Свой мир
…Нам ли, сегодняшним, не знать, как электорат даже самых устойчивых стран делится, по сути, пополам? Достаточно вспомнить, с какими минимальным перевесом Джордж Буш-младший выиграл у Альберта Гора на президентских выборах в США в 2000 г. (помните, как во Флориде всё рассматривали пазы в бюллетенях, которые полагалось прокалывать дыроколами?) или как в 2016 г. прошёл референдум по «Брекзиту» в Британии. Другой вопрос – чтобы следствием такого политического водораздела электората не становилось разделение общества: разделения на две самодостаточные части, каждая из которых начинает жить сама с собой, на дух не перенося тех, других, которые вообще-то тоже твои сограждане.
К сожалению, в межвоенной Австрии произошло ровно это. В 1918–1934 гг. страна разделилась на примерно две равные части. По одну сторону баррикад – сторонники социал-христианских и «великогерманских» партий (которые потом устроят триумфальную встречу Гитлера после «аншлюса» 1938 г.). По другую – социал-демократы, которых поддерживали 40 % электората во всей Австрии и до 2/3 Вены. К сожалению, слово «баррикады» в данном случае – вполне адекватное. Ещё до того, как в феврале 1934 г. Австрия покрылась настоящими баррикадами, они уже были в головах. Например, футболисты-социалисты играли только с единомышленниками, полагая профессиональный футбол «буржуазным», а если и играли международные матчи, то опять же со своими
[488]. Еще австрийские социалисты полагали глубоко вредными танцы фокстрот и чарльстон
[489].
По образному сравнению историка Барри Маклоклина, этот пуританский «австро-марксизм» породил нечто такое, что обычно ассоциируется, скорее, с британской аристократией, которая помещает себя и своё потомство в искусственные «загоны». В возрасте пяти лет венские мальчики и девочки отправлялись в свои детские сады, в одиннадцать – в свои левые организации скаутов, с пятнадцати – в SAJ («Социалистическая рабочая молодежь»), а еще через три года проходили своего рода «обряд посвящения», вступая в Социал-демократическую партию и её военизированное крыло «Шуцбунд»
[490].
Одновременно спираль нетерпимости закручивалась с другой стороны: в 1927 г. – девяносто жертв при разгоне демонстрации, в тот же период – создание правыми своих армий (частных фашистских), и, наконец, – роспуск австрийского парламента. В ответ на это «Шуцбунд» поднял восстание, но оно было жестоко подавлено.
Сначала шуцбундовцы бежали из Австрии в Чехословакию, где под Брно для них разбили полевой лагерь. Но вскоре им последовало приглашение из СССР. Нет ничего удивительного в том, что сотни австрийских бунтарей с готовностью приняли это приглашение: в Стране Советов им была обещана работа, по которой они так истосковались за годы «великой депрессии». Первый поезд с ними прибыл в Москву в апреле 1934 г. Как видно из найденного нами в РГАСПИ паспорта Хильды, советские визы им выдавали бесплатно:
[491]
Правда, как видим, паспорт Хильды – на фамилию ещё не Вагнер, а Панценбёк. Между тем до сих пор в западных публикациях такая её фамилия или псевдоним не встречались. На британский берег она сошла как Мария Диксен (это имя мелькнуло и в справке из КГБ), а в документах TNA проходила ещё как «Хильде Укса» и «Хильде Виндерн»
[492]. А тут еще и «Панценбёк»?! Так кем она была на самом деле?
«Второй эпиграф»
Когда мы будем разбирать биографии и Хильды Уксы-Панценбёк-Вагнер, и её будущих товарищей по группе «Кофе», давайте будем одновременно иметь один крайне важный пассаж из «Истории российской внешней разведки». Там приводится такая оценка Чичаевым «группы Гофмана»: она «оказалась неудачно подобранной как по физическому состоянию, так и по моральным качествам»
[493]. Так ли это?
Многоликая Хильда
Её личное дело в РГАСПИ по-своему уникально. Например, это единственное такое дело участников схемы «Ледоруб», в котором по каким-то уж причинам, но содержится сделанная и в СССР «полицейская» фотокарточка в полупрофиль. Прикреплена фотография была к документу, который теперь процитируем уже шире:
«Член КП Австрии с 1931 г. В Австрии была функционером ячейки. Она прибыла в СССР со своим первым мужем (Панценбёк), который в Австрии преследовался в связи с убийством полицейских во время одной демонстрации. Училась в Ленинской Школе. Там выяснилось, что она неспособна к политической работе, что она интересуется главным образом личными вопросами и не/коллективна. К тому же она удерживала своего второго мужа (Вагнер Вильгельм) от поездки в Испанию, так что доверие партии было поколеблено. Она ни в коем случае не может быть использована на политической или ответственной работе.
КОПЛЕНИГ
ФЮРНБЕРГ
26 декабрь 1943 г.»
[494]
Внимание на дату! Эта справка была составлена уже после того, как группу «Кофе», «группу Гофмана» вернули в СССР в 1943 г. То есть это уже «разбор полётов». По неписаным законам своей эпохи теперь авторы были просто обязаны представить Хильду как человеке ненадежного и мутного. Но, может, до этого характеристики были позитивнее?
Зубодробительную, но всё же довольно скупую на детали справку из архива Коминтерна дополняют сегодняшние австрийские источники: база данных об австрийцах – жертвах Сталина
[495].
Итак, родилась 5 октября 1913 г. Место рождения – Вена-Оттакринг. Имя при рождении – действительно Хильдегард (Хильда) Укса, так как родители – этнические чехи. Про её мать известно, что она работала швеёй. Всего в семье было пятеро детей, и жили весьма бедно. Про первого мужа Хильды узнаем, что поженились они, когда ей было 17 лет. По профессии Фердинанд Панценбёк был столяр.
