– А второго ты куда себе вешаешь? – спросил Валентин.
– Второго так же, только перед собой, – ответил Петр.
– А веревки не трут? – спросил Индус, гладя себя по ключицам.
– Мне – нет, но ты можешь подсунуть себе что-нибудь мягкое, так многие делают, – сказал Петр.
– Я не взял ничего, – сказал Индус.
– У Андрюхи есть подкладки, он тебе выдаст позже, – ответил Петр.
Они вернулись в шеренгу и двинулись дальше. Командир шел быстро и бодро. Со стороны казалось, что висящий за его спиной пятидесятикилограммовый кузнечик совершенно не стесняет его движений.
* * *
Десять человек стояли с трупами насекомых, висящими за их спинами. Люди перекидывались шутками и периодически дружно смеялись, потом замолкали на несколько секунд, до тех пор пока кто-то из них снова не выдавал какую-нибудь реплику. Юсуф дремал, лежа на покрывале, подсунув сумку под голову. Петр сидел на земле с бутылкой воды и поглаживал бороду.
– Дай глотнуть, – Валентин, стоя напротив Петра, протянул руку.
– Держи.
Валентин сделал глоток и закашлялся. Вытер рукой губы.
– Сколько нам еще ходить? – спросил он.
– Часа два пособираем и обратно двинем, – ответил Петр, – как раз успеем до заката. Ночью тут лучше не находиться.
– Да мне и днем как-то не по себе, – поежился Валентин.
– Это сейчас еще спокойно, рой поел все живое, а вот через неделю-другую они тут кишеть начнут. Без свистка из укрытия вообще не выйдешь.
– А у нас сейчас свистки включены?
– Да, но это так, больше для подстраховки, насекомых на поверхности мало, почти нету, а вот ночью некоторые виды вылезут из нор своих. Так что… – Петр встал, – хватит отдыхать. Андрюха! – крикнул он. – Давай своих в укрытие!
Андрей подошел к Петру, спросил:
– Вечером на складе будешь?
– Да, хочу взвесить все, что насобирали за два дня, – ответил тот.
– Ну, тогда не прощаемся, – сказал Андрей.
– Ага, удачного пути.
Часть отряда с кузнечиками на спинах, во главе с Андреем, отправилась в сторону укрытия по пути, которым и пришли сюда.
– Почему Андрей без груза? – спросил Валентин, глядя на уходящих людей.
– У него рюкзак с вещами. Кто-то должен его нести.
– А ты зачем с этим кузнечиком с самого утра ходишь, если не собирался в первой группе возвращаться?
– Выносливость тренирую, – усмехнулся Петр. – Так… ладно, – он протяжно зевнул и потянулся, вытянув руки вверх, – надо будить молодого да двигаться дальше.
Петр слегка пихнул спящего Юсуфа ногой. Тот испуганно подскочил.
– Что такое?! – возбужденно спросил он, прищурив глаза.
– Атакуют нас! Саранча идет, Индус, нам всем крышка! – закричал Петр, еле сдерживая смех.
Стоящие неподалеку люди захихикали.
– Что? – Юсуф начал вертеть головой по сторонам. – Что вы говорите-то?
– Да шучу я, – сказал Петр и хлопнул его рукой по плечу, растягивая на лице улыбку, – идти пора.
– Да я и не поверил, – парень протер глаза ладонью.
– Так, – начал говорить Петр, глядя на оставшихся людей, – две группы отправили. Нас тут… – Петр сделал паузу, пересчитывая людей взглядом, – восемь человек. Если еще хотя бы шесть штук найдем, будет замечательно. Времени у нас осталось примерно два часа, так что, ребят, давайте в шеренгу, и помчались.
Люди привычным образом выстроились в линию. Петр дал отмашку, и шеренга двинулась вперед.
* * *
Солнце садилось. Душный день сменился прохладным вечером. В этом сезоне, после миграции роя саранчи, трупов представителей этого самого роя осталось еще меньше, чем в прошлом. Последняя группа из отряда Петра возвращалась в укрытие. Пять человек из восьми несли за спиной груз в виде мертвых насекомых. Индусу, который плелся в хвосте отряда, достался рюкзак, в котором были пустые контейнеры для еды, бутылки с водой, ложки, вилки, ножи, аптечка и несколько веревок. Валентин нес кузнечика.
– С каждым годом они все тяжелее и тяжелее, – сказал Петр, – пятнадцать лет назад, когда носили их, они были килограммов по сорок максимум, сейчас часто встречаются виды, превышающие пятьдесят. Продолжают расти потихоньку, гады.
– Это называется – эволюционируют, – сказал Валентин, еле поспевая за Петром.
– Эволюции не существует, Валька, опять ты со своей эволюцией!
– Да как ее может не существовать, если она вот, за твоей спиной висит. Чем тебе этот термин-то не нравится?
– Тем, что увеличение размеров – это не эволюция, это… – Петр задумался на несколько секунд, – это просто увеличение размеров.
– Петя, это и есть эволюция. Эволюция – это изменение организмов в результате естественного изменения окружающей среды. Среда меняется, и жизнь подстраивается под окружение. Кислорода в воздухе стало становится больше, и насекомые начинают расти, вот тебе и эволюция, а за тысячи лет вообще все поменяется.
– С увеличением все проще, там ничего принципиально нового в организме не появляется, просто все то, что уже есть, становится больше. Но ваша эволюция утверждает, что одни виды могут превращаться в другие.
– Так и есть.
– И это, друг мой, чушь несусветная.
– Сам ты, Петя, чушь.
– Ты и правда считаешь, что если окружающие условия сложатся таким образом, что для выживания человеку потребуется третья рука, растущая из… допустим… груди, то она там появится через сколько-то времени?
– А чем принципиально с точки зрения эволюции появление третьей руки отличается от появления первой руки или еще сложнее – глаза? – спросил Валентин.
– Ты меня спрашиваешь? Я вот как раз хотел тебе про глаз сам сказать. Не было глаза, а тут он вдруг появился. У родителей какой-нибудь рыбы его не было, миллионы лет назад, а у ребеночка их – бац, и есть. Не бывает так.
– Ты, Петя, не разобрался в вопросе, а рассуждения строишь. Тебе проще отбросить то, чего ты не понимаешь, и принять более простую точку зрения, в которой не надо думать и искать истину. Проще поверить, что тебя кто-то создал.
– Ты прям разобрался во всем. И с глазом тебе тоже все понятно?
– Конечно, глаз появлялся постепенно, сначала появилась одна светочувствительная клетка на теле организма, и этот организм уже мог отличать день от ночи, различать, когда светло, а когда темно. В итоге это позволило ему добиться преимущества в жизни, и виды с такой мутацией выживали чаще, чем те, у кого была абсолютная слепота. Потом глаз постепенно развивался и дошел до того, что мы сейчас имеем. Он, кстати, и сейчас развивается, мы не конечный продукт эволюции. Даже ты, Петя, развиваешься, – Валентин усмехнулся.
