– А что ей оставалось? Сначала боялась, что муж ее бросит, когда узнает, из-за кого у них больной ребенок. Потом боялась, что он не согласится на рождение еще одного. А потом уже поздно было признаваться. И еще мама надеялась, что в мои одиннадцать все наладится, как и у нее. А когда этого не случилось, она сломалась, конечно…
– Стоп! – заорал я. – Как – в одиннадцать, так же не бывает?! Ты что, хочешь сказать, что мой отец в одиннадцать лет кого-то грохнул, что ли?
– Ничего я не хочу сказать, – устало произнесла девочка. – Я хотела с Соболями на эту тему пообщаться, ведь мы еще о нас самих далеко не все знаем. Сейчас, конечно, не до того, но как только немного все наладится…
Снова тяжкий вздох. И просьба:
– Только ты пока ни с кем это не обсуждай, ладно, Алеш? Обещаешь?
Я невесело хмыкнул. Даже сейчас Иола боялась оказаться жалкой, выпасть из коллектива.
– Обещаю.
– Тогда я пошла. Читай свои эсэмэски.
Она испарилась, а я наконец схватился за телефон. Сначала посмотрел сообщения от родителей – не дозвонившись, они начали мне писать. Все сводилось к одному: очень волнуемся, как можно вот так исчезать, совесть где, сынок, сразу позвони. Но, кажется, в целом все спокойно было дома. Звонить я не стал, в три-то часа ночи, написал отцу на почту и маме в ВК, клятвенно пообещал связаться завтра днем. И сразу открыл первое сообщение от Таси.
Алеша, прости, что пишу, просто все очень паршиво. Родители так и не вернулись. В полиции приняли заявление, но намекнули, что особо искать не станут.
Алеша, вы, наверное, все еще под землей, никто на звонки не отвечает. Тетя намекает, что на крайний случай оформит опеку, чтобы я не попала в детский дом. Но не на Ваньку, с ним ей не справиться, говорит.
Я перебралась домой, нужно же за Ванькой присматривать. Сейчас вроде в детдомах родных не разлучают? Брата как подменили, наверное, переживает.
Ванька меня очень пугает. С ним происходит что-то странное, даже не могу объяснить.
Алеша, когда вернешься… или ты просто больше не хочешь общаться? Но, пожалуйста, я только хочу поговорить с тобой насчет Ивана. Я уже просто с ума схожу из-за него…
Сколько-то времени я ошалело таращился на эти сообщения. Ну что еще могло случиться с Ванькой: наркотики, дурная компания, начал на людей в нашем парке нападать? Появилась мысль смотаться к Разиным прямо сейчас, я даже привстал… но тут же плюхнулся обратно на скрипучий металлолом. Нет, нельзя уходить, когда все в лагере так измотаны, парни меняются сменами с девочками на случай непредвиденной опасности. Иолу ругаю, а сам…
Я спустился обратно. Думал, наши все еще заседают на поляне, но нет – там было пусто. В жилом отсеке столкнулся с Миленой: она как раз выходила из моей комнаты со стопкой постельного белья в руках. И улыбнулась мне вполне бодро.
– Ну, что решили? – спросил я.
– Решили, что всем нам нужно для начала хорошенько выспаться. Вот и приступай к выполнению, постель я сменила. Сашка и Галя – она сейчас проснется – будут дежурить на поляне и здесь, в спальном коридоре. Дверь не закрывай: если загоришься – успеют погасить.
Я невесело хмыкнул. Милена поежилась:
– Ужасно думать, что за тобой наблюдают какие-то микроскопические разумные твари, но теперь мы хоть знаем, что происходит.
– Может, пропылесосить?
Девушка округлила глаза:
– Ты сможешь пылесосить живых людей?
– Нет, – ответил я мрачно. – Слишком хочу спать, а так бы с удовольствием.
– Вот и спи. Завтра будем вырабатывать план.
На этих словах она прижала палец к губам. Я понимающе кивнул:
– В озере, наверное?
– Ну, вроде того. Совет в купальниках в центре нашего озера. А пока советую выпить сонника, чтобы нормально отдохнуть. Графин в столовой.
Я решил, что это будет совсем не лишним, а иначе разве смогу уснуть? До утра буду думать о Тасе с Иваном, о моем отце и Иолиной матери. И поплелся снова на поляну.
Под навесом стоял Марк и уже потягивал напиток. Глаза его были воспалены и непроизвольно закрывались на каждом глотке.
– Двое суток на ногах, – пояснил он. – Галька на меня злится, но я тут такое себе навоображал, что просто не мог ей позволить… Ну теперь хоть какая-то ясность. Хотя, похоже, эти мелкие вредители многим крупным фору дадут.
– Но поспать все равно надо, – сказал я, наливая в стакан темно-зеленый, остро пахнущий травами сонник.
– Ага. Ладно, спокойной ночи. – Марк, покачиваясь, зашагал к туннелю, но вдруг остановился, повернулся ко мне: – А вы крутые ребята! Молодцы, что вытащили директора и мадам, вечный респект. А уж Иола с птицей – это просто шик! Завтра же найду в интернете изображения этой птички и нарисую картину, как птица несет нашу Иоланту к крепости. Я знал, что девчонка она потрясающая, но такое!
– Ага, задала жару. – Я выдавил кислую улыбку.
– А тебе зато суперское тату дракон организовал! – С этими словами Марк скрылся в туннеле.
В общем, я влил в себя целиком стакан сонного напитка, на трясущихся ногах добрел до своей кровати и отрубился.
Утром меня разбудила Бридж. Она вошла в открытую настежь дверь комнаты и потрясла меня за плечо – такая беспардонность вообще-то не была в ее духе.
– Что? – прохрипел я со сна, подскакивая на кровати. – Пожар, наводнение, захват лагеря?!
– Алеша, я так рада тебя видеть! – закричала Бридж и вдруг крепко обняла меня за шею.
– А я – тебе рад. – Я похлопал ее по плечу, мечтая остаться в одиночестве и привести себя в порядок, ну хоть зубы почистить.
Бриджит вроде спохватилась, вскочила с моей кровати, с улыбкой распорядилась:
– Вставай скорее, Иола уже на поляне, завтракает.
– И чего? – не понял я.
– В школу пойдем!
На миг показалось, что мне всего лишь приснился страшный сон, а на деле Соболи все еще в Нижнем мире, а мы вчетвером ходим в школу. Правда, раньше меня Димка по утрам будил.
– Ну, по официальной версии, мы идем навещать Вову, Милена уже пакует контейнеры с домашней едой, – растолковала девочка. – Но Иола предложила к началу занятий, пока в больницу все равно еще не пускают, появиться в школе. Дима ведь сказал нашим, что учится там по-прежнему. Наверняка он будет счастлив узнать, что с тобой, Иолой, с мистером и миссис Соболь все в порядке. И может, нам удастся с ним нормально поговорить.
Да, в этом был смысл. Я кивком дал понять, что просек расклад, и, едва Бридж покинула комнату, начал в темпе собираться. Как встретит меня Васильев, как поведет себя, захочет ли пойти на контакт – об этом я пока думать даже не начинал.
