– Мы подумали, тебе это понадобится.
Они положили гостинцы на стол. Веточка налила из кувшина воды. Я посмотрела на кружку с подозрением: после гоблинского вина я опасалась любого напитка, который мне предлагали.
– Не бойся, не отравишься, – буркнула Колютик, видя мою нерешительность. – Его величество приказал… гм, ничего не подмешивать тебе в еду.
Уговаривать меня не пришлось. Я залпом выпила воду – холодную как лед, восхитительно-вкусную, словно из горного источника. Налила себе еще несколько порций. Как только волнение в желудке улеглось, я жадно принялась за хлеб.
Наевшись и напившись, я наконец почувствовала себя человеком. Можно сказать, ожила. И только тогда осознала, что все еще сижу нагишом.
– Гляди, она еще больше порозовела! – не преминула заметить мое смущение Веточка.
Я подбежала к кровати, сдернула одну из простыней и завернулась в нее.
– Хватит пялиться! – рявкнула я.
Веточка и Колютик склонили головы набок. Их собственный наряд состоял из крохотных лоскутков материи и листьев, скрепленных нитками. Казалось, одежда им нужна не для прикрытия наготы, а для демонстрации своего положения. В самом деле, гоблины на балу имели более человеческий вид, и их наряды также весьма походили на наши.
– Что вы сделали с моей одеждой?
– Сожгли, – опять пожала плечами Веточка.
– Сожгли?!
– По приказу его величества.
Я рассвирепела. Какое он имел право распоряжаться моими вещами? Одежда была последней ниточкой, что связывала меня с жизнью наверху. Чем дольше я оставалась в Подземном мире, тем сильнее чувствовала, будто с меня постепенно снимают кожу, слой за слоем сдирая человеческую оболочку Лизель.
– Отведите меня к нему. Я требую аудиенции у короля. Немедленно, – сказала я.
Гоблинки переглянулись.
– Ты так хочешь? – уточнила Веточка.
– Да, – подтвердила я. – Я хочу, чтобы вы отвели меня к Королю гоблинов.
– Ладно. – На физиономиях обеих служанок появились одинаковые едкие усмешки. – Как пожелаешь, смертная, – ответствовали они. – Как пожелаешь.
* * *
Я растерянно заморгала.
Я находилась в совершенно другом месте. Весь мой костюм по-прежнему составляла простыня, обернутая вокруг тела. Комната было гораздо больше моей землянки; потолок здесь поддерживали могучие древесные корни, похожие на контрфорсы храма. Аудиенц-зал, догадалась я.
Несмотря на размеры, помещение отличалось уютом. Простая, без изысков, мебель, сдержанный декор – никаких гобеленов, скульптур и статуэток. Единственным предметом, который главенствовал в зале, была огромная, стоящая в центре, кровать из камня и все тех же корней. До меня вдруг дошло, что я нахожусь не в аудиенц-зале, а в спальне Короля гоблинов.
Веточка и Колютик исполнили мое желание – привели к королю в ту же секунду, как я об этом попросила. Я этого захотела, и вот я здесь.
Констанца много раз предупреждала: нельзя вступать в игру с гоблинами. Никогда не говори «я хочу», ни в коем случае не давай им лазейки.
Взгляд мой заметался в поисках выхода. Нужно убираться отсюда, пока он не проснулся, пока не увидел меня. Однако, не сделав и шага, я приросла к полу, заслышав до невозможности знакомый звук. Так стонал папа, с трудом продирая глаза поутру. Так стонала мама, раздосадованная очередной неудачей мужа. Так стонала Кете, когда у нее тянуло живот во время месячных. Стон боли.
Мне следовало ретироваться, бежать со всех ног. Это стонал Эрлькёниг, Владыка Зла, правитель Подземного мира. Похититель моей сестры; тот, чья извращенная прихоть вынудила меня пожертвовать своей музыкой. Незнакомец, заманивший меня под землю, любитель азартных игр, заключивший со мной сделку.
И все же, вспомнив печальные глаза юноши, с которым я танцевала на балу и который называл себя моим другом, я заколебалась. Ладно, сегодня мы возобновляем войну.
Я приблизилась к кровати. Из-под вороха смятого постельного белья виднелась лишь копна всклокоченных светлых волос да изгиб обнаженного плеча. Я получше заткнула внутрь концы моей простыни. Собравшись с мужеством, схватила шелковое покрывало, которым был укрыт Король гоблинов, и резко потянула.
Я буквально выдернула его из постели. Пробудившись, он сразу начал изрыгать проклятья. Огрубевшим от вина и недосыпа голосом Король гоблинов поносил небеса, ад, Бога и дьявола. Мне стало смешно.
Над краешком покрывала показалась растрепанная голова. На щеках отпечатались следы подушки. Он выглядел на удивление юным. Я всегда считала, что Эрлькёниг не имеет возраста, что он ни молод, ни стар, но сейчас, в этом виде, он казался мне почти ровесником.
Король гоблинов метнул в меня испепеляющий взгляд и только потом сообразил, кто явился к нему в опочивальню без сопровождения и одежды.
– Элизабет! – Я не верила своим ушам: его голос сорвался, как у мальчишки.
Я скрестила руки на груди.
– Доброе утро, mein Herr.
Он рывком схватил простыню и обмотал ее вокруг худощавых бедер, оставив торс оголенным. Король гоблинов был высок, строен и мускулист. Я и прежде видела голых по пояс мужчин – загорелых, широкоплечих, с развитыми от физической работы мышцами, – однако их полуобнаженные тела не возбуждали меня так, как тело Короля гоблинов. Каждая линия его фигуры отличалась изяществом; грация сквозила не только во внешнем виде, но и в манере двигаться. Даже в моменты смущения и неуверенности.
– Я… я… – сконфуженно пробормотал он.
Я насладилась этим кратким мигом власти, этой своей способностью волновать его так же, как он волновал меня.
– Только это и можешь сказать? – вопросила я, сдерживая смех. – После всего, что между нами было?
– А что между нами было? – Теперь в его голосе явственно слышалась паника. Неожиданно игра перестала быть веселой. Пришел бы он в такой ужас, если бы мы и вправду покувыркались в его кровати? Я ведь не Кете с ее соблазнительной походкой и улыбкой, обещающей чувственные наслаждения. Пускай я некрасива, но между мной и Королем гоблинов проскочила искра. Впрочем, возможно, раздуть эту искру в пламя из нас двоих была готова только я.
– Да ничего, ничего. – Хватит его дразнить.
– Элизабет! – Волчьи глаза требовали ответа. – Что я с тобой делал?
– Ничего. Ничего ты со мной не делал. Я проснулась одна, у себя в комнате.
– Где твоя одежда?
– Превратилась в кучку пепла, как мне сказали. Осмелюсь прибавить, по твоему приказу, mein Herr.
Он неловко провел рукой по спутанной шевелюре.
– Ах, да. Я пришлю портных снять с тебя мерки. Ты поэтому здесь?
Я покачала головой.
