Но, допустим, это – гены. А что с политическими взглядами? Из хранящейся в архиве Коминтерна автобиографии Нико следует масса интересных деталей:
«Я родился 18 декабря 1916 года в г. Неймегене в Голландии. В 1922 году мы на четыре года переехали жить в Берлин, где я ходил в школу. С 1926 по 1930 мы снова жили в Голландии, и я тоже ходил в школу»
[901]. От себя добавим, что часть времени Круйт-младший провёл в Европе не с отцом, а с родственниками. Но продолжим чтение его автобиографии: «В 1930 г. я во второй раз приехал в Берлин и посещал учебную ферму-интернат Шарферберг под Тегелем, где я на Пасху 1934 года сдал экзамен за первый год обучения»
[902]. Конечно, ссылка на Пасху в советской анкете, наверное, смутила кадровиков-атеистов. Но то, что дальше писал этот молодой человек?! Он писал о себе как об осознанно состявшемся политическом активисте: ««Любое участие в политической деятельности в интернате Шарферберга было строжайшим образом запрещено. За это грозило исключение. Вот почему Шарфенбергская группа, к которой я примкнул в апреле 1931 г., существовала в условиях строжайшей секретности»
[903]. Если конкретно, то молодые люди «собирались незаметно и постоянно принимали все меры, чтобы не быть застигнутыми врасплох»
[904]. Далее Круйт-младший приводил ещё более интересные детали: «Нашлось полдюжины надежных ребят, с которыми мы основали в 1931 году «Группу красных следопытов». Мы назвались «красными следопытами», чтобы было легче привлечь к нашему делу сочувствующих, для которых решение вступить в Коммунистический союз молодежи было пока что слишком смелым. Наша группа поставила перед собой задачу заниматься политическим просвещением и привлекать на свою сторону посредством агитации как можно больше людей»
[905].
Итак, ещё один вывод: и Круйт-младший был склонен к подпольной работе, в которой мы уже заметили его отца, считавшегося британцами эдаким растяпой и простофилей. Нет! Оба они были не вполне такими, какими их оценили в SOE.
Но, может, это было лишь юношеское увлечение леворадикальными взглядами? Нет!
Во-первых, как гласят законы хотя бы и физики, «действие рождает противодействие»: Круйт-младший сдвинулся ещё левее, когда Германия попала под пяту Гитлера: «После прихода к власти НСДАП нас часто допрашивали представители Гитлерюгенд и штурмовиков (СА), пристально следили за нами и обыскивали»
[906]. Про Гитлерюгенд Круйт-младший пишет, что его методы и члены были ему «противны»: «Зубрёжка, муштра, нетоварищеское отношение, выпивка и курево»
[907]. Вот, кстати, откуда отмеченное про него в SOE отсутствие интереса к тому, что обычно интересует его сверстников!
[908]
Во-вторых, его привязанность к левым идеям была, конечно, определена и отцом, который отправил его на целых семь недель в СССР: «Лето 1932 года я провёл в комсомольском лагере около Ленинграда (из другой части автобиографии следует, что лагерь располагался под Петергофом. – Авт.) вместе с пятьюдесятью другими немецкими мальчишками и девчонками, чьи родители, как и мой отец, работали в торговом представительстве СССР в Берлине. Во время моего двухмесячного пребывания в Советском Союзе я немного познакомился с советской жизнью. Я понял, какие трудности необходимо было преодолеть при строительстве социализма, и оценил то, чего уже удалось достичь. Имея на руках факты, которые я увидел собственными глазами, я вернулся в Германию и теперь мог выступать в дискуссиях с большей уверенностью, чем раньше».
[909]
В то же время, пожалуй, можно сказать, что в автобиографии Круйта-младшего есть намёки и на некоторую предопределённость свой судьбы: «Так как я был сыном иностранца-служащего Советского Союза, то в Германии у меня не было ни малейшей перспективы получить работу. Я хотел стать лесником, а в Голландии не было возможности устроиться на такую работу»
[910]. В итоге работу в лесничестве Нико Круйт получил под… Тулой в России (не рядом ли с имением Льва Толстого?). И писал так: «Надеюсь, что скоро в Туле товарищи снова примут меня в свои ряды, чтобы там опять включиться в активную политическую работу»
[911].
Собственно, в написанной на немецком автобиографии Круйта-младшего и содержится ответ на вопрос о том, почему потом у его начальства на мебельной фабрике в Москве были сомнения относительно его членства в комсомоле: «Моя попытка учиться в лесхозтехникуме в Правде оказалась тщетной из-за того, что я ещё слишком плохо говорил по-русски»
[912]. Вполне вероятно, Нико относился к числу тех аккуратистов, перфекционистов, кто не мог приступить к следующему этапу, не завершив предыдущий: «С осени 1935 года до весны 1936 года я работал в лесном колхозе в Алёшино. Я выполнял тяжелую полевую работу вместе с лесорубами и учил при этом основы разговорного языка. Так как эта работа изолировала меня от всякого рода умственного развития, я попросил у Наркомлеса работу в мебельной фабрике, которую я также получил. Я выучился профессии столяра, благодаря которой и зарабатывал на жизнь в течение четырёх лет. Когда я в 1935 году приехал из Алёшино в Москву, я был сразу же вовлечён в работу с молодёжью «Клуба международных рабочих». Зимой 1936 года меня выбрали в молодежное руководство, и так началась для меня клубная работа на регулярной основе»
[913].
И последнее, что объясняет тем большее: «Несмотря на то, что я весной 1937 года подал заявку на получение гражданства СССР, у меня до сих пор нет советского паспорта, и поэтому я, к моему сожалению, не могу участвовать в работе комсомола»
[914].
P.S. От СВР. «Электрик»
Полученная ВГТРК справка из СВР гласит: «Круит Джон-Вильям («Электрик»), 1877 года рождения, голландец, уроженец города Амстердам. Завербован НКВД в 1942 году и направлен через Англию на территорию оккупированной Бельгии. С июля 1942 года сведений в отношении иностранца не поступало».
Но зато благодаря материалам СВР мы теперь можем внести существенные детали в наш рассказ о том, как Круйта-старшего готовили к его миссии.
