и сундуки с драгоценными камнями и золотом? – растерянно проговорила я, закончив вскользь осматривать пещеру. Мои слова гулким эхом прокатились по пещере.
«Сказок начиталась?» – рассмеялся Смарагд. Его голова слегка потрясывалась, а из ноздрей вырывались клубки зеленоватого дыма.
– Угу… – понуро отозвалась я.
«Смешная ты… Не такая, как все. За это мне и понравилась», – от его слов сердце замерло. Как бы я ни старалась не привязаться к дракону, это потихоньку происходило. Но ведь мы оба прекрасно понимали, что однажды мне придется уйти в свой мир. И это будет правильно. Здесь я чужачка…
Произнести это не успела – заметила в дальнем, плохо освещенном конце грота узкий проход.
«Что там?» – не скрывая любопытства, спросила у Смарагда.
«Ничего там нет», – торопливо ответил дракон. Однако я не поверила ему и двинулась к расщелине.
При моем телосложении легко было протиснуться сквозь серые камни, а вот кому покрупнее пришлось бы туго. Я попала в сеть пещер с большим количеством ниш. С каждым шагом мое сердце билось все сильнее. Казалось, еще немного – и мне откроется тайна вселенского масштаба.
В одной из «комнат» я обнаружила упряжь, седла, в другой – узкую лежанку, небольшой столик с посудой и стул, на котором лежала стопка чьей-то одежды. Света, проникавшего из расщелины, не хватало, чтобы все хорошенько рассмотреть.
«Смарагд, кто здесь живет?»
«Никто!» – торопливо отозвался дракон.
«Тогда чьи это вещи?» – хоть он и не мог видеть, о чем я говорю, несомненно догадывался.
«Раньше здесь любил оставаться Гордон».
«Как ты узнал, что его не стало?» – хоть меня это и не касалось, любопытство взяло верх.
«Связь с наездниками позволяет нам многое распознать – вашу грусть, радость, злость. А когда умираете, кажется, из груди вырывают кусок сердца», – в его голосе слышалась безграничная печаль. Больше вопросов задавать не стала, из ответа дракона и так все стало ясно.
В темноте бродить было небезопасно, и я вернулась к Смарагду, решив, что обследую пещеру в другой раз, когда прихвачу с собой масляную лампу. Гордон был магом. Может, он каким-то образом мог создавать свет, раз мне не удалось обнаружить ни одного его источника.
Теперь, когда глаза привыкли к полумраку, я разглядела на каменном полу глубокие борозды – следы от острых когтей дракона, а неподалеку от них несколько больших темных пятен, слегка прикрытых лапчатником. «Не кровь ли это? – заговорил во мне любитель детективов. – Если да, то что здесь могло произойти?»
Я чувствовала на себе пристальный взгляд Смарагда, внимательно следившего за мной. Не выдержав, он вымолвил:
«Ну что, полетели обратно?»
«Прогоняешь?» – с насмешкой посмотрела на дракона.
«Конечно нет! Оставайся, сколько хочешь, но не думаю, что тебе здесь уютно».
«А еще пригласишь к себе в гости?»
«В любое время, хоть завтра», – торопливо заверил дракон, явно мечтавший поскорее выпроводить меня из своих «покоев».
Едва я вышла на площадку перед пещерой, Смарагд вернул валун на место. Это странное действие вызвало очередной вопрос:
– Зачем ты все время закрываешь вход? К чему такая осторожность?
«Чтобы никто в мое отсутствие не забрался и не нанес мне удар в спину, затаившись в темноте. Когда я внутри, улавливаю любой шорох, и застать меня врасплох невозможно».
«Ты же вернешься сюда через считанные минуты».
«Кто тебе сказал? – рассмеялся Смарагд. В изумрудных глазах блеснули задорные огоньки. – Я собираюсь принять горячую ванну», – пояснил дракон, заметив мой вопросительный взгляд.
«Где, если не секрет?»
«Там, на одной из вершин, бьет небольшой гейзер», – он указал головой куда-то ввысь.
«Возьми меня с собой», – с мольбой посмотрела на дракона, сделав к нему шаг.
«Давай завтра? Перед заходом солнца. Оттуда открывается красивый вид на долину, а во время заката все вокруг окрашивается в золото».
«Уговорил. Завтра, так завтра», – с толикой грусти я взобралась на дракона.
На поляне, как мне показалось, мы очутились намного быстрее, чем летели до пещеры.
Смарагд тяжело приземлился, отчего я скатилась на землю, и, извинившись, быстро взметнулся в воздух. Посмотрев в сторону замка, пошла в противоположную. Возвращаться в комнату не хотелось, а желудок еще был полон.
Я брела по знакомой тропе, ведущей к озеру, в котором не раз купалась после неудачных полетов, и тихонько напевала немного грустную песню, когда увидела Магнуса, привязанного к дереву. Мое сердце так сильно забилось, что его стук заглушал пение птиц, шелест листьев и шум ветра. Может, Рассел уже вернулся? Посмотрев по сторонам, никого не обнаружила и досадливо вздохнула. Обманывай себя, не обманывай, а мужчина занял какую-то часть в моем сердце. Но насколько большую?
Жеребец, почувствовав меня, радостно заржал. Я подошла к нему и ласково погладила по морде. Магнус тыкался в ладони в поисках чего-нибудь вкусного, но я лишь развела руками и продолжила путь к озеру, показавшемуся через считанные метры.
Яркое солнце отражалось от блестящей поверхности воды и заставляло жмуриться, ветерок, тронув серебристую гладь, вызывал лёгкие волны. У самого берега чуть дальше от того, места, куда привела тропа, выступали гладкие с виду камни, облюбованные разноцветными птицами.
Я захотела подойти поближе к кромке воды, но громкий всплеск заставил меня замереть. Хотела сбежать, не желая встречаться с Тибальтом или еще кем-нибудь, но, заметив Его, не смогла сделать и шага.
Мне не раз доводилось видеть обнаженных по пояс мужчин. Во многом этому способствовала работа, но они не шли ни в какое сравнение с Расселом. Он был превосходно сложен. Мужчина не походил на качков, любивших покрасоваться передо мной при нанесении татуировок, но и щуплым не был. Он стоял ко мне спиной и не мог пресечь мое наблюдение. Игра мускулов при каждом его движении завораживала. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем Рассел нырнул в воду.
Мои щеки тут же запылали от стыда. Я шумно выдохнула, осознав, что все это время не дышала. Мысленно надавав себе пощечин, собиралась уже сбежать, но… не успела.
Молодой мужчина показался над поверхностью в паре метров от меня. Шоколадного цвета глаза моментально потемнели. Похоже, я застала его врасплох, и он был не рад этому.
Мы неотрывно смотрели друг на друга. Казалось, время остановилось в тот момент. Капельки воды стекали по его телу, переливаясь разноцветными огоньками в лучах ослепительного солнца. Я с жадностью разглядывала его тело и с трудом сдержала крик, наткнувшись взглядом на безобразные шрамы. Левую руку, на которой сейчас не было привычных кожаных ремней, покрывало бесчисленное количество рубцов. Многие уже побелели, но один, самый глубокий, тянувшийся от плеча до самого запястья, еще алел, и он не походил на след от оружия.
