– Иола, – сказал я. – Я прибежал, потому что испугался, как ты тут. За последнее время столько всего случилось, я уже отовсюду жду неприятностей. И еще я хочу понять: что нам делать дальше? Я не могу пока разговаривать с тобой – сама знаешь, родители не слазят с меня с этими таблетками. Но, может, ты напишешь мне письмо? Ты наверняка думала о будущем. Тут тебе оставаться нельзя. Здесь же дубак, и вломиться может любой бомж, а то кто-нибудь и похуже. Иван считает, что нам не стоит обращаться к родителям и врачам, но ведь это – наше дело, не его. А я сделаю, как ты скажешь. После всего случившегося мне хуже уже не будет, да и тебе тоже. Так что решай.
– С кем ты говоришь?!
Я слетел с табуретки. В дверях стояла Тася со школьной сумкой на плече и смотрела на меня круглыми от изумления глазами. Потом она быстро-быстро закрутила головой, отыскивая того, к кому я мог обращаться. Я оцепенел от ужаса. Но все-таки нашел в себе силы спросить:
– Ты что тут делаешь?
– Уроки сегодня рано закончились, все гриппом болеют, – ответила Тася. – Вот, пришла посмотреть, кого Ванька тут прячет. А почему ты… Ты же вроде теперь дома живешь?
– Ну, кое-что случилось после того, как ты заходила к нам в гости, – мрачно изрек я.
– Да, я знаю, ты чуть не оторвал руку какому-то типу, об этом весь город говорит. Значит, снова в бегах?
– А кому охота попасть в колонию? – Я был готов нести что угодно, лишь бы усыпить Тасино любопытство. Пусть уж лучше думает, что я опять слинял из дома. Но она продолжала подозрительно коситься по сторонам.
– Никто тебя не посадит! Я слышала, их было трое, и они – опасные типы, всегда нападают всем скопом. Тебе еще повезло, сумел отбиться. А где Ванька?
– В школе, – ответил я. – На самом деле я тут не живу. Просто зашел книгу забрать.
Я ткнул пальцем в первую попавшуюся книжку на столе. Какой-то справочник по психиатрии, должно быть, Ванька притащил по Иолиному заказу. Тася молча подошла, встала рядом со мной и стала листать страницы. От ее близости меня бросило в жар.
– Опасно ходить сюда в одиночку, – сказал я. – Тебе разве не хватило той истории с психами? А тут вообще мог оказаться кто угодно.
Тася поежилась – наверное, ей и в самом деле было очень страшно идти сюда. И сказала:
– Но что же делать? Я боялась, что Ванька попадет в очередную историю, с его мозгами это запросто. Не сдавать же его родителям? Вот и пришлось самой идти на разведку.
Я поразился ее самоотверженности. Но почему Иван упорно не понимает, как ему повезло с сестрой? Мне бы такую.
– Ну что, возвращаемся в город? – спросил я.
– Да, сейчас, – ответила Тася. И вдруг шагнула к кровати и отдернула занавеску.
Я обмер.
Иола лежала на боку, заботливо укрытая по самый подбородок старым ватным одеялом. Она снова показалась мне очень красивой. Хотя странно было даже думать об этом в такой ситуации.
Тася же шарахнулась в сторону, как будто в кровати обнаружилась гремучая змея. Прижалась к стене спиной, рот ее приоткрылся, голубые глаза сделались огромными и почти черными.
– Кто это? – прошептала она.
– Это… наша с Ванькой знакомая, – пробормотал я.
– Что она делает в нашем домике? Почему она тут спит?
– Она… она болеет, – все еще пытался выкрутиться я. – Гриппом, сама знаешь, эпидемия….
– Что?! Почему она до сих пор не проснулась, мы ведь с тобой громко разговаривали?!
Тася вся превратилась в сплошной знак вопроса. А мне совершенно нечего было ей отвечать.
– Болеет, – уныло повторил я. – Наверное, слишком крепко уснула.
Тася подобралась немного ближе к кровати. Спросила:
– Она наркоманка, да? Тогда я немедленно звоню в «скорую». Сколько она тут лежит? Она же может умереть!
– Она не наркоманка! Честное слово, это совсем другое. Давай пойдем в город, а я по дороге тебе все расскажу.
– Рассказывай здесь! – приказала Тася. – Я не уйду, пока не пойму, что происходит.
Я прикинул свои шансы. Поверит ли мне Тася, если я прямо сейчас изложу ей всю нашу историю? Ванька поверил.
Но Иван был уже подготовлен рассказом Иолы и всеми теми странностями, которые происходили на его глазах. А Тася скорее поверит, что я – законченный псих.
– Давай все-таки пойдем! – взмолился я. – Ко мне Ванька скоро должен прийти. Может, дождемся его, а потом мы вместе все тебе объясним?
Тася пожала плечами и села на табурет.
– Можешь уходить. Увидишь брата, скажи, пусть несется сюда. А я не уйду, пока в нашем доме лежит какая-то девица.
Она вдруг вскочила и устремилась прямиком к кровати.
– Куда ты?! – вскрикнул я.
– Хочу проверить. Может, она прикидывается. И руки ее рассмотрю, кстати. А то вас пока расколешь…
– Не надо, не трогай ее! – крикнул я и встал у Таси на пути.
Она уставилась на меня во все глаза.
– Пусти меня, Алеша. Я же сказала: иди домой. Я сама разберусь.
– Только не надо ее трогать! – в отчаянии повторил я.
– Она что, заразная?
– Нет, просто…
Ну не мог же я сказать Тасе, что Иола сейчас видит нас и ей наверняка будет очень неприятно, если ее начнут трясти и искать следы уколов на руках. Я просто загораживал дорогу, краснел и что-то бормотал.
– Да пусти же! – рассердилась Тася и, обогнув меня, уцепилась за спинку кровати. Я схватил ее за руку…
И тут случилось нечто ужасное. Я даже не понял, как это произошло, поэтому ничего не успел сделать. Тася стремительно отлетела в сторону и врезалась в стену с такой силой, что домик содрогнулся. Несколько мгновений она стоя-да у стены и смотрела на меня. Потом обеими руками схватилась за голову и стала медленно оседать на пол. По грязной стене вслед за ней потянулся кровавый след. Я бросился к девочке, рухнул рядом с ней на колени и заорал:
– Тася, прости меня! Я не хотел! Я не понимаю, как это получилось! Дай осмотрю твою голову!
Я коснулся ее волос, Тася молча уперлась руками мне в грудь.
– Пусти! Ничего не нужно. Отойди от меня, пожалуйста!
– Я только хотел тебя удержать! Не понимаю, как это случилось!
– Что здесь, на фиг, творится?! – раздался рев позади меня.
Не вставая с колен, я поднял голову: надо мной возвышался Иван. За все время нашего знакомства я никогда не видел его таким взбешенным.
– Ты зачем ее ударил?! – взвыл он, схватил меня за ворот рубашки и рывком поставил на ноги. – Что она тебе сделала, гад?
Я молчал. Все было кончено. Я только что потерял все, что у меня еще оставалось в этой жизни: единственного друга и девочку, в которую был влюблен.
